Бремя победителя

— Где мы? — спросил я негромко.

— Мы… дома… Если ты этого хочешь. Ведь хочешь, скажи мне? — спросила жена с напором.

— Конечно, дорогая, я только и мечатал, о том, чтобы, наконец, вернуться…

— Ты не сможешь вернуться, Шой, — услышал я голос Ролдана и повернул голову в сторону противоположной группы людей. Лицо напарника тоже как будто подсветили.

В сердце меня кольнула раскаленная игла, дыхание участилось.

— Я хочу вернуться домой, — произнес я сухо.

— Ты же знаешь, что не сможешь, — сказал он. — Твою мать, Шой, мы все здесь умрем! Никто не вернется. Ты всегда это знал, не ври хотя бы себе.

— Я жив, — почему-то сказал я, и мне от этого стало стыдно. Потому что, наверное, понимал, что Ролдан и все те, кто был на его стороне, были уже покойниками.

— Мы давно уже все мертвы, просто еще не знаем об этом, — прозвучал голос Фроста. — Я так скажу: лучше принять действительность такой, какая она есть.

— В смерти нет ничего плохо. Она успокаивает, — произнес Нойс. И его лицо тоже осветилось.

— А еще она обусловлена природой вещей, — добавил Виллис. Его силуэт появился рядом с Ролданом.

— Дорогой, ты разве не хочешь вернуться? — снова голос жены. — Но мы тебя так ждем, так ждем…

Игла в сердце прошла насквозь, а грудь запылала. Я сморщился от боли, отчаянья и от дикого желания броситься в объятия жены. Возможно, я бы это и сделал, если бы… если бы мог пошевелиться. Но я не мог. Я словно смотрел на все из иной реальности, влиять на которую не имел возможности.

— Нам всем крупно не повезло, брат. Это гребаная суровая правда жизни. Но мы в этом не виноваты, — сказал Ролдан.

— Выжить может только один, — парировал я. — У меня есть шанс.

— Ты же знаешь, что нет никакого шанса. Это все обманка, пустая надежда, данная нам для того, чтобы мы не опускали руки и ожесточеннее бились на уровнях с тварями, — проговорил Перк.

— Да, Шой, узкоглазая макака права — долбаные локсы никогда никого не отпустят. Арена забирает всех, — вставил Ролдан.

Они были правы. Мне не выжить. Даже если удастся победить неизвестных врагов на оставшихся двух уровнях и дойти до конца, это все равно ничего не изменит. Об этом говорил Илион Шайт — один из предыдущих участников турнира, который оставил послание в самодельной статуэтке. Об этом догадывались и мы сами.

— Папочка! — всхлипнула младшая дочка. — Мы тебя так любим. Возвращайся, пожалуйста. Нам так плохо без тебя. Так грустно.

— Да, пап, я обещаю, что мы всегда-всегда будем вести себя хорошо, — заверила старшая.

Раскаленная игла боли зажгла еще сильнее. Глаза закололо от горячих слез.

Я находился перед выбором? Но почему? Я и так на Арене, а значит, выхода у меня нет. В любом случае я не вернусь домой. Но к чему тогда все это?

— Потому что только ты можешь все изменить, — прозвучал голос Лайсона, и его силуэт появился прямо передо мной. Он как будто не принадлежал ни первой, ни второй группе.

— Не вмешивайся, капрал, — сказал Ролдан. — Никому не изменить Арену.

— Арену — нет. Но ты можешь изменить отношение людей к ней. Ты уже это начал делать. Многие локсы болели именно за тебя, когда ты бросил флаг Империи в грязь. Ты показал, что нет той силы, которая может сломить дух настоящего человека.

— Я всего лишь обычный участник турнира, — произнес я тихим голосом. — Я ничего не смогу изменить.

— Все когда-то рушится и ломается, — проговорил Лайсон. — Ты начнешь, другие продолжат. Быть первым тяжелее всего. Но чтобы выжить и что-то изменить, ты должен кое-чем пожертвовать.

