В тени Обсидиана

– Главное, глаза не закрывай, – так же шепотом сказали Пиритти и Пироппо.

Они замерли в центре комнаты. И тут Луна почувствовала, что пол под ней задрожал. Она испуганно вцепилась в руку Аметрина. Тот успокаивающе сжал ее ладонь:

– Ничего не бойся, так и должно быть. Нас ждет увлекательное путешествие.

Едва он договорил, как их подхватил сильнейший вихрь и, на мгновение закружив, исчез так же внезапно, как появился. Луна, изумленно вскрикнув, поняла, что находится уже не в школьной комнате, а в пещере, где под ногами пузырится настоящая лава. Инстинктивно дернувшись, она хотела отскочить в сторону, но увидела, что Пиритти и Пироппо веселятся прямо в огненном потоке, с хохотом прыгая на большие пузыри, надувающиеся в жидкой лаве. Пузыри лопались и обдавали их сверкающими брызгами.

Луна с опаской потрогала лаву. Она оказалась теплой и похожей на расплавленную карамель – тоже тягучая и густая. Вдруг лава поднялась и застыла величественной горой, которая заворочалась и заохала. Луна поняла, что это и есть источник Огня. Теперь она четко видела очертания громадной головы с развевающимися языками пламени вместо волос. Голова медленно открыла глаза, и Луна ахнула. Вместо зрачков сияли огромные вишнево-красные гранаты с желтоватыми искорками, из-за которых во взгляде мелькала хитрая смешинка. Казалось, источник Огня смотрит немного снисходительно и лукаво.

Источник широко улыбнулся и весело фыркнул, выпустив сноп огненных искр. Не успела Луна хорошенько разглядеть его, как вихрь вновь закружил их, и они опять оказались в пустой комнате.

– Ты же говорил, он живет глубоко в горе? – пораженно выдохнула Луна. – Мы что, как-то перенеслись туда?

Аметрин рассмеялся:

– Нет. Это иллюзия, созданная нашими преподавателями. На самом деле мы никуда не выходили из магической комнаты. ее создали специально для учеников. Мы можем увидеть наш источник, только окончив школу. А ведь этого так долго ждать. Вот преподаватели и сделали такую капсулу, чтобы мы знали, как он выглядит.

Как только они вышли из комнаты, дверь тут же закрылась, и решетка захлопнулась, охраняя вход от малышей, которые могли часами прыгать на огненных пузырях и кидаться шариками, слепленными из мягкой лавы.

– Его зовут Игнис[16]. И это не просто огненная лава, спрятанная в глубине земной коры. В нем течет мудрость веков, накопленная поколениями. Он хранитель всех наших тайн и секретов, традиций и обычаев, мыслей и идей, – продолжил Аметрин. – Выпускники спускаются к нему, чтобы он ответил на их самый главный вопрос. Скоро настанет и моя очередь. Жду не дождусь этого момента. Так просто к Игнису не сходишь, спуск опасен и крут. Каждый уроженец Гарнетуса, кроме правителя, может попасть туда лишь однажды. Поэтому перед спуском все долго думают над вопросом. Кто-то хочет узнать о своем предназначении, кто-то о секрете огненного мастерства, кто-то о будущем. Также нельзя увидеть источники Воздуха и Воды. Только Древлий, как самый первый источник, живет на поверхности земли. Но и то очень редко разговаривает с кем-то.

Луна вдруг вспомнила рассказ отца о том, как можно уничтожить черные книги. Он говорил, что их нужно закопать под корнями древа жизни, бросить в огненный источник, поднять наверх, на границу двух воздушных слоев, и опустить на дно самой глубокой океанской впадины. Значит, там и находятся источники петрамиумов.

Вот почему отец говорил, что правители готовы выполнить свое предназначение. Ведь только Варисцит сможет погрузиться в самую глубь океана, Криолина – подняться в небо выше всех, а Гелиодор – спуститься к Игнису.

«Выходит, отец должен уничтожить самую главную книгу, – испуганно подумала она. – Но ведь он сказал, что книга забирает души, а значит, нужно кого-то оживить. Но как? Даже если способ найдут, то кто-то должен сначала умереть…»

Хотя в школе было довольно тепло, Луна похолодела и вздрогнула.

– Что с тобой? – озадаченно спросил Аметрин.

– Ничего, – с трудом ответила Луна, отгоняя тревожные мысли.

В конце концов, отец ведь не один, есть еще Празет. И много других ученых целителей. Они обязательно найдут способ. Добро ведь всегда побеждает. Луна в это твердо верила.

– Я хоть и ни разу не видел Игниса вживую, но могу описать тебе его характер. О его особенностях наслышан каждый житель Гарнетуса.

– Давай!

– Говорят, он своеобразный старец, – засмеялся Аметрин и остановился посреди коридора.

Луна невольно встала рядом с ним.

– Почему? – спросила она.

– Потому что он хитрый. Если у него нет настроения разговаривать или ему задают вопрос, на который он не хочет отвечать, он прикидывается глухим, хотя на самом деле все прекрасно слышит. Только когда уже осипнешь от воплей, он ответит, но сначала наиграется вдоволь.

Луна улыбнулась.

– Ему, наверное, скучно, вот он и развлекается. Древлий тоже любит общение, видел бы ты, сколько на нем гнезд. Там стоит такой шум и гам! Я удивляюсь, как он умудряется так крепко спать и ничего не слышать.

Они наконец пришли в правое крыло школы, где располагались лаборатории. Зайдя внутрь, девочка сразу увидела, насколько они отличались от лабораторий Смарагдиуса. Те были заполнены склянками, колбами, пробирками, банками со всевозможными жидкостями, растениями, семенами. На столах стояли горелки для опытов, повсюду лежали огромные энциклопедии и учебные пособия.

