Межкультурные коммуникации

Откровенный диалог, пустыня

Голова кружилась, тошнило, но постепенно побочные эффекты неожиданной транспортации проходили. Аманда сумела подняться и первым делом убедилась, что посол цел и находится рядом. Он удержался на ногах при перемещении и теперь оглядывал окрестности.

Хотя пейзаж никто не назвал бы разнообразным и любопытным. Собственно, повсюду, куда ни глянь, до самого горизонта была одна сплошная пустыня. Медленно Аманда подняла голову. Узкий, почти неразличимый серп убывающей Луны висел среди незнакомых ярких созвездий. Было холоднее, чем в Новом Париже, но Аманда отметила это как-то краем сознания. И темно. Светили только холодные звёзды.

— Является ли ваше состояние удовлетворительным, мисс Грейсон? — спросил посол спокойно, словно их не перекинуло только что в пустыню.

— Да. Нет. Я не знаю, — пробормотала она, запахивая пальто с оборванными пуговицами и отряхиваясь от песка. — А ваше, посол?

Он повернул к ней голову и произнёс:

— Как вы сами слышали две минуты сорок девять секунд назад, я больше не занимаю пост посла Вулкана, следовательно, это обращение нелогично.

— Простите.

— В извинениях нет необходимости. Вы можете использовать в качестве обращения моё имя.

Всю жизнь мечтала.

— Ладно. Тогда… вы можете звать меня Амандой?

— Не наблюдаю для этого препятствий.

У неё потрескивала голова. Бескрайняя пустыня притягивала взгляд, хотелось смотреть на неё не отрываясь. Пески как будто слегка шевелились вдали, а у горизонта сливались с небом. Огромное песчаное море.

— Надо выбираться отсюда, да? — спросила Аманда. — Роза ещё на орбите, я попрошу её нас забрать.

Сарек (называть его по имени даже в мыслях было непривычно и слегка неловко) промолчал, и Аманда полезла за коммуникатором.

Он был полностью разряжен. Эффекты транспортации, точно.

— Очевидно, оба наших коммуникатора выведены из строя, — сообщил Сарек спокойно.

Аманда думала, что за этот вечер уже испытала всю палитру страха, но оказалось, что нет. Идея застрять в тёмной, стремительно остывающей пустыне подняла в душе настоящую панику, усмирить которую было не так-то просто.

— Простите, — сказала она во второй раз за последние пару минут. — Я постараюсь поменьше паниковать.

— Мои ментальные щиты в норме, следовательно, ваши эмоции не влияют на мою эффективность. В извинениях нет необходимости.

Он говорил спокойно, как всегда, но Аманда понимала, что он и сам, если можно так выразиться, не в порядке. Вспышка ярости, драка, стыд, отставка — не компьютер же он, чтобы всё это никак на него не повлияло.

— Вы держитесь на ногах и поддерживаете диалог, хотя ваше сердцебиение на двенадцать с половиной процентов выше нормы. Значит ли это, что вы можете передвигаться?

— Пере… Да, конечно. Только куда? Я понятия не имею, где мы находимся.

— Планета Земля, приблизительно двадцать шесть градусов северной широты, шесть с половиной градусов восточной долготы. Полагаю, что, двигаясь на юго-запад, мы сможем достичь покинутого шахтёрского поселения за четыре часа, двадцать пять минут сорок секунд с вашим темпом ходьбы.

Аманда посмотрела на него очень пристально и спросила:

— Как вы это определили?

Сарек приподнял одну бровь — невиданное проявление эмоций.

— Положение естественного спутника Земли, видимость звёзд и чувство направления позволили мне сделать данные предположения.

— Хорошо. Пойдём?

Несколько минут (может, даже полчаса, время в пустыне совершенно не ощущалось) они шли молча. Аманда уделяла всё внимание тому, чтобы не вязнуть в песке, но выходило это довольно плохо. Казалось, что к каждой ноге привязали огромную гирю, и приходится их тащить. В голове то и дело всплывали воспоминания обо всём, что произошло за этот вечер. Было мутно и тошно, и Аманда гнала эти мысли прочь, концентрируясь на происходящем здесь и сейчас.

