Девочка по вызову

* * *

После Рождества я больше не созванивалась с Фредди, да и вообще заказов было очень мало. Луис уехал с родителями навестить престарелую кузину куда-то под Нью-Йорк. Мне не нужно было готовиться к занятиям и проверять студенческие работы, и я заскучала. Мне было настолько плохо, что я даже сделала маникюр!

В итоге я позвонила Персику просто для того, чтобы с кем-то пообщаться.

- Что у нас происходит? - Мне не помешала бы работа, потому что я потратила слишком много денег на рождественский подарок Луису: часы «Патэ Филипп».

Теперь я даже не знала, будет ли у меня возможность подарить их тому, кому они предназначались.

- В общем, ничего, Джен. Ты же знаешь, между Рождеством и Новым годом у нас всегда затишье.

- И что, нет никаких заказов? - настаивала я. Да, согласна, я была почти в отчаянии. На другом конце провода раздался вздох.

- Ну, мне тут пришлось отказать клиенту, который хотел двадцатилетнюю азиаточку. Ты хочешь к нему поехать?

- Нет, конечно. Я просто испытываю твое терпение. Позвонишь мне, если что-нибудь наметится?

Я добралась до середины книги которую взялась перечитывать от безделья, когда она позвонила.

- У меня появился клиент, но он обращается к нам впервые. Не знаю, захочешь ли ты с ним связываться.

- Хмм. Я… - Вот как блещут умом и находчивостью мастера острот и колких ремарок. Я порой себя изумляю. Однако мне задали хороший вопрос. С самого начала работы с Персиком я сказала ей, что не интересуюсь новыми клиентами и хочу встречаться только с теми, кто точно не окажется полицейским. Достаточно того, чтобы один человек, близкий к моему кругу, увидел отчет о моем аресте - и я потеряю в своей жизни все самое дорогое.

- Как он тебе показался? - спросила я наконец.

- Вроде бы нормальный, судя по разговору. Ты же всегда можешь уйти, если тебе что-то не понравится.

Итак, я согласилась. Разговаривать с ним было очень трудно, но я привыкла к сложным телефонным переговорам, перестав придавать им особое значение.

Начнем с того, что у нас была странная договоренность: вместо того чтобы нажать на кнопку звонка у дверей, я должна была позвонить ему на сотовый. Сначала я думала, что у него просто сломан звонок, но это оказалось не так. Возле дверей меня встретил очень молодой и очень худой юноша, который разговаривал шепотом и велел мне молчать, пока мы не поднимемся на второй этаж.

На втором этаже была его спальня, обставленная с минимальными претензиями на дизайн и освещенная одинокой лампочкой, подвешенной прямо под высоким потолком. Мы сели на узкую кровать и стали обсуждать деловые вопросы.

- Поскольку ты раньше к нам не обращался, Персик попросила меня взять деньги вперед.

Ой вытащил из заднего кармана бумажник, но не открыл его.

- Хорошо, мы договорились на сто шестьдесят, да?

Я почувствовала возрастающее напряжение.

- Нет, двести.

- Но дама, с которой я говорил по телефону, сказала, что это будет стоить сто шестьдесят!

«Дама? Сколько же ему лет?»

- Хорошо, - согласилась я, - давай позвоним ей и попросим все уточнить.

Он снова открыл бумажник, но денег по-прежнему не вынимал.

- Да ладно, я заплачу двести. Я только хочу быть уверенным в том, за что их отдаю. Мы же будем заниматься сексом?

Я застыла. Прозвучала хорошо знакомая мне цитата из «Теории Мира» в интерпретации Персика: полицейские всегда добиваются подтверждения того, что ты предлагаешь секс за деньги. «Или оружие в обмен на заложников», - пронеслось у меня в голове. Сейчас, правда, мне было не до веселья. Персик говорила, что перед арестом они обязаны добиться полной ясности.

- Мы можем заниматься чем угодно, - медленно ответила я, пытаясь сообразить, что же мне делать дальше. - Давай закончим с деловой стороной нашего вопроса и я сообщу Персику, что добралась до тебя. Потом мы обо всем поговорим.

Он хмуро уставился в пол.

- Я просто хочу выяснить, что будет происходить. Мне надо убедиться в том, что в эту стоимость входит непосредственное занятие сексом.

Боже мой! Только не это! Я предприняла последнюю попытку.

- Знаешь, я не люблю забегать наперед. Давай пока просто познакомимся поближе, а там будет видно.

Его голова упрямо дернулась, и он пристально посмотрел на меня.

- Но мы будем заниматься сексом?

Я встала и как можно спокойнее спросила:

- Простите, вы - офицер полиции?

Мои слова произвели впечатляющий эффект, явно не способствовавший смягчению атмосферы.

