Межкультурные коммуникации

Торжество справедливости, снег

Из личного дневника наблюдений посла Вулкана на Земле Сарека

Звёздная дата: 134440.54

Дата по земному календарю: 2226.12.18, 13:04:41

Спустя 58 минут, 13 секунд земного времени наш корабль остановится на орбите Земли, и я с помощью шаттла спущусь на поверхность планеты.

8,458 суточного цикла по вулканскому времени назад я был официально восстановлен в должности главы посольства Вулкана на Земле.

Есть ряд событий, которые я считаю своим долгом описать, и ряд выводов, которыми считаю нужным поделиться. При этом я должен подчеркнуть, что, несмотря на приватный характер данных записей, я не имею права фиксировать в них вопросы, касающиеся внутренних решений моего клана и/или затрагивающих дела членов Высшего Совета Вулкана.

14,896 суточного цикла назад Звёздный Флот Федерации передал Высшему Совету Вулкана информацию о том, что ряд представителей нашего посольства были прямо или косвенно замешаны в инцидентах, о которых я упоминал в предыдущих записях начиная с первой в данном дневнике.

Очевидно, Звёздный Флот не имел полномочий собирать данные подобного рода, как то: персональные записи членов посольства, личная переписка, данные с камер видеонаблюдения, аудио— и голографические записи разговоров, проводившиеся без уведомления о них. Представители Звёздного Флота заверили Высший Совет Вулкана, что данные не собирались ими целенаправленно, а были переданы частным лицом, сохранившим анонимность.

После того как Высший Совет Вулкана выразил сомнения в подлинности данных и отказался от их рассмотрения, представители Звёздного Флота допустили утечку 12,675% данной информации в сеть. Имеется предположение, что утечка данных не была следствием свойственной людям небрежности, а планировалась изначально (я оцениваю вероятность этого в 74,568%).

14,783 суточного цикла назад матриарх клана Т’Пау объявила о своём желании вмешаться в ситуацию. Ранее я имел приватный разговор с Т’Пау, и она поддержала моё решение посвятить следующие два годовых цикла совершенствованию эмоционального контроля. Однако новая информация заинтересовала Т’Пау, и она пожелала коснуться моего разума, а также нанести визит Высшему Совету Вулкана.

13,62 суточного цикла назад матриарх определила в Совете серьёзные нарушения.

9,595 суточного цикла назад первый атташе посольства М’Ковар и ещё пятеро членов миссии были вызваны на Вулкан, матриарх считала их разумы и признала виновными.

Должен признать, что я допустил существенную ошибку в логических построениях, которые фиксировал в дневниковой записи от 134363.98, дата по земному календарю: 2226.10.02, 23:37:46. Событие, обозначенное мною как №1 в общей цепочке, должно было занимать вторую позицию. Событием №1, таким образом, является моя встреча с М’Коваром и его влияние на мой разум, которое и привело к моей полной потере эмоционального контроля, что обозначено как событие №4 (следовательно, должно быть — №5). Факт вмешательства делает меня невиновным в нападении на человека и применении к нему насилия.

Т’Пау выразила недовольство сложившейся ситуацией и теми решениями, которые принимал Высший Совет Вулкана в связи с ней. Возможно, этот комментарий будет излишним или же эмоциональным, но я должен признать, что логически не желал бы в будущем вызывать недовольство Т’Пау какими-либо действиями, мыслями или бездействием.

Звёздная дата: 134440.56

Дата по земному календарю: 2226.12.18, 13:26:14

В этом дневнике я ранее отмечал некоторые личные размышления, поэтому считаю возможным написать, что, разумеется, соглашаясь с решением Т’Пау, я не могу считать себя полностью невиновным. Я посветил 26 медитаций изучению своего эмоционального состояния и причинам потери контроля, и с вероятностью около 67,456% могу утверждать, что моя реакция не изменилась бы без стороннего вмешательства в мой разум.

* * *

Это были очень спокойные два с половиной месяца. Никто не нападал на школу, не оглушал саму Аманду фазерами, не случалось никаких проблем и скандалов — во всяком случае, ничего более серьёзного, чем очередные неполадки со школьными репликаторами, после которых ещё два дня вся еда была ярко-жёлтой в чёрную крапинку.

Роза больше времени проводила на Земле, и они снова, как раньше, часто жили вдвоём, готовили, а не реплицировали ужины и болтали обо всём на свете.

Класс прекрасно показал себя на промежуточной аттестации, причём боевая четвёрка под предводительством Амира умудрилась получить уровень А3 в коммуникациях полным составом. И если за результаты Амира и Мэй Аманда и не переживала, то как именно подобного добились вулканцы, оставалось загадкой. Остальные классы тоже показали достойные результаты, и директриса Кравчик минут пять хвалила Аманду в учительской.

Было приятно, конечно. Она гордилась достижениями учеников, с удовольствием принимала похвалу, радовалась вечерам с Розой, созванивалась с родителями, беседовала иногда в учительской с Шураком. Дочитала «Лжецов в космосе». Дописала две статьи в научные журналы — по теории коммуникаций и по педагогике.

Это были бы прекрасные, плодотворные, замечательные два с половиной месяца, если бы каждый вечер Аманда не чувствовала, как больно сжимается что-то в груди.

Она скучала по Сареку сильнее, чем могла бы предположить. И она тревожилась за него. Фрэнк время от времени писал что-то вроде: «Работаю над твоим заданием. Можно мне пять минут авансом?»

Конечно, о таких вопросах Аманда всегда рассказывала Розе, та фыркала, кривила нос и сообщала, что он может даже не надеяться. Но как-то, когда Аманда неделю не упоминала Фрэнка и его расследование, Роза спросила нарочито равнодушным тоном:

«Что, он сдался?»

