Любовь в смертельной прогрессии

— Что там? — услышал я за спиной шепот Селены и обернулся.

— Ты зачем поднялась? — рассердился я.

— Звонок услышала, решила посмотреть.

Я показал ей ключи.

— У тебя вторые ключи где хранились?

Она взяла их у меня и пожала плечами.

— Нигде. У меня не было другого комплекта.

— Ну вот, у тебя не было, а у кого-то они были. Кто, кстати, хозяин квартиры? Вот у него точно должны быть запасные ключи.

— Я не знаю хозяина. Мне эту квартиру сняли без меня.

Я, не моргая, смотрел на нее.

— Ты не знаешь хозяина квартиры?

Она не отвечала, смотрела себе под ноги, сосредоточенно думая. Затем подняла взгляд и сказала:

— Открой дверь, Алексей. Это, возможно, то, о чем я думаю…

Я не стал уточнять, какие мысли ее посетили сейчас, и вставил ключ в замок.

— Я иду первый, а ты чуть поодаль, — предупредил ее я.

Войдя в прихожую, сначала прислушался к тишине, затем направился вглубь квартиры. Заглянул в кухню, затем в гостиную, обставленную добротной старинной мебелью, больше напоминавшую магазин антикварной мебели, нежели комнату. Ничего странного на первый взгляд, и лишь в спальне я, невольно вздрогнув, остановился у порога.

— Селена, — позвал я. — Иди ко мне. Здесь никого нет.

Она подбежала и заглянула в комнату через мое плечо. На полу стоял чемодан, возле которого возвышалась сброшенная в кучу одежда. Створки шкафа были распахнуты, все ящики выдвинуты.

Селена хотела пройти в комнату, но я перегородил рукой дверь.

— Погоди, — сказал я и ткнул пальцем себе под ноги. — Посмотри.

На большом листе бумаги огромными буквами было написано: «Шлюха, убирайся вон из города!».

Селена подняла лист, сжала двумя руками и бросила в угол.

— Вот видишь, а ты говоришь, что с тобой опасно… Что-то такое я предполагала. Похоже, мне действительно придется уехать.

Ее лицо словно окаменело и напомнило мне нашу первую встречу. Да-да, именно такой я увидел впервые мою Селену — безучастную и будто бы лишенную эмоций.

Она прошла мимо меня, присела у чемодана и начала забрасывать туда вещи. У меня потемнело в глазах от своего бессилия, от злости на этого урода, который упорно пытается испортить мне жизнь.

— Я тебя никуда не отпущу, — произнес я с нажимом на каждый слог. — Не потому, что хочу насильно держать тебя рядом с собой, а чтобы во всем разобраться.

Я выплеснул весь гнев одной этой фразой и тут же успокоился. В присутствии Селены, понял я, долго злиться у меня не получается.

— Леша, я тоже хотела разобраться, но мои попытки привели только к неприятностям, — она в сердцах захлопнула чемодан.

В то же самое время где-то глубоко внутри моего сознания начало зарождаться предчувствие, что все идет к развязке. И дело вовсе не в уверениях Подмазова. Слова сыщика для меня так и оставались из разряда коммерческих уловок. Ну кто, скажите мне на милость, признается, что получает денежки даром? Нет, дело сейчас обстояло таким образом, что я мог сам сформулировать одну очень важную концепцию — и я, и Селена являлись тем самым катализатором ярости и ненависти нашего общего врага Икс. Именно в паре мы представляли опасность для него. Почему? В этом нам с ней придется разобраться.

Селена поднялась, взялась за ручку чемодана.

— И куда вы, красавица, собрались? — с улыбкой спросил я.

— Не знаю. Может, в гостиницу какую, — растерянно произнесла она и с удивлением добавила: — а что ты улыбаешься? Я не могу больше здесь находиться. Ты же видишь…

Я согласно кивнул головой и, беспечно зевнув, сказал:

— Вижу. А у тебя есть кофе? Что-то в сон клонит.

— Леша! Здесь нельзя оставаться!

— Я думаю, что мы вполне еще сможем выпить чашечку кофе. Не забывай, что надо решить вопрос с убежищем для нас двоих. Или ты думаешь только о себе?

