По прихоти Малфоя

Глава 15. Душа к душе

Когда тепло их тел поглотило волнение, взамен пришло осознание совершённых действий. Гермиона ослабила руки и легко отстранилась от Люциуса. Она снова заправила прядь волос за уши, избегая смотреть на него. Она боялась увидеть в его взгляде насмешку, превосходство, гордость, презрение и ещё кучу эмоций, которые словно волны образовались на радужках его глаз, как ей казалось, каждый раз, когда они смотрели друг на друга. Впрочем, возможно, Гермиона так и не научилась читать его эмоции. И если бы она сейчас решилась взглянуть на Малфоя, то увидела бы в его глазах интерес — и не более.

— Вы могли бы меня оставить. Я была бы в тени, за книжными полками. И в нужный момент вступила бы в дуэль. Я могла помочь вам, — заламывая пальцы рук, выпалила Гермиона.

— Лучшая защита — это нападение, — с ноткой раздражения проговорил Люциус.

Грейнджер с любопытством бросила взгляд на него. Он как раз снял пиджак и кинул его на спинку кресла возле камина. Только теперь она заметила порез на его левой руке, который алым пятном украсил белоснежную рубашку. Он взмахнул рукой, заставляя ожить камин, заполняя комнату уютным треском поленьев. Ярко-оранжевый свет осветил комнату, отбрасывая причудливые тени предметов на стены.

— Что? Я не понимаю, о чём вы?

— Не о чём, а о ком.

Теперь Гермиона уставилась на него, всерьёз думая, не задело ли Люциуса каким-нибудь проклятием. Он, в свою очередь, повернулся к ней лицом, всё ещё оставаясь возле кресла.

— Я о вас.

Гермиона медленно моргнула, пытаясь понять ход его мыслей.

— Вы падали во время аппарации? — с тревогой в голосе проговорил Малфой.

— Я? Мерлин, нет, конечно же!

— День, когда я буду нуждаться в помощи ведьмы в бою, будет последним моим днём на этом свете. — Увидев, что Гермиона открыла рот, чтобы ответить, он поднял руку, жестом оповещая, что ещё не закончил свою мысль. — Это первое. И второе, вы собирались уничтожить Пожирателей своей красотой?

Гермиона непонимающе мотнула головой, немного активнее, чем хотела, от чего её непослушные локоны скользнули к лицу. Она быстро поправила волосы, горделиво вздёрнув подбородок вверх. Малфой явно издевался над ней, и раз с ним всё хорошо…

— У вас нет палочки, вы в моём доме, и у нас с вами ма-а-аленький секрет, — лениво проговорил он, словно устал объяснять очевидные вещи маленькому ребёнку. От такой правды Гермиона прикусила губу.

Как же стыдно. В порыве своего волнения она совсем забыла обо всём этом. И за время пребывания в мэноре она свыклась с тем, что у неё нет палочки и возможности колдовать. Ведь всякие попытки её невербальной магии терпели поражение, так и оставаясь на уровне решений. Видимо, магия мэнора блокировала её собственную.

— Да, извините. Я… я вижу, — она нерешительно взглянула на него, — что с вами всё хорошо. Пожалуй, следует пойти к себе.

Гермиона зашагала к двери в надежде, что Люциус простит её тупость и проведёт в тайную комнату.

Когда Гермиона, опустив голову, проходила мимо Малфоя, он резким движением руки схватил её за локоть, останавливая и заставляя повернуться к нему лицом.

— Пожалуй, пока вам стоит остаться здесь, со мной.

Гермиона резко одёрнула руку и отступила на шаг назад.

— Мистер Малфой, я не хочу оставаться в этой комнате и терпеть ваши издевательства лишь потому, что забылась и волновалась!

Её щёки обдало жаром, и она была уверена, что они покраснели. Гермиона пожалела, что не может оставаться такой же эмоционально стабильной глыбой, как Малфой.

— Ну что вы, я всего лишь беспокоился о вас, — с наигранным замешательством проговорил Люциус. — И в мыслях не было издеваться.

— Тогда… тогда отведите меня в… в ту комнату.