Сарек шёл немного впереди, полы его одеяния чуть колыхались при движении. Он умудрялся ступать совершенно бесшумно — песок не шуршал от его шагов. Вспомнилось, что Вулкан — пустынная планета. Наверное, здесь Сарек чувствует себя как минимум неплохо.

Ветер бросил песок Аманде в лицо, она сбилась с шага, закашлялась, но тут же извинилась и сказала, что всё в порядке. Три с половиной часа пути, ерунда. Она точно с этим справится.

Сарек вернулся на пару шагов назад и сказал:

— Аманда, я прошу у вас разрешения инициировать физический контакт.

Она бы в другой момент удивилась — это не самый частый вопрос, который можно услышать от вулканца. Собственно, что-то подобное пару раз спрашивал Сванн, напрашиваясь на быстрые и неловкие объятия. Что потребовалось Сареку, угадать было невозможно, так что она просто ответила:

— Конечно, разрешаю.

Он сделал ещё шаг вперёд и быстрым движением поднял её на руки. Аманда успела только охнуть, потому что вышло это стремительно. И, надо сказать, достаточно высоко.

— Зачем…

— На Земле температуры более низкие, чем на Вулкане. Логично добраться до убежища до того, как температура опустится до отрицательных значений. Таким образом возможно уменьшить время нашего движения на один час двенадцать минут восемь секунд.

И он пошёл, куда быстрее, чем раньше, ступая всё так же легко и бесшумно.

Держал её Сарек на немного вытянутых руках, кажется, стараясь максимально уменьшить площадь того самого физического контакта. И сначала это было терпимо, но потом стало неудобно. Тело затекало. Конечно, жаловаться Аманда не собиралась, прикусила губу — и в этот момент поймала взгляд Сарека. Он снова чуть приподнял бровь и прижал Аманду ближе к себе, удобнее. Стараясь случайно не коснуться открытой кожи, она положила руку ему на плечо. Сарек кивнул, не снижая темпа.

От него пахло вулканскими пряностями и ещё чем-то островатым, похожим на красный перец.

— Чувствую себя очень бесполезным грузом, — сказала Аманда. — Если бы я не успела за вас зацепиться, вы добрались бы до места куда быстрее.

— Ваше заключение о скорости моего передвижения верно. Однако ваша цель разорвать транспортерные кольца была оправдана, а поведение логично. Следовательно, чувство бесполезности нелогично.

— Не то чтобы я могла с этим что-то сделать, — попыталась улыбнуться Аманда. — С эмоциями.

— Эмоции нелогичны.

Сказал тот, кто эдак минут сорок назад едва не превратил лицо одного придурка в мясную кашу.

— Но они есть. У вас и у нас. Мне иногда кажется, что… — она запнулась, но, поскольку Сарек не прерывал её и не просил помолчать, продолжила, — что у людей и вулканцев в этом плане много общего. Люди тоже вели страшные войны. Но потом вы придумали философию Сурака, а мы — психотерапию и осознанность.

— Ваше сравнение не до конца мне ясно.

— У наших рас в прошлом были проблемы с эмоциональными проявлениями и их последствиями. Но мы пошли разными путями. Вы выбрали полный контроль, если не сказать — отказ от эмоций, а мы решили, что свои переживания надо знать в лицо, начали разбирать и проговаривать их. Цель одна.

— Должен признать, — через некоторое время сказал Сарек, — что мне не приходилось рассматривать этот вопрос с подобной точки зрения. В ваших словах есть логика, однако прямое сравнение некорректно.

Что, вообще-то, можно принять как похвалу.

От размеренного покачивания клонило в сон, но Аманда не собиралась сдаваться, поэтому сказала о том, что показалось действительно важным.

