Восхождение богов

Морвиус изо всех сил дунул в рог и бой замер, сдаваясь под его утробным воем. Под вспышками зарниц особенно отчётливо стала заметна разгорающаяся краснота внутри конюшни. Сектанты запели, а Никлос зажал голову в тисках, падая на колени. Невыносимая боль вылезла из затылка, простираясь мглой на покрасневшие глаза, только барабанный бой стоял в ушах, да жажда крови, что растекалась из трупов по соломе.

— Никлос! Король! — закричал Акрош, когда во время очередной вспышки увидел, что творится с Его Величеством. Он бросился вперёд, одним махом разрубая вставших на пути морвиусов, и пал на колени рядом с Ником, вынуждая того ослабить хватку висков. — Давай! Не сдавайся, оттолкни их!

А морвиус вновь тянет губы к рогу. В это же время своенравный конь из-за сильного удара молнии оступается и задевает человеческий труп. Лошадь от страха громко заржала, вновь вставая на дыбы, и уже не разбирая дороги бросилась к выходу из конюшни, как кегли сбивая морвиусов с пути. Под его копытами пал драгоценный рог, и Ник тотчас пришёл в себя. Поддерживаемый руками Акроша, они вместе выскочили наружу, уворачиваясь от поджидавших сектантов.

— В поле! — кричит сквозь ливень маршал, сходя с дороги в канаву и Ник соскальзывает вслед за ним. Вдогонку бегут морвиусы, их дикие вопли холодят почище ледяного ливня, а стрелы, проносящиеся мимо недвусмысленно намекают об изменившихся намерениях.

И только тьма укрывала напарников.

Оба, не сговариваясь, на ходу скидывают верхнюю одежду, избавляясь от оружия и вещей, и прыгают вверх, до невозможности ускоряя трансформацию. Насилие над собственным телом отозвалось дичайшей ломотой в суставах, король подвернул ногу, и она щёлкнула в лодыжке, попавшей в кротовую нору. Он только зло зашипел от боли сквозь удлиняющиеся зубы — нельзя останавливаться.

Морвиусы не были дураками и бежали со всех ног, во вспышках улавливая фигуры обращающихся драконов. Когда король уже не мог бежать из-за удлинившегося туловища, они нагнали его и набросились со всех сторон, пытаясь остановить трансформацию. На помощь подоспел в полузверином облике Акрош. Наплевав на все правила, он выдохнул получеловеческими лёгкими малую струю огня, сжигая мужчин. В воздух поднялся крепкий пар вместе с острым запахом палёной плоти.

Никлос заревел, взмывая вверх, и Акрош последовал за ним, оставляя за собой спалённые тела. Зависнув в воздухе, они увидели, как полыхает таверна: огонь перекинулся с конюшни и теперь занялся над всеми постройками. С высоты да под дождём суетящиеся люди казались букашками, пытавшимися потушить разлившийся огонь, плясавший несмотря на стремительные потоки воды, лившиеся с небес.

Только драконы развернулись в сторону, чтобы пронзить пространство, скрадывая километры пути, как Ник почувствовал чужое присутствие, моментально покрывшись холодным потом. Плотная чешуя грела сердце, но лёд от прибытия этого существа разом выстудил горячую кровь.

Ктуул был рядом.

Пускай Туула укрыла Ника тенью, скрывающей его от вечного, достаточно прямого взгляда, чтобы вновь поймать короля в паутину иллюзий.

Крылом задев Акроша, Ник указал единственное направление, в котором видел шанс сбежать из-под ищущего ока Ктуула. Акрош последовал за ним, бешено заработав крыльями. Они оба набирали скорость, уходят от бушевавшей грозы, прячась в непроглядной тьме от пристального ищущего взора. Ник спинным мозгом чувствовал, как эта сила обшаривает небеса, двигаясь как никогда быстро, при этом не решаясь пронзать пространство, — слишком громко, это может навести на след.

Они летели из последних сил, преодолевая километр за километром, вот показались шпили тальской ратуши, огни городских улиц с крупной площадью на морском берегу. И даже Акрош догадался, какова их конечная цель, и его сердце сделало кульбит, а обожжённые лёгкие сдавило спазмом. Однако он не замедлился. И даже когда позади разошлась тьма, а дождь будто выключили могущественной рукой, разогнав облака и водрузив на небосвод огромную луну, он не спасовал.

Притяжение ночного светила вызвало сильнейшее давление, драконы едва могли работать крыльями, входя в крутое пике прямо к мощным вратам, забитым толстыми брёвнами. Всего один выдох и чёрное пламя выжигает дерево дотла. Что-то просвистело совсем рядом, кляксами оседая вокруг, когда один за другим, чёрный и серебряный драконы, сложив крылья, влетели внутрь врат, растворяясь в непроглядной дымке.

Следом прямо у входа приземлился Ктуул. Парализующая слизь мазнула только крылья черного дракона, не сумев остановить самоубийственный прыжок. Даже вечный не рискнул войти в сломанный портал.

Он знал, куда попадёт его ученик. И это разбило его сердце.