Она хотела сказать «в её комнату», но это было бы неправильно. То помещение вовсе не было её комнатой, как и всё здесь. Даже одежда, и та не принадлежала ей.

Гермиона отвела взгляд, осматривая огромную комнату, которая раньше никак её не интересовала. Спальня Люциуса Малфоя, вот она какая. Она усмехнулась, подумав о том, что многие её сокурсницы отдали бы всё, лишь бы оказаться рядом с Люциусом Малфоем, провести с ним время и привлечь его внимание, не говоря уж о том, чтобы побывать в самых интересных местах Малфой-мэнора. Она слышала, как девочки-старшекурсницы, сидя в библиотеке, обсуждали парней. Алисия Спиннет намекнула на то, что мир не сходится только на парнях Хогвартса, ведь есть довольно симпатичные отцы. Тогда девочки в один голос затараторили, обсуждая самых симпатичных отцов, по их мнению. В итоге они сошлись на том, что самым красивым и желанным был Люциус Малфой, из-за чего Гермиона потеряла всякий интерес к разговору и перестала подслушивать его. Тогда ей подумалось, что эти разговоры бессмысленные и пустые, ведь Люциус Малфой — не более чем красивая обложка. Во всём остальном для Гермионы он был злым и тёмным магом, приверженцем чистой крови и последователем Волдеморта.

Она вернула взгляд Люциусуи обнаружила, что тот с интересом наблюдает за ней. Он первым нарушил тишину:

— Думаю, безопаснее всего будет рядом со мной, — склонив голову, Люциус наколдовал стакан огневиски и тут же подхватил его раненой рукой. — Хотите чего-нибудь?

— Нет. Спасибо. Ваша рука… Я… я могу помочь.

Гермиона выжидающе смотрела на Малфоя. Она ждала, что он отвергнет её предложение и откажется от помощи. Вместо этого Люциус покосился на руку, а затем на стакан, который в мгновение ока растаял в воздухе под воздействием невербальной магии.

— Было бы неплохо, — сухо произнёс он и жестом пригласил Гермиону к камину.

— Тинки, — раздался хлопок аппарации. — Вы убрали всё?

— Хозяин, уже да. Но… но нам нужно восстановить книжные полки и убрать пол.

— Хорошо. Принеси набор для оказания первой медицинской помощи.

Эльф исчез и через несколько секунд вернулся с лекарствами на подносе.

Люциус жестом указал на столик возле камина. Они остались одни, и Гермиона решила осмотреть рану Люциуса. Она быстро подошла к Малфою, взяв его руку в свои, и осмотрела порез, из которого стремительно вытекала кровь. Очевидно, заклятие повредило целостность вен.

— Вам… — она замялась, нерешительно посмотрев на него. — Нужно снять рубашку. — И чтобы Люциус ничего такого не подумал, она добавила: — Потом вам будет неудобно снимать одежду.

Люциус ухмыльнулся и принялся расстёгивать пуговицы. Чтобы не смущаться ещё больше, Грейнджер подошла к столику и начала внимательно рассматривать пузырьки с зельями и мазями. Когда Люциус снял рубашку и подошёл к Гермионе достаточно близко, чтобы она его заметила и перестала игнорировать, он проговорил:

— Готово, мисс Грейнджер.

Больше она не могла не обращать внимания на Люциуса. Гермиона медленно подняла голову, и её взору открылось прекрасное тело Малфоя. По-другому и не скажешь. Она не могла отвести взгляд от его широкой гладкой груди. Разве такое бывает? Сколько ему? Такое чувство, что перед ней стоял мужчина не старше двадцати. Гермиона нервно сглотнула, мысленно чертыхаясь. Она надеялась, что мерцающий огненный свет камина скроет красноту её щёк. Гермиона заставила себя перевести взгляд на раненую руку.

Гермиона смочила салфетку антисептиком и нерешительно подняла руку Люциуса. Она медленно и тщательно вытирала руку от крови. Её взору открылся большой порез, который начинался у локтевого сустава и тянулся вниз к кисти, прямо по метке Пожирателя, рассекая её почти пополам. Кровь всё ещё вытекала из повреждённых вен, стекая тонкими ручейками вниз и накапливаясь на пальцах Гермионы. Его чистая кровь.

