Четыре наследника

– А другие наследники знают о ваших планах?

– Мы им не говорили.

– Почему?

– Они не спрашивали.

– Они уже написали имена?

– Да. Правда, им пришлось их переписывать. Это им дорого обошлось.

– Они живы?

– В этом мире умереть невозможно, но немного промедления, и кое-кто не вернётся в ваш мир живым.

– Кто?

– Ванда. Но ведь оно и к лучшему. Её наверняка ждёт эшафот.

– Кто это сказал?

– Дайрус не простит её, как и Марция. Если останутся королями. Впрочем, Ванда знает об этом не хуже тебя.

Это что, намёк? Райгард посмотрел на имя Дайруса.

– Она написала другое имя?

– Неважно, какое имя она написала. Важно, какое она напишет потом.

– Когда?

– Когда поймёт, что за каждый неверный выбор придётся расплачиваться.

– Чем расплатится она?

– Кровью.

– Как все мы.

– Не совсем, – усмехнулся мужчина. – Всё дело в количестве.

– А чем заплачу я, чтобы написать другое имя?

– Ты передумал?

– Дайрус – не тот, кто вам нужен.

– Решил принести себя в жертву вместо него? Как благородно.

– И всё же?

– Чтобы написать своё имя, нужно стереть уже написанное.

– Как?

– Вон видишь? – незнакомец указал вдаль. Ещё один мужчина приближался к ним молча.

– Кто это?

– Твоя жертва. – Райгард похолодел: слишком уж уверенно звучал голос собеседника.

– Я думал, что сам должен стать жертвой.

– Каждому своё. Твой пергамент очистится, когда ты убьёшь этого человека.

– Я не собираюсь его убивать! – выкрикнул Райгард и швырнул кинжал на землю. Второй мужчина подошёл ближе. На нём тоже был серый плащ с капюшоном, скрывавшим лицо. Райгард боялся увидеть это лицо. Мужчина молчал, словно они не обсуждали его убийство.

– Тогда оставайся тут навсегда вместе с остальными, – первый незнакомец попятился и скрылся в тумане. Напоследок до Райгарда донеслись его слова:

– Убей его – получишь корону, спасёшь всех.

Райгард застыл с открытым ртом, глядя на кинжал у ног. Ему показалось, что кинжал зашевелился, и он отпрыгнул. Второй незнакомец не шелохнулся.

– Кто ты? – спросил Райгард. – Зачем тебя хотят убить?

– Они не этого хотят, – голос тоже был знаком: голос отца. Райгард бросился к нему и откинул капюшон. Это вправду оказался Ноэль, и Райгард едва удержался от того, чтобы обнять его. Это не может быть отец, твердил он себе.

– А если может? – тихо спросил Ноэль. – Для тебя это важно?

– Важно? Мы говорим о твоей смерти.

– Я уже мёртв, ты забыл?

– Тогда нет нужды тебя убивать.

– Ты должен убить не меня, сынок, – Ноэль посмотрел на него так, как в тот день, когда рассказал о браке с матерью.

– А кого? – Руки тряслись, словно Райгард и впрямь собирался убить отца. Ему стало трудно дышать.

– Ты сам это поймёшь со временем, поверь мне. Убей меня и иди дальше. У королей отцов не бывает, помнишь?

Райгард похолодел. Вот теперь он понял, о чём говорил отшельник. Он с ужасом смотрел на Ноэля.

– Я не могу.

– Но другие смогли. Ради того, чтобы написать твоё имя, Ванда умирает от потери крови, Марция горела в огне, а Дайрус…

– Дайрус написал моё имя? – Райгард не верил ушам.

– Он понял, что даже он сам не хочет видеть себя на троне. Ты – последний. Хочешь, чтобы их жертвы были напрасны? Отступи. Нет? Нанеси удар и освободи их, себя и Сканналию. Что важнее: я или всё это?

– Ты… я люблю тебя и не хочу терять. – Он уже забыл, что говорит с призраком. Райгард взял Ноэля за руку, ощутив её тепло и биение крови в венах. Как он может его убить?

– Я дал тебе всё, что мог, твой путь – впереди. – Ноэль оглянулся, показал едва заметную в тумане тропу. – Она выведет тебя к свету, когда я сойду с твоего пути.

«Вы не должны стоять на месте, если пришло время идти, не должны возвращаться назад, если дорога ведёт вперёд», – вспомнилось Райгарду послание орла Аргиса. Он не представлял, как трудно окажется выполнить этот наказ. Наверное, отец вот так же разрывался когда-то перед выбором: спасти Дайруса после смерти его отца или спасать сына, бросив Дайруса на верную погибель. Тяжёлый выбор – теперь Райгард ощущал это на своей шкуре. Но если не согласиться, что ждёт остальных? Что будет со Сканналией, если стихии не усмирить? Он попытался ещё раз внушить себе, будто перед ним призрак – ничего не получалось. Райгард стиснул зубы.

Он уставился на кинжал короля в дрожащей руке – теперь уже не кинжал, а меч. Его самый первый меч. Райгард посмотрел Ноэлю в глаза. Он хотел попросить прощения, хотел, чтобы его отговорили, чтобы это оказалось шуткой или сном, но туман был холодным, и что-то в голове твердило: не опоздай. Есть тяжёлые решения, которые необходимо принимать, даже если всё внутри рвётся на части от боли и ярости. Райгард поднял меч и ударил. Когда тело отца упало, его тут же накрыл туман, и оно исчезло – вместо него на земле оказался чистый пергамент. Райгард долго смотрел на него, не решаясь прикоснуться, потом очнулся и решительно написал своё имя.