Четыре наследника

– Нравится такой дом? Дом без фундамента, без стен? – спросила Моруна. – Может ли крыша висеть в пустоте, без опоры?

– Нет, конечно! – возмутилась Марция.

– Так почему ты рушишь стены и фундамент Сканналии?

– Я?

– Не я же? Вот ты – потомок Свенейва, его детей и внуков! Они все были язычниками, их прошлого не изменить! Без них не было бы тебя и других эктариан, как без эктарианства не зародилось бы зарианство. Ты понимаешь?

– Не… не знаю. – Марция и впрямь не знала. Она ощутила усталость и опустошённость.

– Сканналийцы – потомки скантов, вера эктариан зиждется порой на скантских традициях, ваши праздники уходят в глубь веков, когда правили языческие боги. Вы строите храмы на месте древних алтарей, где лилась кровь жертв, сами проносите жертвы вашему богу, отправляя отступников на костры. Вы боретесь ради веры, но какой? У одних – один бог, у других – двенадцать, у одних идолы, у других – лики и иконы? Но разве это главное? Нет, главное – вера, что горит внутри нас как огонь, и неважно, какие поленья, какие породы дерева мы используем, чтобы он не угас! Нет веры язычников или эктариан, вера как тот дом – едина, хотя и состоит из разных частей! Фундамент – это корень, идущий из глубин, никто не может обрубить его, не осушив растение и не обрушив дом! Вера предков даёт нам соки, наполняя ими распустившиеся цветы новой веры и поддерживая стены дома! Забыть её всё равно что забыть предков, отказаться от них, а, значит, и от себя. Ты – плоть от плоти Свенейва, и его языческая вера породила тебя с твоим эктарианством! Ты хочешь вернуться домой? Тогда построй дом без фундамента, вырасти дерево без корня, убей всех предков, и я сделаю тебя королевой Сканналии! Твой пергамент очистится, ты напишешь своё имя! Или сгори в огне, как твои жертвы, потому что это единственный способ выжечь имя твоего мужа!

Слова Моруны звучали в ушах, ветер поднялся вокруг, нагибая деревья.

– Я не могу, – Марция покачала головой.

– Тогда построй дом, используя любые материалы.

Марция посмотрела вниз, снова увидела идолов, иконы и каменные изваяния. Они на её глазах превратились в кирпичи, камни и доски. Она подняла руку, тут же опустив:

– Я не… справлюсь, – прошептала она. – Это выше моих сил.

– Ты способна лишь разрушать, а не строить? – понимающе кивнула Моруна. – Тогда трон не для тебя.

– А для кого?

– Тебе решать, кто сумеет выстроить дом, который в твоих руках рухнет, – жёстко ответила Моруна.

– Дайрус…

– Правда? – усмехнулась богиня.

– Он не сможет.

– Ванда?

Марция даже не стала отвечать.

– Райгард?

Марция задрожала. Да, он мог бы иметь дело с кем угодно, у него не было неприязни ни к одной вере. Она пошатнулась, сжав пергамент с именем мужа. Она хотела, чтобы оно исчезло, и боялась того решения, которое придётся принять. Внезапно поляна испарилась вместе с развалинами дома, она снова оказалась в окружении костров. Ванда, Георг, Райгард, Маэрина и десятки, сотни, тысячи… Жар костров приятно коснулся кожи, удушливый запах заставил её заткнуть нос.

– Нет! Хватит! – закричала она. – Я не хочу! Я прощаю вас, пусть огонь погаснет!

Порыв ветра взметнул языки пламени ввысь, освещая пустоту вокруг.

– Огонь погаснет, когда ты окажешься среди них! – глубокий звонкий голос прозвучал издалека.

Марция заплакала, слёзы текли по испачканным пеплом щекам и высыхали от жара. Она боялась снова оказаться на костре, но и возвращаться в иллюзорный мир не хотела. Закрыв глаза, она шагнула в огонь, чувствуя, как сразу начала обугливаться кожа. Пергамент в руке тоже вспыхнул и исчез, волосы затрещали, боль охватила тело. Марция, глядя на тех, кто горел рядом с ней, прошептала:

– Простите меня, прошу вас!

Ледяной ветер усилился, забушевал с дикой страстью, и вдруг огонь погас. Стало так тихо, что Марция не сразу поняла: она одна осталась среди тёмной пустоты, кто-то стоял рядом, протягивая ей руку. Нет, не кто-то. Это её мать, королева Маэрина. Или богиня Моруна. Она не знала, и ей было всё равно. Марция тоже протянула руку, коснувшись не тёплой кожи, а чистого пергамента. Марция взяла его вместе с протянутым кинжалом, без колебаний сделала надрез на пальце и вывела имя.