"Л" значит Лили. Часть I

2. О фальшивых королевствах и настоящих принцах

К субботе Лили готовилась долго и тщательно: извела шесть листов на одну матрицу переходных вероятностей (и в два раза больше — на все остальное), а потом минут десять чертыхалась, оттирая въевшиеся в кожу чернила. И не только из-за собственной неаккуратности — по всему выходило, что ее обвели вокруг пальца, ведь Поттер обещал не рассказать то, что ее интересует, а ответить на любой вопрос. Всего один, а значит, он вполне может ответить уклончиво, а на два они уже не договаривались.

Правда, от такого изощренного иезуитства за милю разило Слизерином, и вероятность, что Поттер додумается до этой лазейки, была меньше десяти процентов. Она сама включила ее в матрицу только потому, что привыкла общаться с мастерами казуистики... точнее, с одним мастером.

"Забудь о нем", — уже в который раз приказала себе Лили. Не помогло — сердце опять обожгло застарелой болью, а мозги отключились и напрочь отказались работать.

Ей казалось, что от всех этих сложностей у нее сейчас лопнет голова, а девчонки все никак не унимались. Сначала привязались с прической, потом загорелись идеей трансфигурировать из мантии какое-то сногсшибательное платье. Пришлось напомнить, что это не настоящее свидание, просто у них с Поттером появилось одно важное дело, а остальное — лишь плод чьей-то буйной фантазии.

— Конечно-конечно, — в глазах Роуз зажегся плотоядный огонек, — и поэтому ты извела столько бумаги на вычисления. Все ради дела, да?

А Дейзи ничего не сказала, только понимающе усмехнулась.

Стоило сестрам почуять добычу, и из "гриффиндорских цветочков" они превращались в самые настоящие Дьявольские силки.

Чтобы от них отделаться, пришлось зачесать волосы в хвост, одолжить у Дейзи помаду и надеть под мантию юбку вместо привычных джинсов. К полудню субботы Лили была готова кого-нибудь покусать — ну или приложить каким-нибудь заковыристым проклятьем следующего, кто сунется к ней с советами.

Когда она спустилась в гостиную, Поттер ее уже ждал. Его волосы торчали во все стороны, словно у какого-то панка, а мантия, хоть и явно дорогая, казалась пожеванной и измятой. Лили поморщилась — это как вообще понимать? "Привет, я Поттер, я недавно слез с дерева и еще не научился пользоваться расческой и услугами домовых эльфов"? "Полезай со мной наверх, у нас там клево"? Хорошо хоть не забыл носки и на этот раз надел оба ботинка...

Он поднял на нее взгляд и улыбнулся:

— Хорошо, что я в очках, а то мог бы и ослепнуть от твоей красоты. Ну что, пошли? — и предложил ей руку.

Лили сделала вид, что ничего не заметила.

— Да, конечно, я же обещала.

Идти с ним по замку оказалось не так уж и плохо. Он не пытался наградить ее никакими сомнительными украшениями, не отпускал своих обычных шуточек и не рвался в драку, только молча шагал рядом, задумчиво вертя в пальцах палочку.

Она знала, что на них все таращатся — особенно усердствовали те чистокровные придурки, которые считали ее чем-то вроде ожившей грязи. Обычно они смотрели словно сквозь нее и брезгливо оттопыривали нижнюю губу, отчего рот становился похожим на куриную гузку, а на носу собирались складочки, как у мопса; Лили, в свою очередь, старалась обходить их стороной, чтобы не загреметь в больницу с каким-нибудь "малоизученным проклятием", как бедняжка Мэри. Но Поттер их не боялся — он шагал сквозь толпу спокойно и уверенно, даже не задумываясь, есть у него такое право или нет, будто это они были грязью у него под ногами, и вся эта чистокровная шваль отводила глаза и спешила убраться у него с дороги.

Забавное ощущение. И не сказать, чтобы неприятное. Вот если бы они так расступались, когда она одна... Ну что ж, все в ее руках. Когда-нибудь, когда-нибудь.