Я взял из ее рук чемодан и кивком позвал за собой.

— Пойдем, у меня уже зреет план. Ключ я вставил в дверь, так что открыть с той стороны не получится.

Мы сидели на уютной кухне, ели бутерброды с ветчиной, пили крепкий кофе. На столе стояла синяя фарфоровая ваза с темно-коричневыми, простенькими на вид цветами, издававшими тот самый неповторимый аромат, который я услышал, войдя в квартиру. Селена сказала, что это ее любимые, называются «шоколадный космос». Такое вкусное и загадочное название!

Несмотря на драматизм ситуации, я сейчас был в расслабленном состоянии, очень непривычном для меня в последнее время. Быть наедине с этой женщиной, сидеть с ней за столом в этой странной квартире было некоей фантасмагорией. Реальность явно деформировалась, предоставив мне возможность насладиться этим чувством всепоглощающего счастья.

Меньше всего, как ни странно, я сейчас переживал за чувства Селены. Я спокойно смотрел ей в глаза, подливал из кофейника в ее чашку то ли кофе, то ли, чудилось мне, напиток из мистической мандрагоры и нес какую-то чушь про весну, свой несносный характер и про тетушку Алину. И случись вдруг ей сейчас уйти от меня, я бы так и остался сидеть на своем месте. Я не побежал бы за ней и не стал умолять остаться, я бы просто умер…

— Я сейчас вызову такси.

Мое решение увезти с собой Селену из города было вполне осознанным. Адрес с заветным ключиком, который мне дала Мария Егоровна, был всегда со мной. Хотя у меня и мысли не возникало, что воспользуюсь им когда-нибудь, я, тем не менее, ни на минуту не расставался с этой «палочкой-выручалочкой». Как теперь выяснилось — не напрасно.

— Почему такси? Куда мы поедем?

Я приложил палец к губам.

— Сейчас, — сказал я ей, набирая номер таксиста Белова. — Игорь, здравствуйте. Вас беспокоит Алексей…

— Соболев, — продолжил в трубку таксист. — Я узнал вас. Здравствуйте, Алексей. Какие-то проблемы?

— Да, именно так. И помочь, похоже, сможете только вы.

— Через полчаса освобожусь. Называйте адрес.

— Куда мы поедем? — спросила Селена, подняв удивленно брови.

Я пожал плечами:

— Ты не волнуйся, но я толком не знаю, не был там ни разу. Мне дали ключ от дома, где-то здесь за городом, не очень далеко. Дали, чтобы в случае опасности было куда спрятаться.

— Кто дал? — она недоверчиво нахмурила брови.

— Очень хороший человек, Селена. Будь спокойна. Ее зовут Мария Егоровна. Она мне как мать или, может, бабушка. Даже не знаю, как точнее. Сегодня нам необходимо где-то укрыться. Надо все обдумать.

Я посмотрел ей в глаза в надежде увидеть там поддержку.

— Я тебе верю, — кивнула она и усмехнулась. — Наверное, я еще никому так не верила, как тебе. С той самой минуты, когда твоя машина взлетела в воздух.

У меня как-то неприятно заныло в области солнечного сплетения. При чем здесь моя машина?

— Странная ассоциация, — вслух произнес я и тут же добавил: — ты проверь, что еще надо забрать. Я не могу с уверенностью сказать, что в эту квартиру ты еще сможешь вернуться. Все зависит от того, кто здесь хозяин. Но узнать это, я думаю, не такая уж и большая проблема.

— Да, Леша, возвращаться сюда вряд ли придется. Надо лететь в Прагу.

В Прагу? А как же я? — хотелось мне крикнуть ей, но я промолчал.

Селена поднялась из-за стола, подошла ко мне сзади, положила руки на плечи и уткнулась носом в макушку.

— Я совсем не знаю, как мне жить дальше, — с тихим отчаянием произнесла она. — Я говорю про Прагу, а сама вовсе не уверена, что там я буду в безопасности. Я вообще не знаю, как жить дальше…

От ее близости, от запаха ее волос и шумного дыхания я переставал соображать что-либо. Поэтому, сделав над собой усилие, я аккуратно снял ее руки с плеч, поднялся со стула и приказал:

— Срочно собираемся. Скоро подойдет машина. Все будет хорошо.

