Волшебное стекло

— Можно определить пол, или еще рано? — Петуньи было интересно.

— Мальчик, — ответила Патриция, отпивая глоток чаю.

Миссис Эванс вздохнула и улыбнулась. Она уже смирилась с рождением внука и устраивала детскую в четвертой спальне, которая так и не стала гостевой. Теперь же она могла действовать более уверенно. Петунья притащила матери кучу книг для будущих мам-волшебниц.

— Жалко, что у меня таких раньше не было, — вздохнула миссис Эванс, — насколько легче было бы жить. Мы с вашим отцом в таком ужасе были, когда у Лили выбросы начались. А тут все подробно и понятно. И игрушки развивающие, и упражнения. Зелья. Целители знакомые есть.

Петунья вздохнула. Магглы, родившие волшебника, были совершенно беспомощны перед детской стихийной магией. Не удивительно, что Лили такой выросла. Ведь ребенка, способного что-нибудь поджечь или взорвать, лишний раз наказывать поостережешься. Ничего, теперь у них есть вся доступная информация. Второй раз они ошибки не совершат.

Договор с Салемской Академией был подписан.

— А теперь ты дашь мне клятву, что больше не потребуешь и не попросишь у меня и у родителей ни кната, ни пенни, — сказала Петунья, продемонстрировав сестре документ. — Я прекрасно понимаю, что растить твоего ребенка придется мне, так что на большее не рассчитывай.

Лили замерла, потом резко кивнула и тут же четко проговорила слова клятвы, которые были написаны на листе пергамента. Магия скрепила договор.

Петунье было не по себе от этих резких слов, но она понимала, что Лили стоит в полной мере осознать, что она натворила. И натворила сама, на «темную магию» не спишешь. Дело еще и в том, что Лили действительно стоило уехать как можно быстрее. Ребенок должен был родиться в мае, так что три месяца у нее было. А потом лучше убраться подальше от Англии и Поттеров. Вдруг бы решили, что она затаилась и ждет возможности как-то повлиять на Джеймса. Этого допускать нельзя ни в коем случае.

Беременность Лили протекала довольно-таки легко. Истерик почти не было, разве что зверский аппетит появился, да непереносимость некоторых продуктов. Лили словно бы затаилась. Казалось, что она решила, стиснув зубы, перетерпеть не самый приятный период в жизни, чтобы потом начать все сначала.

Мистер Эванс немного сдал, но затем начал с удвоенной силой мотаться по блошиным рынкам и лавочкам старьевщиков, выискивая вещи для реставрации. Иногда ему попадались настоящие сокровища, ведь у него появилось чутье. Миссис Эванс вязала пинетки, теплые ползунки и пальтишки. В будущей детской появилась колыбелька, шкаф для игрушек, пеленальный столик, комод для белья.

И вот ярким майским днем Лили отправили в Мунго. Под дверью палаты сидела ее сестра. К ней подошел Шаффик.

— Да не волнуйтесь вы так! Пойдемте ко мне в кабинет, чаю выпьем. Первый раз может и не быстро быть. А целители у нас надежные. Все будет хорошо.

— Поттеров ведь известили? — спросила Петунья.

— Лорд Чарльз должен отсечь ребенка от Рода, чтобы мальчик не смог претендовать на наследство. Мы с Октавиусом проконтролируем, чтобы ни ребенку, ни его матери вреда не нанесли. Это не то же самое, что изгнание, малышу не повредит. Он просто будет Эвансом. И все.

— Это хорошо, — кивнула Петунья, — отец уже договорился в приходском совете. У мальчика будет маггловская метрика. Впишут родителями его и маму. Все и так все знают, но по бумагам никто не сможет придраться.

— Разумно, — согласился Шаффик, — пойдемте. Чай уже готов.

Немного позже к ним присоединился мистер Принц. Наконец их позвали к роженице.

В колыбели лежал довольно крупный младенец. Лили тяжело дышала.