Поттер распахнул тяжелую дубовую створку — внутрь хлынул яркий осенний день, — но вместо того чтобы пройти вперед, отчего-то остался топтаться на пороге.

— Что? — тоже останавливаясь, спросила Лили.

— После тебя, — неловко махнул рукой он.

— В смысле... О, — щеки вспыхнули сами собой. Ее обычному кругу общения (раньше девчонки и Северус, теперь только девчонки) и в голову бы не пришло открывать перед ней дверь.

— Вы двое, вы тут до завтра торчать будете, или как? — недовольно поинтересовалась какая-то малявка, проталкиваясь мимо, и только тогда Лили сделала шаг вперед.

На улице было безветренно и ясно, но в теплый, напоенный солнечными лучами воздух уже прокрадывались первые горьковато-осенние нотки. Дорога вывела их к главным воротам; Поттер, которого Лили так и не взяла за руку, то и дело забегал вперед и вынужден был останавливаться и ее поджидать — точь-в-точь резвый щенок, которого впервые спустили с поводка. В его очках отражалось солнце.

Она молчала — и потому, что не знала, о чем с ним говорить, и потому, что не хотела портить хорошую прогулку. Ветерок щекотал шею, норовя растрепать прическу; попадающиеся там и сям деревья уже успели перекраситься в "золотой блонд" — листья пожелтели и немного закручивались на концах, точно влажные после душа волосы. Слева тянулась гладь Черного озера. Отсюда, с дороги, оно казалось бесконечным ребристым зеркалом. Вот-вот из-за поворота должна была показаться Хогсмидская станция, а за ней — шеренга нарядных, словно пряничных, домиков с островерхими крышами.

— Ты часто пропускаешь свободные субботы? — наконец нарушил молчание Поттер. — А то я тебя в Хогсмиде почти не вижу. Он тебе не нравится?

— Просто мы вращаемся в разных кругах. Твой сводится к "Зонко" и "Дервиш и Бэнгз" — ну разве что иногда изменяешь им с кондитерской, и то редко.

— Уела, — рассмеялся он. — А ты, выходит, хорошо изучила мои привычки и вкусы. Это вдохновляет.

— Вообще-то вдохновляться тут нечем. Чтобы их не изучить, нужно быть слепым, глухим и немым. Вы трубите о своих делах на всю гостиную — лично я бы дорого дала, чтобы не слушать ваше ток-шоу в режиме нон-стоп.

Он взглянул на нее как-то странно, но дальше эту тему развивать не стал. Только сказал:

— Хорошо, а какое у тебя любимое место в Хогсмиде? Дай угадаю — книжный магазин?

Ошибся, конечно же. Северусу здешние лавки были не по карману, так что они обычно не гуляли по улицам, а сразу отправлялись в какой-нибудь укромный уголок. Болтали, швырялись камушками, заставляли опавшие листья танцевать сарабанду... Или играли в угадайку: один загадывал зелье, второй старался вспомнить его по запаху. Северус всегда жульничал и всегда же ей поддавался...

Должно быть, на ее лице что-то такое отразилось, потому что Поттер поспешно продолжил:

— Но я очень надеюсь, что после этого дня у тебя их станет на одно больше.

Лили выдавила улыбку. Ей казалось, что леденцово-яркие домики сжимаются вокруг нее кольцом — какое уж тут "любимое место"...

— Нам туда, — махнул рукой ее спутник.

То тут, то там мелькали знакомые лица — похоже, сегодня здесь собралась половина Хогвартса. Они прошли мимо "Трех метел", миновали кондитерскую и здание почты — из витрин старательно таращились филины, сипухи и неясыти, и даже флюгер на крыше изображал сову; перед магазином готового платья повернули за угол и очутились в коротком, всего на несколько домов, переулке. Пара шагов по выложенной булыжником мостовой — и вдруг мягкие осенние краски поблекли, сменившись зимней белизной. С неба повалили крупные мокрые хлопья, под мантию забрался холодный ветер, и туфли Лили тут же увязли в снегу, а по лодыжкам хлестнуло ледяным крошевом.