— Ваша кровь… то есть метка, — она совсем потеряла дар речи. — Эм-м… нужно закрыть вены. — Гермиона решилась посмотреть на его лицо. — Это нужно сделать магией. Вы могли бы палочкой соединить…

Она снова вернула взгляд к его руке, чувствуя, как тёплая кровь омывает её руку. У ног, наверняка, скопилось немалое количество крови, но Люциуса это не волновало.

— Вы можете сделать это сами, — тихо проговорил Люциус.

Взгляд Гермионы метнулся к его лицу, и она увидела веселье в его глазах.

— Я… Хорошо… Где ваша палочка?

— В штанах.

Она метнула взгляд вниз, прежде чем подумать о двусмысленности сказанных слов, и уже хотела возмутиться по этому поводу, как вдруг увидела рукоять палочки, торчащую из кармана его штанов. Не дав себе времени на раздумья, Гермиона резким движением вытащила палочку и спокойно произнесла заклинание восстановления кровеносной системы. Она вернула палочку Люциуса, всунув её в его правую руку, и поспешила снова омыть рану. Теперь чётко было видно, как тёмная метка рассекается по диагонали пополам, словно она до этого не была уродливой. Грейнджер вздёрнула плечами — ей никогда раньше не приходилось видеть это клеймо так близко. Подтверждение того, против чего она с друзьями боролась.

— Символично, не правда ли? — лениво проговорил Люциус.

— Д-да. Это… это ужасно, — похоже, «ужасно» стало её любимым словом для выражения мыслей.

Малфой разразился смехом.

— Ужасно символично или просто ужасно?

— Всё ужасно.

— А вы немногословны сегодня вечером, — подметил Люциус, внимательно наблюдая за тем, как Грейнджер кусает губу и тщательно осматривает его руку.

— Зато вы в хорошем настроении после… после того, что произошло.

— Это стресс, последствие шока, если хотите, — деловым тоном продекламировал Люциус.

— Я думала, что, невзирая ни на что, вы всегда придерживаетесь отстранённой манеры поведения с чужими людьми, — с любопытством заметила Гермиона.

— Так и есть. Но с вами я могу позволить себе иную манеру поведения.

Гермиона уставилась на него, вникая в каждое слово и наблюдая за его мимикой. Она словно ждала, что сейчас он рассмеётся и скажет, что пошутил. Или, чего хуже, высмеет её за доверчивость и укажет её место. Хотя сейчас Гермиона не была уверена, что Люциус знает, где чьё место.

— Ведь вы не чужая.

Эти слова обухом упали на её голову и просочились сквозь всё тело так, словно её окатило водой под водопадом. Она смотрела в его глаза и видела, как они темнеют. Она понимала, что её затягивает в этот водоворот, что её манит эта перемена, словно последний лучик просвета в кромешной тьме. Не выдержав этой пытки, Гермиона сделала маленький шаг к Люциусу.

Жар его тела был сильнее, чем тот, что исходил от огромного камина. Его глаза вспыхнули, и одним движением руки он притянул Гермиону к себе, чтобы снова покорить её нежным и чувственным поцелуем.

Она томно выдохнула, прежде чем ответить на поцелуй. В её голове больше не было места мыслям — они все исчезли, сменившись ощущениями. Гермиона почувствовала, как рука Люциуса проворно скользнула по её талии, заставляя прижаться ещё ближе. Другой рукой он коснулся основания её шеи, нежно погладив кожу большим пальцем руки. Даже Гермиона чувствовала, как неистово трепыхается её пульс под его нежными прикосновениями. В ответ она аккуратно положила свои руки на его грудь.

Он скользнул пальцами вверх по её шее, погружая руку в мягкие каштановые локоны. Ей не хватало воздуха, будто вот-вот она потеряет сознание от переизбытка чувств. Видимо, Люциус предчувствовал это, поскольку нежно разорвал поцелуй. На мгновение их глаза встретились, и Гермиона осознала, что в его глазах видит своё отражение.