Основной аргумент контрразведки

Последнее танго «Танцора»

В группу туристов, направлявшихся в Западную Германию, включили агента «Шах» — популярного адыгейского писателя, заместителя директора книжного издательства. Вручая ему бурку, Казаченко сказал:

— Это приманка, наживка для горской эмиграции. Вам не придется никого искать. Они сами найдут вас. Нас интересуют их настроения и намерение посетить Союз, их связи среди западных немцев и американцев. Разумеется, нужны их адреса и телефоны, но лишь в том случае, если они сами будут давать. Категорически никакой инициативы с вашей стороны — только от них!

— Не нравится мне эта затея, — сказал «Шах», рассматривая бурку, — я всю жизнь носил плащи и пальто, сейчас вот ношу куртку… А в ФРГ, там вообще буду смотреться пугалом огородным. Да и в обкоме партии стружку могут снять за проявление националистических настроений…

— Бурку наденете, как только покинете самолет, — безапелляционным тоном перебил агента Казаченко, — и всюду будете появляться только в ней, никаких плащей и курток. Тем более что в Европе сейчас беспрецедентные морозы, так что выглядеть будете вполне естественно! Знайте, в бурке — соль, изюминка операции. А обкома не бойтесь — мы вас прикроем… А теперь внимание: главные сюрпризы вас будут подстерегать во Франкфурте…

— Родина Гёте, — вздохнул «Шах», — а испытывать страдания юного Вертера вы назначили меня, да?

— Дорогой мой, там вам будет не до Гёте и не до Вертера. Во Франкфурте — штаб-квартира ЦРУ и место проживания Азашикова. Знаете такого?

— Еще бы! Кто в Адыгее не знает этого предателя?! Он — проклятие адыгов…

— Если он заявится к вам в номер, гоните его в шею. Скажете, что уже одно его появление компрометирует вас в глазах членов группы, и вы не хотите рисковать своим служебным положением и своей репутацией…

— А если он возьмет и уйдет?

— Тогда будем считать операцию провалившейся. А если не уйдет, тогда…

И Казаченко детально проинструктировал «Шаха», как вести себя при всех возможных вариантах развития контакта с объектом.

…На первых порах операция «БУРКА» развивалась успешно. Сын, представитель мало кому известного на Западе кавказского народа в экзотической накидке сразу попал в западногерманскую прессу и на экраны местного телевидения. Вокруг него роем стала кружить горская эмиграция.

«Шах» был со всеми вежлив, обходителен, даже дружелюбен, но не более. Близко к себе никого не подпускал, сохраняя пафос дистанции. При этом держался в превосходной степени достойно, ведь он — знаменитость в Адыгее!

Трехдневное пребывание во Франкфурте прошло на удивление спокойно. Последний вечер перед вылетом в Москву «Шах» провел в компании наших туристов, которые в благодарность за великолепно проведенную экскурсию потчевали гида-немца копченым адыгейским сыром и шампанским «Абрау-Дюрсо».

В свой номер агент вернулся за полночь и застал там пожилого человека кавказской внешности, сидевшего перед включенным телевизором.

— Вы кто? — с неподдельным удивлением в голосе спросил «Шах».

— Я — Азашиков, — ответил незнакомец и включил на полную громкость телевизор. — Не бойся меня. Я не сделаю тебе ничего плохого.

— Немедленно уходи! — гаркнул «Шах». — В нашей группе полно кагэбэшных сексотов. Я не хочу рисковать…

— Постой! — отмахнулся от него визитер. — Меня ты не интересуешь, хотя должен сделать тебе выговор, потому что законов кавказского гостеприимства ты не соблюдаешь… Ну-ка, дай сюда бурку!

Пришелец дотошно осмотрел нитки на швах и вынес приговор:

— Ей от роду не более недели, и на тебе она висит, как седло на корове. В ней ты похож на чучело. Сними ее и не позорь горцев! Судя по всему, цивильный костюм тебе привычнее… Но сам по себе замысел хорош. Ценю. Приятно иметь дело с умными людьми. Только вот они почему-то считают, что сами воду пьют ртом, а Азашиков, будучи дураком, — ноздрями…

— Убирайся! — крикнул «Шах» и угрожающе двинулся навстречу.

— Вот что, парень, — спокойно продолжил «Танцор», не вставая с кресла и не выказывая ни малейшего беспокойства, — передай тем людям, что послали тебя, чтобы спровоцировать мой выход на авансцену, что я готов работать на них…

Мои условия: три года честного сотрудничества, после чего — спокойная старость в родном ауле. Всё! Пусть присылают связника. Пароль: «Кавказ подо мною, один в вышине». Отзыв: «Орел, с отдаленной поднявшись вершины, парит неподвижно со мной наравне». Знаешь, чьи это стихи?

— Конечно… Михаила Юрьевича Лермонтова… А «орел» — это ты, Толик? — «Шах» даже не пытался скрыть издевку.

— Послушай, молокосос, я в 1943 году не бежал из Адыгеи. Я просто отъехал на безопасное расстояние. Впрочем, тебе этого всё равно не понять — за тебя это сделают твои яйцеголовые шефы из… А с заданием ты справился. Молодец. Прощай!

Азашиков похлопал агента по плечу и исчез, как полночная тень.

…За выполнение задания Казаченко подарил «Шаху» бурку. Тот сделал из нее подкладку своей зимней куртке, которую носит по сей день.

Связь, как того и просил «Танцор», была с ним установлена, и он три года пытался реабилитировать себя. Хотя это уже совсем другая история…

Глава восемнадцатая. Шпион, которому мы обязаны ВАЗом

Операция «КАНЦЛЕР»