Темный Шквал

Глава 7

Система тревоги заливалась трелью, женский голос докладывал о повреждениях в отсеках корабля. Крен судна нарастал, искусственная гравитация давала сбои, а свет в каюте периодически гас.

— Берегись! — завопил Дон, покатившись по полу в каюте и сбивая с ног Шори.

В этот момент все без исключения взмыли вверх.

— Хватайтесь за что-нибудь! — голосила Жасмин. — Если сейчас включится…

Новый удар и тряска, после чего гравитация заработала. Дон и Шори рухнули на пол друг на друга. Остальные повисли на койках, включая Вильяма, который завыл от боли в оперированной руке.

— Такими темпами «Эскомборд» долго не потянет, — констатировал Тартас, аккуратно пробираясь к Вильяму, чтобы помочь ему.

Казалось, что от пережитого, тот уже отошел от действия препаратов, но Тартас понял, что это не так, как только до него добрался.

Вильям обнял его и повис на шее, прижимаясь губами к уху.

— Не хочу сегодня умирать, — признался он.

— Я тоже, — спокойно ответил Тартас. — Никто не умрет.

— Мне все равно конец.

Тартас резко отстранился и сжал пальцы на плечах Вильяма.

— Пожалуйста, возьми себя в руки, — вкрадчиво произнес он. — Я очень тебя прошу.

— Не беспокойся. Парой месяца или года мы с тобой на этом корабле стать не успеем. Да и вряд ли бы ты позволил поймать себя на «горячем», — он отвернулся и начал искать ботинки на полу.

— Я помогу, — Тартас оглядывался по сторонам.

Вильям нашел один ботинок и натянул его на ногу. Второй валялся у кровати Аудроне. Его подхватила Жасмин и швырнул Тартасу в руки. Вильям тут же перехватил его и продолжил обуваться.

— Тебе же больно, — Тартас хотел ему помочь.

— Переживу, — пробормотал Вильям.

Гравитация снова отключись и все взмыли вверх. Со стороны коридора стали доноситься глухие удары.

— Что это? — не поняла Жасмин, цепляясь за плечо Шори и перемещаясь ближе к выходу.

— Взрывы? — предположила Око.

Гравитация включилась, и все рухнули, кто где был. Тартас аккуратно пробрался к двери в каюту и открыл ее. Люди там бежали кто куда, вопя что-то об эфонцах и о том, что они уже здесь.

— Эвакуацию до сих пор не объявили, — заметил Тартас и выглянул в коридор.

В этот момент кто-то открыл огонь по бежавшим из плазмоавтомата. Тартас успел спрятаться и закрыть дверь.

— Похоже, эфонцы и впрямь уже здесь, — он обернулся к остальным. — И сейчас будет бойня.

— А мы без оружия и средств связи, — дополнила общую безрадостную картину Око. — И без Киарана!

— И кажется, о нашем существовании кто-то забыл, — Тартас склонился над консолью связи у двери и ввел свои позывные.

Он рассчитывал, что кто-нибудь из старших офицеров «Эскомборда» соизволит ему ответить. Входящий вызов прервал его тщетные попытки достучаться до начальства.

— Говорит офицер Онью, — громко ответил Тартас.

— Онью! — голос адмирала Мэль узнали все. — Найди капитана Рурка и Аудроне и проводи их к взлетно-посадочному модулю А7. Там мой «Анвайзер». Номер ты знаешь.

— Где их искать? — спросил Тартас.

— Они возвращаются к вашему отсеку по коридору 14J.

— Уже в 9H, — подсказал незнакомый голос на другом конце связи.

— 9H, — повторила адмирал. — Шевелись!

— Адмирал, в коридоре эфонцы, — Тартас старался перекричать систему оповещения. — Мне потребуется помощь команды капитана Рурка для прикрытия.

Кажется, сейчас адмирал Мэль должна была решить их судьбу.

— Делай, что хочешь, но дочь мою на корабль доставь. У тебя двадцать минут.

— Так точно, мэм! — ответил Тартас и отключил вызов.

— Мне интересно, — озвучил общие мысли Дон, — ты нас только что спас или приговорил?