Капрал многозначительно поглядел на Эрику и дочерей. Подсознательно я ожидал чего-то подобного. Чтобы выжить, я должен забыть о семье. Первый шаг к этому я уже сделал — активировал «Вампира». Вслух этого я не произносил, но по лицу Лайсона понял, что именно про эту жертву он и говорил. Чтобы победить чудовище, нужно самому стать чудовищем. Невеселая парадигма. Но самое главное заключалось в том, что я уже давно все решил, а этот сон-видение, присутствие в котором я осознавал в полной мере, лишь закреплял мое решение. Ставил последнюю точку.

Шум листвы стал стихать, а силуэты людей — покрываться тенью. Лишь лицо капрала по-прежнему стояло передо мной несмываемым пятном. Но вскоре исчезло и оно. И я вновь окунулся в бездонную пучину тьмы. * * *

Проснулся я с неким умиротворением в душе. Словно все мои прежние переживания и заботы стали вдруг несущественными. Что-то глубоко внутри меня надломилось. Я совершенно точно осознал, что не выживу на Арене, а если даже и выживу, то это все равно ничего не изменит. Я не смогу вернуться домой и больше никогда не увижу семью.

Кости и мышцы ломило так, словно я вчера в одиночку разгрузил транспортер. Что-то непонятное творилось с челюстью — нижняя ее часть онемела, да и сама она как будто стала шире. В верхних клыках ощущалась ломота. А еще невообразимо хотелось пить.

Я заглянул в нейроинтерфейс. До завершения активации гипермутации оставалось еще чуть больше четырех часов. Я вздохнул и пошел в кухонную зону. Набрал стакан воды и осушил его за полторы секунды. Тут же налил второй и тоже выпил. Потрогал верхний левый клык. Либо мне казалось, либо он действительно стал больше. Быстро же я превращаюсь в чудовище.

В жилом блоке было тихо как на свалке списанных звездолетов. Я почти физически ощутил всепоглощающую пустоту внутри и вокруг. Не знаю что меня на это сподвигло, но я почему-то медленно зашагал к жилой ячейке Айрекса. Когда же увидел, что она пуста, в груди тоскливо защемило.

— Айрекс, — позвал я напарника, но никто не откликнулся, лишь тихое эхо заскользило по стенам, но и оно быстро исчезло.

И куда он подевался? Неужели сменил ячейку? Я запустил пси-обзор и понял, что кроме меня в округе никого больше не было. Похоже, напарника вывела администрация, когда я спал. Но зачем?.. Странно все это.

Сделав бесцельный круг по жилому блоку, я вернулся в свою ячейку и лег на койку. Пролежал долго без сна. Пришло уведомление о завершении активации гипермутации. Ну вот и все. Мосты сожжены окончательно. Назад дороги нет.

В какой-то момент я уснул и проспал еще несколько часов. Снов больше не снилось.

Платформа остановилась и плавно въехала в широкую нишу. Защитный экран вздрогнул и исчез. Я оказался посреди неплохо освещенного чуть вытянутого помещения. Впереди, метрах в десяти от меня стенка плавно переходила в округлые створки, которые сейчас были закрыты. В паре шагов от меня стоял серый металлический контейнер, а рядом с ним — широкий стол.

Я был облачен в боевую комплексную броню, заряда в которой оставалось 92 %. Похоже, на восстановление целостности покрова тоже тратилась энергия. Во всяком случае, сейчас ее состояние нейроинтерфейс оценивал как «превосходное». Все оружие, которое я приобрел на предыдущих раундах, тоже было при мне. Обвешан я им был, как новогодняя елка игрушками. Заряд в энерго-наруче составлял 39 %, в плазмо-катане — 82 %, в термо-биче — 89 %. Вполне приемлемо, даже если учесть, что раунд может затянуться надолго. Двулезвийную глефу я держал в руках, потому что приспособить ее куда-нибудь не было возможности.

Пространство перед глазами задрожало и через миг явило объемную фигуру распорядителя игр. Выглядел он уставшим и чем-то озабоченным. Кожа на лице привычно чуть съехала в сторону.