Селена пробежалась по комнатам, забрала из ванной свои вещи, забросила в пакет какие-то продукты из холодильника. Должны же мы чем-то питаться в изгнании, — сказала она.

На улице уже начало темнеть, когда мы садились в машину. Я передал Игорю записку Марии Егоровны с адресом.

— Все понятно. Это около часа езды, не больше, — сказал Белов.

Спустя минут двадцать, как мы отъехали, позвонил Подмазов.

— Алексей Викторович, хорошо, что отозвались. Слушайте меня внимательно. Если вдруг не будет связи, я должен знать, где вы находитесь.

— Я буду в надежном месте, о нем знает только Мария Егоровна…

— Все понял, без лишних слов, Алексей. И еще — не отвечайте на звонки, от кого бы они ни были. Только на мои.

— А что Алина…

— Алина не будет звонить, она в курсе.

— И еще, Никита Романович… я не один, со мной…

— Понял, понял. Та самая красивая девушка.

— Откуда вы знаете?

— И ей тоже угрожает опасность. Берегите свою красавицу. Отключаюсь.

Что с Подмазовым? Впечатление, что у него там пожар. Ни поговорить спокойно, ни про дела узнать, ничего… нет, точно, второй раз бы с ним никогда не связывался!

— Алексей, что-то случилось? — спросила Селена.

— Все в порядке, — я обернулся к ней и улыбнулся для пущей убедительности.

Машина остановилась у невысокого деревянного забора, за которым в вечерних сумерках виднелся довольно большой бревенчатый дом мезонином.

— Ну вот, судя по номеру дома, это здесь, — сказал таксист.

— Игорь, я ваш вечный должник, — сказал я. — Надеюсь, у меня будет возможность отблагодарить вас за все.

— Даже не думайте об этом, — мужчина вздохнул. — Предпочитаю помогать сам, а меня пусть минует сия чаша. Но зарекаться не буду, — засмеялся он.

Мы пожали руки друг другу и на том расстались.

— Это дом той женщины, что ты говорил? — спросила Селена, когда мы шли по дорожке, заросшей густой травой в промежутках между потрескавшимися плитами.

— Да, вроде так. Получается, что Мария Егоровна хранит у себя ключи от этого дома уже много лет. Я не знаю, зачем. Ведь могла бы давно продать, раз никто в нем не живет. Для нас главное, что здесь безопасно.

Мне пришлось изрядно повозиться с замком, прежде чем мы смогли войти внутрь. Пошарив рукой по стене, я нащупал выключатель, но свет зажечь не удалось. По всей видимости, где-то был отключен главный рубильник. При свете телефонного фонарика удалось найти свечи и керосиновую лампу, стоявшие на полке сразу у входа. Это уже было неплохо. Селена стояла за спиной и держалась за край моей ветровки.

— Ты боишься? — спросил я.

— Нет, — ответила она шепотом.

— А чего шепчешь?

— Так, на всякий случай. За тебя боюсь.

— За меня не надо.

Я чиркнул спичкой и зажег свечу. Тусклый плавающий свет давал возможность рассмотреть только небольшое пространство около нас с Селеной — окно, заставленное листами картона и платяной шкаф в углу. Я сбросил на пол картон и в окно сразу хлынул свет полной луны.

— Вот видишь, тут совсем не страшно. Пойдем дальше.

Мы вошли в широкий, просторный коридор, из середины которого шла лестница, очевидно, ведущая в мезонин. Одна из четырех дверей была открыта, и мы первым делом заглянули туда. В комнате, которая, по всей видимости, была самой большой, было очень темно, я даже не сразу понял, почему. Потом выяснилось, что окна были закрыты ставнями. Мебель, укутанная в полиэтилен, а кое-где старыми простынями, создавала довольно зловещую атмосферу. Я открыл одно окно и распахнул ставни.

— Ну вот, утром будет солнышко, — я обернулся к Селене и улыбнулся, как маленькому ребенку.