Операция «Оверлорд»

— Нет, и я начинаю думать, что этот маленький зеленый ублюдок перепутал все свои факты о местах крушения, о которых сообщалось в прошлом. И я, конечно, устал от этой погони за дикими гусями.

— Что ж, — сказала Сара, протягивая Райану свою бутылку с водой, — я думаю, охота на гуся закончилась, потому что мы не нашли ни черта нигде в мире. Думаю, пора домой.

С грустным видом Райан вытащил лист бумаги из своего летного комбинезона и протянул его Саре. Он покачал головой, ничего не сказав.

— Ты шутишь, — сказала она, неохотно принимая записку. Она открыла ее и прочитала. — Блин, где, черт возьми, это Лещенко?

Райан улыбнулся, наблюдая за происходящим вокруг.

— «Лещенко» — это не место, это корабль. — Он повернулся и покачал головой. — Вы, штурмовики, должны, по крайней мере, знать своих основных морских бойцов в Мировом океане.

— Ладно, умник, ты можешь просто…

— Это фрегат типа «Рига» Каспийской флотилии. Он русский, и он там. — Райан указал на далекое море. — И он ждет твоего прекрасного лица, лейтенант.

— Что творится? — спросила она, складывая приказы от Найлза Комптона и возвращая их.

— Я не имею ни малейшего представления, моя дорогая. Но твои здешние новые друзья не приглашены. Они должны собраться и отправиться домой. Есть только мы и твой лейтенант Юрий… Юрий… — Райан похлопал себя по карманам в поисках очередной записки, которую он написал.

— Лейтенант Юрий Петрович.

— Да, точно. Что ж, мы должны явиться на «Лещенко», чтобы встретиться с подполковником российской армии Павлом Креченко.

— Кто это, черт возьми?

— Директор не сказал. Мы должны явиться на фрегат, где все будет объяснено.

Сара нахмурилась, глядя на Райана, зная, что моряк никогда не соглашался на сюрпризы. По его злой ухмылке она могла сказать, что у него есть и другая информация.

— Хорошо, коммандер Умник, что сказала вам «Европа», когда вы расспрашивали ее об этом парне-полковнике?

Черты лица Райана исказились в притворном удивлении. — Разве мог я сделать это? Я имею в виду, что это уголовное преступление — заставить «Европу», искать что-то без ведома Пита Голдинга.

— Хорошо, значит, ты позвонил Питу, и, поскольку добрый доктор Голдинг всегда целует тебя в задницу, ты кое-что выяснил.

— Ну да. Но это ничего не объясняет — на самом деле, это делает это гораздо более загадочным, чем раньше.

— Джейсон, давай уже! — сказала она, хватая его за воротник пальто.

— Наш российский подполковник — командир штурмовой части Российской Армии, 106-й гвардейской дивизии. — Райан увидел опустошенное выражение лица Сары. — Это самая элитная воздушно-десантная дивизия русских. Кажется, две тысячи из них переданы Каспийской флотилии. По стечению обстоятельств большинство из них было переведено на тот самый фрегат типа «Рига», куда мы сейчас направляемся.

— О, черт, — сказала Сара.

Райан подмигнул. — Такие же чувства и у меня, лейтенант Макинтайр.

БЕЛЫЙ ДОМ

ВАШИНГТОН

Президент вошел в Овальный кабинет с толстой папкой, которую утром прислали из Группы "Событие". Брифинг с маленьким зеленым активом в Аризоне дал им адскую таблетку, которую нужно было проглотить, и президент знал, что эта таблетка может задушить их всех на смерть.

Подойдя к своему большому креслу за столом Линкольна — кивнув, в знак признательности пятерым мужчинам, которые ждали его, — он на мгновение остановился у окна, испытывая искушение взглянуть на протестующих, число которых выросло даже с того утра. В прессу снова просочилась информация о расходах, намечаемых военными. Президент был близок к тому, чтобы закричать «дядя» и рассказать миру то, что ему отчаянно нужно знать. Он посмотрел на пятерых мужчин и жестом пригласил их сесть. Снаружи в комнату донеслись слабейшие протестные возгласы.

— Господа, у нас растущий беспорядок, который больше невозможно сдержать. — Он открыл папку и просмотрел первую страницу брифинга. Найлс Комптон был прямолинеен и точен со своим старым приятелем по колледжу, объясняя, насколько важно отследить эту возможную зацепку для предстоящего боя. Он понимал, к чему призывал план «Оверлорда», но начать войну из-за того, чтобы найти двигатель, в котором они нуждались, было той соломинкой, которая сломает хребет этому конкретному верблюду.

Люди, стоящие перед ним, молчали. О распоряжениях президента, отданных шестью часами ранее, знали только двое военных в форме. Теперь они и еще российский президент были в курсе.

— Если будет обнаружено, что электростанция работает, как говорят мои источники, мы должны действовать решительно. После этого я должен признаться американскому народу. — Президент США снова посмотрел на своих гостей. — Особенно, если запланированная нами миссия провалится и иранцы предпримут ядерное наступление. Адмирал, есть ли у нас какие-либо активы, которые мы можем использовать в районе Каспия, чтобы поддержать русских в наступлении, если до этого дойдет?

Контр-адмирал Джеймс Фукуа прочистил горло. — Господин президент, у нас никогда не было надежного актива на Каспии. Холодная война давно закончилась, и мы всегда надеялись, что это была зона ответственности, к которой русские отнесутся серьезно, когда дело дойдет до Ирана с ядерным оружием, скрывающимся в их животе.

— Директор Истербрук?