— Перед тем как нас закинуло в пустыню, я кое-что поняла. Один из напавших на меня — это террорист из школы.

— Как именно вы сделали данный вывод?

— Голос и это слово «дамочка». У меня очень хороший слух именно в том, что касается произношения, речевых особенностей и всего такого. Это он, я уверена.

Сарек молчал очень долго, а Аманда продолжала думать, что всё это значит. Если на неё напал один из тех избежавших ареста террористов — значит, это было не случайно. Не просто так к ней пристала развязная компания. Причём выбрала для этого именно тот вечер, когда безупречно-пунктуальный посол Сарек сильно задержался.

— Я не вижу в этом логики, — сказал Сарек медленно.

— А я вижу, — неожиданно для себя произнесла Аманда, глядя в сторону, в тёмные пески. — В том смысле, что… Они знали, что я буду одна. И… — она осеклась, не решаясь высказать предположение до конца, вместо этого спросила: — Кто вызвал скорую? И всех остальных вулканцев?

Голова шла кругом.

Чего на самом деле хотели эти парни? Причинить ей вред — или вывести из состояния равновесия посла, представителя расы убеждённых пацифистов?

— Я полагаю, что неразумно строить теории, не изучив все факты, — сказал Сарек. — Неразумно и нелогично.

И Аманда поняла, что он сам размышляет в том же направлении. А ещё зацепилась, наверное, от усталости и из желания хоть на что-то отвлечься, за эти два слова: «неразумно» и «нелогично». Казалось, что в вулканской версии стандарта у этих слов есть ещё какие-то дополнительные коннотации. Она озвучила эту мысль.

— Не уверен, что понимаю, что вы подразумеваете под «вулканской версией стандарта».

Аманда улыбнулась.

— Да ладно, я и ещё десятки учёных по всей Федерации убеждены, что ваши лингвисты-теоретики из ВАН как следует поработали над стандартом, чтобы сделать его максимально логичным и лишённым метафор. Всю жизнь мечтала взглянуть на вулканский учебник по стандарту.

— Мы не используем текстовые носители для обучения.

— Знаю. Несбыточные мечты. Но я уверена, что различия огромны. В конце концов, у меня было немало вулканских учеников в дипломатической школе. И поверье, всех без исключения приходилось в первые месяцы переучивать так, чтобы их понимали другие дети. У вас у всех безупречное произношение, огромный словарный запас, идеальная грамматика и… весьма специфическая манера всё это соединять в одной речевой конструкции. Простите.

— Я не вижу повода для извинений.

— Я много болтаю и наверняка утомила вас.

— Отрицательно. Я нахожу ваши рассуждения заслуживающими внимания.

В общем-то, это звучало как их обычный разговор на прогулке. С поправкой на то, что Сарек тащил Аманду на руках и они были в чёртовой холодной пустыне.

Кстати об этом. Даже сквозь плотную одежду чувствовалось, насколько температура тела вулканца выше, и в какой-то момент Аманда поняла, что прижимается к нему как к печке.

— И за, что вам приходится меня нести, — пробормотала она нетвёрдо. — Я тяжёлая.

— Отрицательно. На Вулкане гравитация на двадцать семь целых тридцать две десятых процента выше, чем на Земле, что влияет на структуру мышц и скелета жителей обеих планет, с одной стороны, и на моё восприятие веса на Земле, с другой.

Очень много слов, чтобы сказать: «Мне не тяжело».

Аманда обещала себе, что не заснёт. Будет держать глаза открытыми, хоть пальцами веки поднимать, продолжит болтать без дела — что угодно. А потом резко проснулась от того, что движение прекратилось.

Сарек остановился на краю законсервированного годы назад шахтёрского поселения. В Африке уже давно не велась добыча, но инфраструктуру посёлков решили оставить на всякий случай. Несколько тусклых фонарей освещали два ряда белых домов с плоскими крышами, оснащёнными уловителями солнечной энергии.