— Надеюсь, спас, — ответил Тартас, который не собирался бросать свою команду на терпящем бедствие корабле.

К сожалению, он прекрасно понимал, что адмирал Мэль может не принять всех их на борт «Анвайзера» и оставить умирать здесь, на «Эскомборде». Но думать об этом в данный момент он не хотел.

— Тогда пойдем искать Киарана и Аудроне, — подытожила Жасмин.

Тартас открыл дверь и понял, что так просто им не выбраться. Эфонцы стреляли сплошными очередями, а до ближайшего тела рядового с оружием в руках было метров пять.

— Кто полезет жертвовать собой? — спросил Дон.

— Никто, — ответил Тартас и прижал ладонь к стене.

Мелкое дребезжание в общем гуле поначалу никто не заметил. Но по мере того, как все вокруг начало вибрировать, ужас на лицах Око, Дона, Шори и Жасмин становился все более отчетливым.

— Эфонец, — наконец, произнесла Око.

Вильям подошел к Тартасу и заслонил его собой от остальных.

— Да уже плевать, кто он, если честно! — ответил Шори.

В этот момент раздался звуковой удар. У Жасмин выбило весь воздух из груди. Шори и Дон застонали. Око прижала ладони к ушам, а Вильям открыл рот и поморщился.

Гравитация опять отключилась и свет вокруг погас. Крики в коридоре усилились, но пальба продолжилась.

Тартас взмыл вверх, скользя ладонью вдоль стены и опять напрягся.

Новая волна разошлась по сторонам, и все застонали. Стрельба прекратилась, а Тартас выплыл в коридор.

— Куда? — успел закричать Вильям, пытаясь схватить того за ногу и затянуть обратно, но не успел.

Гравитация включилась вместе с освещением, и все снова оказались прижатыми к поверхности. Тартас рухнул рядом с телом застреленного рядового, вырвал из скрюченных пальцев лазерный пистолет и открыл встречный огонь.

— Бегом!!! — сквозь общий гул приказал он, и остальные следом высыпали в коридор.

Вильям успел преодолеть метров десять, как гравитация снова отключилась, а эфонцы, притаившиеся где-то за ближайшим поворотом, начали стрелять в Тартаса.

— Н-н-нет! — голосил Вильям, беспомощно протягивая руки к нему.

Красные, зеленые и синие лучи хаотично пролетали мимо, в то время как Тартас не переставал расходовать заряд оружия.

— Вы больные на голову! — услышали они голос Шори, который вылетел в коридор под открытым огнем противника и схватил пролетающий мимо плазмоавтомат. — Порезвимся, ребята! — прокричал он и вдавил спусковой крючок до упора.

Сработала гравитация, и все упали. Пыл противников поубавился. Заметив, как последний из людей в комбинезоне рядового Армии Освобождения уползает в укрытие, Шори закричал ему вслед:

— И это все, что вы можете?

В этот момент Вильям отчетливо увидел волну воздуха, которая надвигалась прямо на них с противоположной стороны. Она подхватывала тела погибших солдат, их оружие и превращало все это в черную пыль, как будто мгновенно перемалывала их и расщепляла на составные элементы. Похоже, эфонцев испугала именно эта волна, а не ответный огонь Шори и Тартаса.

— Материалист! — во все горло закричал Шори и рванул назад, в каюту.

Вильям знал, кто такие материалисты. Они управляли веществами материи и могли изменять их состояние: твердое становилось жидким, а жидкое — газообразным. Поговаривали, что они способны закипятить кровь в венах, взорвать легкие, раскрошить кости и вообще — расщепить тело на отдельные элементы. Вильям никогда не встречал материалистов прежде, потому что те, кто имел с ними дело на поле боя, обычно, живыми не возвращались.

— Вильям! — голос Тартаса вывел его из состояния оцепенения. — Беги!

Вильям развернулся и побежал к распахнутой двери в каюту следом за Шори. Он проскочил мимо Тартаса и буквально ввалился в каюту, падая на Шори.