Здесь же их встретила абсолютно пустая комната, где ровным счетом ничего не было. В смысле – совсем ничего. Ни окон, ни мебели, ни обоев. Только голые бетонные стены и железная дверь да тени, которые шли за ними по пятам и с любопытством наблюдали за каждым движением.

– Если ваш тренировочный корпус выглядит как пыточная, то лаборатория смахивает на тюрьму. Хотя нет, даже в тюрьме есть хоть какая-то мебель, – тихо сказала девочка.

Аметрин рассмеялся:

– Ты забываешь, что мы в огненной школе. Какая в лаборатории может быть мебель? После наших упражнений от нее остается один пепел. Дверь хоть и металлическая, и то раскаляется докрасна.

Но, несмотря на объяснения, Луна все равно чувствовала себя подавленной среди серых мрачных стен.

– Не расстраивайся. Брат покажет тебе настоящие чудеса. Ты и думать забудешь про табуретки и лавочки, – утешил ее Пироппо.

Мальчишки с горящими глазами нетерпеливо крутились вокруг. Их хранители тоже вытянули шейки и смешно раздули капюшоны. Все ждали с таким воодушевлением, что Луна поняла: сейчас будет что-то потрясающее.

– Давай сначала все же убедимся, что огонь не причиняет тебе вреда. Хоть господин Гелиодор и уверен, что ты на сто процентов наша, надо проверить.

Аметрин несколько раз провел правой рукой над левой и вызвал небольшой огонек, который затанцевал на его ладони.

– Дай руку, – велел он.

Луна с опаской протянула ладонь.

Аметрин легко подул на огонек, и тот задорно перепрыгнул на ладошку девочки и заплясал уже для нее. Луна зачарованно смотрела. Было в огне что-то волшебное и завораживающее. Она соединила ладони, и огонек стал перебегать с одной руки на другую.

Фиччик, сидевший у нее на плече, спросил братьев:

– А ваши хранители боятся огня?

Ящерки покатились со смеху.

– Чего смешного? – насупился Фиччик.

Аметрин цыкнул на Руби и Флави и объяснил:

– Огненные хранители не могут бояться огня, они сами и есть огонь.

Руби защелкала огненным хвостом, рассыпая искры, а Флави выпустила столб огня из пасти.

– А вот я боюсь, – печально пробормотал Фиччик.

Тяжело вздохнув, он отлетел на безопасное расстояние от ящерок, которые уже вовсю играли с огнем.

– Ни к чему-то я не годен… Абсолютно никчемный и бесполезный хранитель, который ничего не умеет… Я даже допустил, чтобы мою подопечную забрали в плен! Никому не нужен такой хранитель и друг. Я подожду за дверью…

Фиччик, волоча поникшие крылья по полу, медленно поковылял к выходу.

Луна и Аметрин переглянулись. Девочка отдала огонек Аметрину и выбежала вслед за хранителем.

В коридоре Луна обеспокоенно подхватила Фиччика на руки.

– Ты чего? Ты же прекрасно знаешь, что никакой ты не никчемный, а самый смелый, самый храбрый, лучший во всем Драгомире хранитель.

Фиччик отвернулся и еще больше насупился.

– Хочешь яблоко? Специально взяла для тебя. Или печенье, будешь? Сдобное, свежее, утром испекли, – с надеждой спросила Луна, не в силах смотреть на поникшего хранителя.

– Не хочу. Ты что, не видишь? Я страдаю. Разве можно думать о еде, когда страдаешь? Я верю, что печенье, которое ты предлагаешь, невероятно вкусное, свежее и сладкое, но я все равно не могу его съесть. Просто возмутительно думать о еде в такой момент.

– Но, Фиччик, ничего же страшного не произошло, чтобы так расстраиваться. – Луна зашуршала оберткой, в которую с утра завернула печенье.

– Ты не можешь понять, каково это. А это ужасно неприятно. Я боюсь огня, а ты его не боишься. И Лисса тоже, у нее в хвосте пылает пламя, я из-за этого даже не могу находиться рядом с ней. Поэтому она меня и променяла на всяких там огненных ухажеров. – Фиччик жаловался, но носик его уже смешно задергался, учуяв аромат выпечки.

– Зато ты умеешь летать. А огненные хранители – только высоко подпрыгивать. Это твое преимущество перед другими поклонниками Лиссы, – принялась объяснять Луна, наконец-то поняв причину тоски хранителя. – Нужно не кукситься, а лететь в сад и утереть там всем нос. В конце концов, ты пережил столько приключений, сколько не пережил никто из них. На твою жизнь покушалась сама Жадеида, а ты смог ей противостоять. Так что не унывай и лети на улицу. Ничего со мной не случится, я же под защитой.

– Думаешь, надо? – Фиччик с надеждой поднял на девочку свои огромные глаза.

– Уверена! Вперед, ты всех победишь, – сказала Луна тоном, не терпящим возражений.

Фиччик заметно приободрился, поправил прическу, откусил от печенья добрую половину, в мгновение ока проглотил, подумал, забрал остатки и решительно полетел к выходу.

– Удачи тебе, маленький жених, – улыбнулась Луна.

«Сплошная романтика вокруг, – мечтательно подумала она. – Фиччик крутится вокруг Лиссы, за тетушкой Анитой ухаживает Морион. У всех любовь, а у меня тренировки». Вздохнув, девочка вернулась в лабораторию. Ей все-таки было любопытно, что покажет Аметрин.