- Нет, - ответил он, растерянно покачав головой. - А вы?

Я неправильно его поняла, пытаясь обезопасить себя, что было вполне понятно при моих обстоятельствах. Он оказался ужасно стеснительным юношей с минимальным умственным развитием и навыками общения. После всех обсуждений он отдал мне требуемую сумму, прослушал мой разговор с Персиком и занялся со мной сексом без единого слова.

На этот раз я ошиблась. Но я вполне могла оказаться правой, и с этой мыслью я покинула своего клиента, не дожидаясь исхода часа.

Я предполагаю, что если бы меня все-таки арестовали, то Персик внесла бы за меня залог, и сделала бы все, что было в се силах. Однако мысль о самой возможности ареста меня пугала. Как я уже говорила, Персик всегда ждала от людей выполнения ее требований. В данном случае меня это совершенно устраивало.

Под Новый год я написала себе список дел на ближайшие триста шестьдесят четыре дня. Обычно я не прилагаю особых усилий к их исполнению. Список всегда получается каким-то запутанным и неприятно однообразным из года в год: сбросить несколько килограммов веса, прочитать больше образовательных книг, серьезно заняться своим здоровьем, выучить новый язык, поддерживать отношения с людьми и стать более аккуратной. В этом году мне пришлось серьезнее задуматься о своей жизни. Конец декабря и начало января выдались тихими. За все это время я была один или два раза на вечеринках, на стихийном новогоднем коктейле на кафедре и на паре туров игры в «эрудит», куда меня заманила Персик. Да, и еще Ирен устроила странноватый карнавал с костюмами. Я ходила всюду, куда меня приглашали, и старалась быть милой и развлекаться.

Все это время я размышляла о том, что со мной происходит, и о рождественском ужине в доме родителей Луиса. Я думала о том, где успела побывать и куда направляюсь дальше.

Мне казалось, что я нахожусь на перепутье. Моя настоящая карьера наконец-то начала развиваться и становиться такой, какой я мечтала ее видеть. Мне пообещали столько часов занятий, сколько мне нужно, и логично было бы предположить, что через год или два при такой востребованности я смело могу рассчитывать на вожделенное место в постоянном преподавательском составе. Я определенно обрастала хорошими связями как в своем университете, так и в других учебных заведениях, куда меня приглашали с лекциями. Моя жизнь выглядела более позитивной и определенной, чем когда-либо раньше.

Однако мне по-прежнему не хватало денег. Я не могла платить за жилье или покрыть накопившиеся за все время кредитные счета, многие из которых были результатом деятельности моего уродского бывшего любовника. К тому же я не полностью вернула кредит за обучение, у меня была довольно дорогая медицинская страховка и многое другое. Уверенность в завтрашнем дне при таких тратах придет только с получением хорошей постоянной работы, такой же зарплаты и всех остальных благ, с ними связанных.

Получалось, что я должна была по-прежнему работать у Персика. Вопрос заключался лишь в том, как долго это будет продолжаться и насколько эта работа может повлиять на мою основную профессиональную деятельность.

В то же время в моей голове роились сотни других вопросов, планов и списков. Как мне все это соединить, чтобы не разрушить свою жизнь?

В моем нынешнем состоянии не могло быть и речи о проявлении у меня яркого таланта и исключительной работоспособности. Курс, посвященный проституции спас меня, но сложившуюся ситуацию надо было менять. Мои преподавательские способности страдали от недостатка сна и неспособности жить без наркотика, чтобы проснуться, и снотворного, чтобы уснуть. Я не употребляла кокаина с конца семестра и на новогодних вечеринках была сдержана с алкоголем, но тем не менее у меня не было иллюзий на свой счет. При четырех занятиях в неделю и четырех вызовах за тот же отрезок времени возвращение к старым путям неизбежно. Только в этот раз у меня не будет преимущества новизны, которое отвлечет внимание от моих сбивчивых лекций, опозданий и сомнамбулического состояния. На этот раз мне нечем будет прикрыть неприглядную действительность, и моя карьера может оборваться, так и не начавшись.

И Луис… Я понятия не имела, что с ним делать. Его любовь к ночным развлечениям лишь осложняла и без того нелегкую ситуацию. Если бы я работала на Персика только по выходным, то Луис по-прежнему отнимал бы у меня время на неделе. Я быстро подсчитала на крае конверта, что мне необходимо работать три или четыре раза в неделю, чтобы покрыть свои счета.

Самым важным моим делом на этот год было изобретение способа, который помог бы мне выбраться из этого положения. Одного вечера для этого не хватит. Я посмотрела телевизор, подняла за Скуззи бокал вина и пошла спать.

Как оказалось, мне не стоило беспокоиться об отношениях с Луисом. Он сам разрешил эту проблему.