Вечный день

И вслед за этим выложила про книжный магазин Фишера, про обнаружение трупа и передатчика и про отчаянно дожидающегося новостей американца на другом конце линии связи. Призналась, что рация сейчас лежит у нее в сумке. Слушая ее рассказ, Дэвид в какой-то момент схватился за голову, а затем отрешенно уставился в глубь парка. Хоппер подытожила:

— Получается, Торн пытался что-то передать Фишеру, который затем переслал бы это американцам. Ситуация смахивает на невыплаченную страховку. Похоже, теперь они хотят добиться выплаты через меня.

Дэвид уставился на нее, но промолчал. Она продолжила:

— И мне кажется, что эти новости об американцах — что ты рассказал о сделке — наверняка как-то со всем этим связаны. Что бы ни находилось в коробке Торна или что там изображено на фотографии, это имеет отношение к договору с американцами. Определенно. Как считаешь?

Дэвид едва заметно покачал головой и сурово спросил:

— Элли, какого черта ты творишь?

— Всего лишь пытаюсь разобраться, что нам теперь делать. Как заполучить коробку, чем бы она ни была.

— Да нет же. Я не про то… — он развел руками. — Люди гибнут, а ты как ни в чем не бывало шляешься посреди всей этой заварухи.

— Все я понимаю, Дэвид. Не такая уж и дура. Я отдаю себе отчет об опасности, — Хоппер указала на свою заплывшую щеку.

— Нет, не понимаешь. Черт, да можешь ты хоть раз в жизни выслушать совет? Нет, конечно же, не можешь, — Дэвид тяжело вздохнул. — Ты понятия не имеешь, насколько опасны эти люди. Они же просто психи. Будешь сопротивляться — и тебе конец. Побоями уже не отделаешься. Просто пристрелят и бросят где-нибудь. Никто и не узнает.

Он покраснел. От собственного гнева ему явно было неловко, однако он все равно продолжал:

— Если ты вдруг исчезнешь, мне будет тебя не хватать… Конечно, как и другим твоим друзьям, — вот только удивлен я этим не буду. Непонятная хрень с фотографии нужна им позарез. Советую тебе вернуться на платформу, продолжать работать и позабыть о всей этой истории.

— Странно слышать от тебя такое, Дэвид. Насколько помню, раньше тебя больше всего волновало, относится событие к разряду новостей или нет.

Не стоило ей этого говорить. Его щеки и вовсе побагровели.

— Для сбежавшей за тридевять земель, чтобы жить посреди сраной Атлантики, очень умно, Элли! Ты не знаешь, каково видеть, как твои коллеги исчезают по ночам. Не знаешь, каково сдерживаться на встречах со старыми друзьями из страха, что они сдадут тебя за одно-единственное неосторожное замечание. Весь наш измученный остров — сущий дурдом, и все, кого я знаю, воюют на два фронта, потому что никто больше не понимает, кто на чьей стороне. И тут заявляешься ты, оглядываешь весь этот хаос и начинаешь объяснять, как все, оказывается, просто.

Мимо скамейки снова прошествовал патруль, и Дэвид с Хоппер умолкли. Один из полицейских, ранее заметивший синяки на лице Элен, опять принялся внимательно ее рассматривать, и она постаралась напустить на себя спокойный, счастливый и нормальный вид. И даже улыбнулась Дэвиду в надежде, что констебль увидит.

Когда стражи порядка удалились на безопасное расстояние, напряжение между ними уже ослабло. Дэвид заговорил первым:

— Извини.

— Нет, это ты меня прости. С моей стороны было несправедливо так говорить.

— Что ж, если тебя утешит, я злюсь только потому, что подозреваю, что ты права. Гарри по-прежнему не объявился.

У Хоппер противно засосало под ложечкой, но она все равно решила признаться:

— Боюсь, Дэвид, мне известна причина его исчезновения.

— Вот как?

— У меня в сумке лежали заметки. По некрологу Торна, что передал нам Гарри. Подписанные его инициалами. Когда меня арестовали в доме Торна, сумку отняли. Как думаешь, мог он пропасть из-за этого?

Дэвид вздохнул.