— Возьмете малыша на руки, мисс Шервуд? — предложила акушерка.

— Он такой маленький! — Петунья осторожно взяла маленькое тельце. — Ой, какой!

— Как собираетесь назвать? — спросил Принц.

— Лили! — позвала Петунья. — Как ты его назовешь?

— Как хочешь, так и называй, — ответила Лили.

Принц и Шаффик переглянулись. Малыша снова положили в колыбель. В палату вошел лорд Поттер.

— Но имя нужно для ритуала, — сказала Петунья.

— Поторопитесь, у меня не так много времени, — брезгливо проговорил Чарльз Поттер.

Петунье вновь пришлось брать все в свои руки.

— Хорошо. Пусть будет Генри. А второе имя Питер, в честь папы. Генри Питер Эванс.

Лили это никак не прокомментировала. Лорд Поттер равнодушно проговорил формулу отсечения. И ушел.

— На самом деле, так гораздо лучше, — заметил Шаффик, разливая вино по бокалам, когда они втроем вернулись в его кабинет. — Ваша сестра уедет, так что ей лучше и не привязываться к ребенку.

— Но она же будет его кормить, — не очень уверенно проговорила Петунья.

— Посмотрим, — сказал Принц, — время покажет.

— Кого бы мне пригласить в крестные? — поинтересовалась Петунья.

— Выбирайте Майкла, — усмехнулся Принц, — он точно не откажет.

— Всегда пожалуйста, — улыбнулся Шаффик, — я буду хорошим крестным. Научу мальчика ставить диагнозы. И покажу ему коллекцию флаконов.

Теперь можно было провести в палату к Лили родителей. Миссис Эванс бережно взяла на руки внука.

— Какой хорошенький! — проворковала она. — Генри! Гарри!

Свежеиспеченный дед с интересом заглядывал через плечо жены.

— Мистер Шаффик согласился быть крестным, — сказала Петунья.

— Лили, ты как себя чувствуешь? — спросила миссис Эванс. — Хочешь чего-нибудь? Мы с папой фрукты принесли. И твой любимый пирог. Целитель сказал, что можно.

Петунья выложила из пакета угощение. Поставила в вазу букет роз.

— Тебе запах не мешает? — спросила она.

— Нет, спасибо за цветы.

Лили смотрела на мать с ребенком на руках. Миссис Эванс передала малыша мужу. Тот широко улыбнулся Гарри.

— Значит, второе имя мое? — спросил он. — Спасибо! Здравствуй, Гарри!

Петунья вручила акушеркам традиционную плату. Об обычаях ее просветил мистер Принц. Набор новеньких пеленок занял место не полке.

— Через три дня можете забирать маму и ребенка, — сказала акушерка. — А сейчас им нужно отдохнуть. И покушать.

— Хорошо-хорошо! Спасибо вам огромное!

— Такого маленького, наверное, через камин нельзя? — спросила Петунья. — Аппарировать с ребенком я точно не решусь.

— Камином можно, — махнула рукой акушерка, — маленькому магу не повредит. А этот точно будет сильным волшебником, помяните мое слово. Есть легенда, что таких малышей целует в лоб сама Моргана, чтобы даровать здоровье и удачу. Бывает, что родители не рады ребенку. Сами знаете. Но раз уж так вышло, то благословение Морганы еще сильнее будет.

— Малыш ни в чем не виноват, — вздохнула Петунья, — и мы все ему рады. А удача и здоровье в любом случае лишними не будут.

И Эвансы отправились домой.

— Ну вот, — миссис Эванс еще раз оглядела детскую, — скоро тут будет малыш.

Петунья кивнула. Комната была очень милой. Обои они поклеили с веселыми мишками. Плафон для люстры она сама сделала с красивыми цветами и бабочками. Ничего, что мальчик, наверняка, ему понравится. Как и ночник-фонарик с птичками.

Три дня пролетели как один, и вот уже сестры Эванс и новорожденный Гарри камином отправились в Годрикову Лощину.