Ничего не понимая, она огляделась по сторонам — серые дома, под окнами высятся сугробы едва ли не до самых наличников, крыши ломятся под тяжестью снега, по мостовой метет поземка... и ни души вокруг. Все как будто вымерло.

— Мы пришли! — Поттер повысил голос, пытаясь перекричать завывания ветра. Она взглянула в том направлении, куда он показывал, и увидела над соседним зданием надпись, словно сложенную из множества льдинок — "Снежное королевство".

Высокие двери распахнулись сами. Вестибюль встретил их светом, теплом, запахом хвои и старого дерева и еще чем-то пряным и щекочущим нос. Перед огромным зеркалом высилась ель, точно окутанная хрустальной дымкой инея; на ее ветках мерцали волшебные светлячки.

Лили отряхнула мантию, на которой точно такими же светлячками блестели подтаявшие снежинки. И чихнула.

— Ничего, сейчас закажу нам что-нибудь горячее, — пообещал Поттер, одним взмахом высушив их одежду, и обратился к застывшему у двери человеку в костюме рождественского эльфа: — Я резервировал столик на двоих — на имя Поттер, Джеймс Поттер.

— Практически как "Бонд, Джеймс Бонд", — хихикнула Лили, но он, конечно же, не понял шутки.

"Рождественский эльф" с поклоном провел их в основной зал, и Лили застыла на пороге, вцепившись в руку своего спутника. Казалось бы, после Хогвартса ее было сложно чем-то удивить, но если суровая мощь замка подавляла и наводила трепет, то от здешней невесомой красоты захватывало дух. Насколько хватало глаз, впереди тянулась белая равнина, из которой вырастали круглые прозрачные столики на высоких ножках, таких тонких, что чудилось — любое дуновение ветра переломит их пополам. Дерево в фате серебристой изморози роняло на снег угольно-черную тень, и с неба бледным призраком светила луна. Выбранное Поттером кафе обернулось невозможной сказкой, хрупким чудом, тронь — и осыплется под пальцами хрустальным звоном льдинок.

Наконец она сумела сделать вдох... и все. Наваждение развеялось, очарование померкло. Вместо искристой, морозно-чистой свежести на нее дохнуло ароматом свежей сдобы, а потом к нему примешался запах кофе с кардамоном. Нагнувшись, Лили зачерпнула горсть снега — точно вата, такой же мягкий, пушистый и совершенно ненастоящий.

Отряхнув ладонь, она подошла к столику, возле которого в услужливом поклоне застыл их провожатый. В серо-белом окружении его алый с зеленым костюм казался неестественно ярким.

— Ну как, нравится? — жадно спросил Поттер. Его глаза блестели от восторга.

— Не знаю. Хорошо, что они не додумались переодеть метрдотеля в оленя Санта-Клауса. Представляешь, стоял бы тут, цеплялся рогами за притолоку... Придавал новый смысл выражению "его эго не влезает в комнату".

Поттер промолчал, но как-то подозрительно на нее покосился. Лили на всякий случай наложила на себя Фините Инкантатем, но разницы не почувствовала. Провела ладонью по волосам, извернулась, заглядывая за спину — ни кошачьих ушек, ни стрекозиных крылышек. Странно...

Пожав плечами, она села — и тут же выпрямилась на стуле, когда прозрачная спинка угрожающе скрипнула. Подняла глаза — луна над деревом с этого места казалась большой перламутровой пуговицей.

— Да, знаю, она очень похожа на снитч, — по-своему истолковал ее взгляд Поттер. — Так и хочется оседлать метлу и пуститься за ним в погоню.

— Но ты же охотник, а не ловец? — удивилась Лили.

— Да, но если не считать некоторой специфики — как, скажем, финт Вронского для ловцов, или финт Порсковой для охотников, — есть много универсальных приемов, которые годятся для любых игроков и которые удобнее отрабатывать как раз-таки на снитчах, где погоня требует предельной сосредоточенности и мгновенной реакции. Тот же вялый кистевой крен, или трансильванский блок, или...