— Приветствую всех выживших, — прозвучал его голос. — Да, сейчас я обращаюсь к вам обоим, хотя вы и находитесь в разных помещениях. Вы, наверное, уже догадались, что вас ждет впереди. Конечно же, догадались. Так как вас осталось всего двое, то вам придется сразиться друг с другом. Но есть одно условие: на бой вы можете взять только одно оружие. Это также касается всего мелкого: ножей, кастетов и прочих вспомогательных устройств. Но не волнуйтесь, после победы вы все сможете забрать обратно. Также есть еще одно условие: бой будет вестись до полного поражения одного из вас. Никакого милосердия и пощады. Выжить должен кто-то один. Но вы не подумайте, что мы вас обделим, но при этом никак не компенсируем утрату. В контейнерах перед собой вы сможете найти медикаменты и зарядные емкости, а также прочие полезные вещи. Да, это будет, наверное, самый короткий раунд, но на нем решится, кто попадет в финал.

Кронос замолчал, видимо, дав нам возможность усвоить услышанное. Меня все это почему-то не удивило. В некотором смысле я уже был готов к подобному.

— Ну а теперь я попрошу вас сдать все оружие, кроме того, которое вы возьмете с собой на локацию. Выложите его на стол. После этого можете забрать все, что лежит в контейнере. Ну и еще хочу искренне пожелать удачи в бою. Пускай победит тот, кто достоин Арены.

Силуэт Кроноса исчез.

Я подошел к столу и задумался. Нужно оставить одно оружие… Но какое? Однозначно мне не пригодится нож, который я тут же снял с ремня и положил на металлическую столешницу. С энерго-наручем тоже придется расстаться. Отстегнул его от запястья и тоже бросил на стол. Вытащил плазмо-катану и термо-бич, а также придирчиво осмотрел глефу. И на чем из всего этого остановить выбор? С плазмо-катаной я прошел много раундов, убил ни один десяток тварей. Оружие очень удобно в использовании, да и я как-то сразу прикипел к нему душой, но если сравнивать с остальными, то оно наносило не самый большой урон. Термо-бич мне тоже нравился, он имел неплохую дальность поражения, но не совсем был удобен в использовании. На близком же расстоянии он так вообще бесполезен. Глефа, наверное, была самым смертоносным оружием, хотя и наносила только физический урон, но могла использоваться и на небольшой дистанции, и с некоторым успехом вблизи, но опять же орудовать ей не совсем удобно, хотя если приноровиться, то оружие вполне может сгодиться.

Интересно, а что возьмет Айрекс? Насколько мне помнилось, у него имелся электро-кастет и три топора разной конфигурации: обычная, тепловая и адамасовая. Интуиция подсказывала, что он выберет последнюю. Я бы на его месте, наверное, поступил именно так.

Но как поступить на своем месте?.. Я снова оглядел все три оружия и тяжело вздохнул. Положил на стол сначала термо-бич, а потом и плазмо-катану. Решил пойти путем практичности.

Ну все, выбор сделан. Теперь нужно обыскать металлический ящик с припасами. Когда же я открыл контейнер, то на долю секунды впал в замешательство. Потому что он оказался пустым. Я все понял почти сразу. Долбаные локсы сделали это намеренно. Что ж, буду обходиться тем, что имею, а имею я крайне мало: по три порции регенератора и болеутоляющего, по одной — антидота, антибиотика, адреналинового активатора, антирадина и антиПАГа. Имелась еще парентеральная инъекция, и ее, кстати, у меня была мысль тоже применить, когда меня настигнет вампирский голод.

Я сжал в ладонях рукоять глефы и двинулся к створкам ворот. Когда до них осталась пара метров, они быстро разъехались в стороны. Я вошел в проход и оказался в просторном округлом помещении с потолком, на котором проплывали иллюзорные облака. Створки сзади захлопнулись, выпустив в пространство тихое эхо.

Айрекс уже был здесь. Он стоял напортив меня метрах в двадцати. В руках некогда спутник, а теперь соперник держал, как я и предполагал, адамасовый топор с длинной рукоятью. Одет он был в экспериментальный броневой костюм «Хищник-Икс». Смотрел на меня, чуть ухмыляясь и щурясь.