Прошла волна судебных заседаний. С неприятным осознанием неизбежности Аманда следила за новостями: рядовые исполнители были названы террористами и убийцами, мистер Теодор Ройс — политиком, превысившим полномочия, и ксенофобом. Его приговорили к шести месяцам домашнего ареста и пожизненно запретили занимать руководящие должности. Фрэнк предсказал всё точно: сам он выступил на публике, покаялся и объявил о новом интригующем проекте вместе со Звёздным Флотом.

А в середине декабря появилась скромная новость о том, что в посольстве Вулкана произошли некоторые перестановки и посол Сарек возвращается к своим обязанностям.

* * *

Роза стояла перед зеркалом, критически себя разглядывала и пощипывала за бока.

— Ты выглядишь восхитительно, иди уже.

— Я должна выглядеть сногсшибательно, а у меня тут… — она снова ущипнула себя за бок через платье.

— А у тебя тут кожа, я в ужасе, — рассмеялась Аманда. — Ты выглядишь сногсшибательно.

Это была чистая правда: Роза выбрала облегающее длинное чёрное платье с разрезом чуть выше колена, и к её коротким красным волосам и резким чертам лица оно шло невероятно.

— Поверить не могу, что я туда иду, — проворчала Роза, влезая в туфли на каблуке такой высоты, что смотреть было страшно.

Вообще-то, Аманда сама была готова с кем угодно заключать пари на то, что Роза в итоге примет Фрэнка таким, какой он есть, с тягой к грязноватым политическим играм, любовью к хакерству и некоторой беспринципностью. Но, конечно, одного свидания будет маловато.

— Ровно час, — объявила Роза, глядя в зеркало. — Я тебе позвоню, и ты меня заберёшь.

— Конечно, — кивнула Аманда, не сомневаясь, что через час Роза позвонит и скажет, что задерживается.

— Я не спрашивала… — подруга обернулась и чуть прищурилась, — ты рада, что посол вернулся?

— Конечно, — повторила Аманда и усилием воли растянула губы в широкой улыбке. — Тебе пора, машина ждёт.

— Подождёт, — махнула рукой Роза, покачала головой, а потом резко повернулась вокруг своей оси и вышла наружу.

Аманда выглянула в окно и увидела, что Роза спорит с кем-то возле аэрокара. Присмотрелась — и восхитилась упорству Фрэнка. Он решил забрать Розу лично. Но поскольку дорога до ресторана — это не свидание, час ещё не начался. Хитрый жук. Ему хватило нескольких минут, чтобы уломать Розу — та всё же села в кабину.

На часах была половина десятого, и Аманда позволила себе маленькую глупую слабость. Накинув куртку, она вышла на улицу и несколько минут дышала прохладным воздухом, смотрела на молодой месяц и бледную россыпь звёзд.

Можно было написать большую работу насчёт эмоциональных искажений и переносов. Это, наверное, самая частая проблема в коммуникациях между эмоциональными и неэмоциональными расами. Собственно, любой человек знаком с этим, даже если в жизни не видел представителей другого народа — кому не случалось, допустим, привязаться к терминалу или к лабораторному оборудованию? К кактусу? Совершенно очевидно, что ни терминал, ни трикодер, ни кактус не могут испытывать тех же эмоций, что и человек, не могут волноваться, скучать, привязываться. Это за пределами их возможностей. Однако люди, как и другие эмоциональные расы, раз за разом переносят собственные чувства на окружение. Это нормально. Проблемы начинаются тогда, когда люди забывают об эффекте переноса и обижаются на кактус за холодность и безразличие.

Кактус. Зелёный и колючий.

Стало смешно.

Конечно, она могла написать кактусу сообщение на коммуникатор, благо, код доступа у неё был. Но это казалось излишне навязчивым, тем более что её собственный код у кактуса тоже был.

Стало ещё смешнее, и Аманда вернулась в дом, продолжая посмеиваться. Есть выражение «не думать о зелёной обезьяне», а она изобрела собственный вариант. Хотя, надо признать, вариант с зелёной обезьяной тоже имеет право на существование. Весьма актуальный. Очень эффективно, очень здорово отвлекает. Просто замечательно. Особенно если проигнорировать тот факт, что плакать хочется куда больше, чем смеяться.

Сообщение на коммуникатор пришло неожиданно. Вытерев глаза, Аманда открыла его, готовясь удивляться. Неужели Фрэнк не справился, и Роза просит забрать её немедленно?

«Мира и долгой жизни, Аманда. Считаете ли вы допустимым возобновить наши традиционные прогулки? Обязанности не позволили мне написать вам за уместное количество времени заранее, однако, если вы располагаете свободным временем около…» — и так далее, и ещё на четыре предложения с кучей бессмысленных цифр, от длительности прогулки до количества градусов на улице. Как и у всех вулканцев, письменная речь Сарека была чудовищнее устной. Что, между прочим, логично: устно они формализовали разговорный стиль, а письменно накручивали обороты на и без того забитый канцеляризмами официально-деловой.

Она быстро написала, что да, располагает, бросилась одеваться, заметалась — и упала на диван, так и не натянув до конца свитер. В душе творился хаос, в котором она сама разобраться не могла. Вываливать это на Сарека было попросту стыдно. Вот только она сомневалась, что сможет что-то с собой сделать за оставшиеся десять минут.

На улице ещё немного похолодало, температура и правда опустилась к нулю. Аманда заперла дверь, сунула ключ в карман зимней куртки, натянула шапку, обернулась и увидела Сарека. Тот стоял на привычном месте, на нём было другое одеяние, такое же тёмное, длинное и плотное, но с капюшоном, сейчас опущенным на плечи. Медленно спустившись, Аманда подняла руку в приветствии, понимая, что не может сдержать улыбку.