— Меня не оставляло чувство, что случилось что-то вроде этого. Вполне мог, да.

У Хоппер пересохло во рту.

— Почему же тогда и тебя не забрали? Они не могут не знать, что мы были женаты.

— Без понятия. Может, нашли писанину Гарри у тебя в сумке, да и бросились прямиком к нему.

— И где он теперь, по-твоему?

— Может, на пути в Житницу. Или где-то закопан. Ну и журналист я, а? Даже собственных коллег не могу отыскать.

— Боже. — Бедный Дэвид. Вид у него был жалкий. Бедный Гарри. — Это как-то скажется на тебе?

— Я переговорил с этим его помощником, Чарли. Ему тоже неизвестно, куда запропастился Гарри. Мне удалось уговорить парня не распространяться о нашем визите. Черт. Я пообещал ему должность Гарри, если он будет держать язык за зубами. Даже не знаю, сработает ли. Но шансы есть. Он определенно не любил своего шефа. И вот теперь я ради спасения собственной шкуры продаю его должность. Не надо было ему помогать нам. А нам не надо было просить его.

Он вытер глаза тыльной стороной ладони, и Хоппер притворилась, будто не заметила этого. Выдержав приличествующую паузу, она спросила:

— Так как ты собираешься поступить?

Дэвид глубоко вздохнул и ответил:

— Собираюсь помочь тебе.

Она посмотрела ему в глаза, и ее захлестнула волна необъяснимой радости. Вопреки всем кошмарам последних трех дней Элен вдруг почувствовала себя в безопасности.

— Правда?

— Правда.

— А как же «ради этого не стоит рисковать жизнью»? — Хоппер слегка улыбнулась.

Дэвид тоже ответил улыбкой, затем нахмурился.

— Это нелегко, Элли.

— Знаю.

— Но ты права. Слишком долго я им подыгрывал. А твоя идея насчет американцев неплоха.

— Думаешь, они связаны? Твоя и моя истории.

— Вполне возможно. И тогда за этим кроется нечто грандиозное. Итак, что нам нужно выяснить?

— Я должна отыскать Гетина. Он жив. Я уверена в этом.

— Что ж, давай-ка поразмыслим. Чисто теоретически предположим, что он действительно жив. Какой тогда следующий шаг?

— Неужто больше негде искать?

— Четырнадцать лет спустя? Нет. Он работал в правительстве, и если его не похоронила семья, его кремировали.

— Больничная карта?

— Опять же, при таком сроке представляется нереальным. Большинство больниц выкидывают их через год после смерти.

Хоппер собралась было посетовать на бесполезность бывшего мужа, но вдруг обратила внимание на его взгляд, рассеянный и отчужденный, и поняла, что он впервые основательно задумался над вопросом.

— Им пришлось нанять его под другой фамилией, — медленно проговорил он. — Эти люди одержимы всякой канцелярщиной.

— Значит, нужно искать другую фамилию. Которая может оказаться какой угодно. Невозможная задача.

— Может, и так. К счастью, нам известно предположительное время его приема на работу. Гетин якобы умер, и вместо него взяли другого сотрудника. Числиться под обоими именами одновременно он никак не мог, так что стоит заняться, допустим, следующими шестью месяцами. Таким образом, мы можем вычислить новых государственных служащих по дате их найма. У нас имеется дата смерти Гетина, — Дэвид указал на копию заметки, — а значит, мы знаем, когда примерно разыскиваемый нами человек приступил к работе. Точнее, когда он приступил к работе под новым именем.

— Но нам ни за что не найти его, если мы не узнаем его новое имя.

— Ты снова права. За исключением того, что новое имя Гетина будет привязано к фотографии в соответствующем реестре, — Дэвид с улыбкой указал на снимок в некрологе. — Нам ведь известно, как выглядит человек, которого мы ищем. А это уже кое-что.

— И у тебя есть доступ к реестру фотографий?

— Нет. Но у меня есть знакомый с таким доступом.

— И когда мы сможем просмотреть их?

Дэвид взглянул на часы.

— Если я поспешу, еще до окончания рабочего дня. Составишь компанию?

— Это куда?

— Вниз по Темзе.