Дон, стоящий внутри, с ужасом в глазах смотрел на Тартаса, который начал стрелять в эту смертоносную волну, оставаясь при этом в коридоре.

— Закрывай дверь! — прокричал ему тот, даже не думая никуда уходить.

— Нет! — Вильям обернулся, в ужасе глядя на него. — Не-е-ет!

— Дон, закрой дверь!!! — проголосил Тартас, и тот хлопнул по датчику ладонью, отрезая Тартаса и коридор от всех остальных.

— Не-е-ет!!! — орал Вильям, поднимаясь на ноги и бросаясь к двери. — Тартас!!!

Звуковой удар был такой силы, что Жасмин и Око потеряли сознание и завалились там же, где и стояли. Дон и Шори согнулись, пытаясь зажать уши и не стонать. В глазах у Вильяма помутилось. Он не знал: не то дверь на самом деле двоится, не то фокус искажают слезы, застывшие в его глазах. Сердце в груди сжалось с такой силой, словно стало коллапсирующей звездой, что вот-вот должна была превратиться в черную дыру. И физическая боль нашла выход в истошном крике, тающем в общем дребезжании и звоне всех металлических предметов вокруг.

«Увидишь материалиста — беги, — качал головой Киаран, когда Вильям обсуждал с ним способности эфонцев. — Хотя, если честно, я не знаю людей, которые бы выжили после встречи с ними».

— Тарта-а-ас!!! — снова закричал он, но не услышал собственный голос.

Он, казалось, вообще оглох. И эта внезапная тишина вокруг подсказывала, что дело не только в лопнувших барабанных перепонках. Что-то текло по его щекам и капало на костюм. Двери перестали двоиться, а взор все равно застилали слезы.

Вильям потянулся к датчику открытия дверей. Дрожащими пальцами он коснулся его и выход в коридор был открыт. Там, напротив, больше никого не было. Никого и ничего.

Вильям сидел и не двигался, глядя на эту странную картину. Гравитация снова отключилась, и к чувству опустошения внутри прибавилось еще и невесомость.

Кто-то схватил Вильяма за ногу, пока он просто парил в воздухе, безвольно ударяясь спиной и головой о шкафчики. Безразличие, с которым Вильям терпел боль от этих ударов, было похоже на потерю сознания: он перестал воспринимать реальность и остался один на один в собственном мире, где больше ничего не слышал.

Перед глазами то и дело проплывали Дон и Шори. Кажется, они по очереди тянули его за левую руку куда-то вглубь коридора. Вильям хотел попросить оставить его там и больше не трогать, и даже попытался это сделать, но собственного голоса не услышал.

Гравитация включилась, и он с остальными рухнул на пол. Еще пара таких сбоев, и Вильям больше не поднимется. Да и зачем ему это делать? Ради чего?

Вступая в «Зарю», Вильям знал ответы на эти вопросы. Для мира во всем мире, о котором так любил трепаться Ренард. Бывший жених привел его в эту организацию и познакомил со своим связным. И даже подсунув наркоту в качестве мести за измену, Ренард был уверен, что Вильям не сдаст его. Почему? Потому что искренне верил, что дороже собственной шкуры для Вильяма ничего на свете нет. Желание выжить любой ценой присуще любому живому существу. А Вильям, переживший на своем веку слишком многое, лишь доказал, что Ренард абсолютно прав на его счет.

Шпионить за Киараном ему поручили не сразу. Видимо, присматривались, как агент адаптируется в элитном отряде штрафников. На связь Ренард вышел с Вильямом только через полгода. И конечно же шанса отказаться от шпионажа не предложил. Ставка на желание Вильяма выжить любой ценой была сделана повторно и принесла победу. Правда, идея «о мире во всем мире» для Вильяма перестала представлять особую ценность. Благие цели по мере службы улетучивались так же быстро, как и шансы дожить до окончания войны и отпраздновать наступление того самого мира.

Что осталось у Вильяма? Зависимость от обстоятельств и воспоминания о загадочном равнерийце, с которым он познакомился в баре. Теперь у Вильяма были не только воспоминания, но и сам равнериец. Были… Больше нет.