— Ничего, сэр, — ответил седовласый директор ЦРУ. — У нас будет два KH-11 на орбите над Ираном, но, не зная, когда и даже произойдет ли российская атака, мы не можем гарантировать, что попадем в цель. Просмотр будет чисто случайным. Что касается человеческого капитала на местах, то у нас ничего нет.

Президент глубоко вздохнул, а затем посмотрел на генерала морской пехоты США Максвелла Колфилда, председателя Объединенного комитета начальников штабов.

— Макс, скажи, пожалуйста, тебе повезло с коллегой в Москве. Уступил ли он, позволив хотя бы одной группе американского спецназа принять участие в нападении?

— Не повезло, господин президент, — ответил Колфилд. — Кажется, с обеих сторон все еще сохраняются некоторые старые страхи времен холодной войны.

— Значит, единственные американские активы, которые у нас есть, — это лейтенант-коммандер флота и старший лейтенант армии?

— Что ж, — сказал генерал морской пехоты с легкой улыбкой на губах, — это больше, чем мы знали. Не возражаете, если я спрошу, кто эти офицеры? — Колфилд подозревал, что, хотя он мог и не знать этих людей, у него было подозрение, откуда взялись эти двое — из того причудливого маленького мозгового центра, расположенного под авиабазой Неллис.

Президент оторвался от папки. — Морской офицер был в Афганистане, а лейтенант в Азербайджане. Они участвовали в поиске электростанции. Черт, думаю, нам повезло, что чертовы русские пустили их.

— Я подозреваю, что кем бы ни были эти два офицера, они имеют представление о том, как выглядит двигатель космического корабля пришельцев, — сказал Харлан Истербрук, приподняв серебристую правую бровь.

— Если эта инопланетная электростанция будет найдена и иранцы не отдадут ее мирным путем, пойдут ли они на войну, чтобы защитить ее? — Президент проигнорировал замечание об экспертизе Группы "Событие", но уставился на своего директора ЦРУ.

— Нет, — уверенно сказал Истербрук. — Новоизбранный президент Рухани никогда не станет рисковать своим правительством из-за того, что он, возможно, даже не контролирует. — Истербрук открыл свой портфель и передал странный отчет. — Мы сделали несколько запросов с тех пор, как вы сообщили нам об этой новой информации. Пятнадцать дней назад город Бирджанд, довольно крупный город на востоке Ирана, принял нового гражданина, поселившегося всего в двух кварталах от Университета прикладных наук и технологий: бывшего президента Ирана, нашего старого друга Махмуда Ахмадинежада.

Холод прошёл по телу президента. Экс-президент Ирана был бельмом на глазу у каждого президента США, начиная с Билла Клинтона, своей антизападной риторикой и откровенной ненавистью к государству Израиль. Если он руководил этим проектом, президент подозревал, что, возможно, в фундаменталистском Иране происходит гораздо худшее, чем то, о чем они знали.

— Господи, — сказал президент. — Харлан, мне нужно знать, поддерживает ли новый иранский президент этот проект, если он существует.

— Хасан Рухани — умеренный священнослужитель, который пытается положить конец вражде между Ираном и Западом. Наш разведывательный анализ его поведения не подтверждает это в качестве тяжелого случая здесь. Он отчаянно пытается залечить старые раны и сохранить мир с более бескомпромиссными клириками. Нет, сэр, я непреклонен в своем убеждении, что этот новый президент не будет участвовать в этом — если это действительно происходит и у них действительно есть двигатель тарелки.

— Только взгляните на спутниковые фотографии этого проклятого курорта, который исчез волшебным образом, Харлан, — сердито сказал президент. — Это должно дать вам представление о достоверности этого события.

— Да, сэр, я исправлюсь, — сказал Истербрук.

— Сидни, мне нужно поговорить с президентом Рухани как можно скорее. Можешь устроить это, пожалуйста?

Государственный секретарь Сидней Уошберн энергично закивал головой, вынимая холодную трубку изо рта. — Совершенно определенно, господин президент, и я согласен на сто процентов, что это правильный путь. Он может даже пригодиться, если ситуация… ну… ухудшится до такой степени, что Ахмадинежад, если он здесь виноват, использует то, что, как мы знаем, иранцы прятали в своем ядерном шкафу.

— Спасибо, Сидни, дай мне час, а потом договорись о звонке. Мне нужно, чтобы ты был со мной в комнате, так как ему может потребоваться некоторое убеждение. Последнее, что я знал, Рухани не был проинструктирован о «Мэджик» и уж точно не о «Оверлорде». Еще надо провести конференцию с Российским президентом, я хочу поговорить с ним за пятнадцать минут до звонка Рухани. Он должен заискивать перед иранцами, если не хочет, чтобы там была кучка мертвых русских парней.

— Да сэр.

— Г-н. Президент?

Главнокомандующий оторвался от написания своего приказа государственному секретарю и посмотрел в глаза человеку, которого он очень мало уважал на тех нескольких совещаниях, в которых участвовал. Нет, можно сказать, помощник директора по операциям Дэниел Пичтри не был фаворитом президента в ЦРУ. Он знал, чьим человеком был Пичтри — Спикера Палаты представителей Джайлза Кэмдена.

— Вечно молчаливый мистер Пичтри, чем вы можете помочь? — Президент наклонился вперед, чтобы завершить свой приказ.

Харлан Истербрук съежился, поняв, что совершил ошибку, приведя этого человека в Белый дом. Он также знал, что любые оперативные вопросы должны были быть адресованы его оперативному руководителю, но это не означало, что ему это должно нравиться. Он ждал, чтобы узнать, что спросит Пичтри.

— Сэр, было бы очень полезно, если бы я мог получить информацию об этом активе, о котором вы постоянно говорите. Если мне нужно провести стратегическую оценку, это будет иметь большое значение для…