Агни-2

- Я подумала о том, сколько встреч мы потеряли из-за Партхланов, - призналась Аня, подставляя лицо солнцу, пока не вошли под постепенно темнеющие тени высоких кустарников и деревьев.

Таеган не выдержал – смотрел только секунды, да и бросился целовать её, между поцелуями сбивчиво объясняя:

- Когда ты так нежно тянешься к солнцу, мне кажется, что ты единственная на свете настолько… нет, даже не привлекательная, а желанная! И – моя!

А потом, вдосталь награбив ягод и уминая их в тех же уютных кустах, на примятых травах, где сидели вчера, он вдруг со смешком сказал:

- Как-то я не представляю всё-таки, что мог бы предложить какой-то другой дайне переплыть это озеро, да ещё попробовать себя в роли грабителя, хоть и в шутку! Но с тобой это так интересно и так… сладко! Так вкусно – особенно когда ты не возражаешь против моих поцелуев! Когда Никас мне о тебе рассказывал, я представлял тебя совсем иной – настолько, что удивился, когда впервые встретил!

- А уж как я удивилась!.. - посмеиваясь, пробормотала Аня, вспоминая, как удирала от него с озера домой. И тут же почувствовала огромное любопытство: - А какой ты меня представлял? Ну, со слов Никаса?

- Со слов Никаса… - задумчиво повторил Таеган. – Я думал, что дайна Агни – это чуть-чуть… надменная женщина. Муж не допускал её к светским развлечениям, и она вела бы себя надменно из застенчивости, потому что не знала бы, как себя в обществе вести, - объяснил он своё неожиданное видение. – Кроме всего прочего, я думал, что она ничего не понимает в хозяйстве, потому что видел, как одеты твои братья и сестра. Я знал даже, что вы не всегда можете позволить себе хорошую еду. Нет, я слышал о вашем плачевном положении из-за странного завещания твоего мужа. Я думал о дайне Агни как о хрупкой и болезненной женщине… Но ты, едва пришла в себя, начала как-то очень энергично… - он запнулся, хмыкнув. – Жить? – сам у себя спросил он и кивнул себе: - Именно жить. Первая встреча с тобой… - Он засмеялся от воспоминания. – Незабываемая! И весьма впечатляющая! Слабая от долгой болезни женщина мчалась по тропинке как вспугнутый быстроногий оленёнок! Меня это поразило!

- Именно поэтому ты нарушил все законы общества и обратился ко мне на «ты»? – поддразнила Аня его.

- Ты околдовала меня! - шутливо обвинил её Таеган и тут же хмыкнул снова. – Может, поэтому мы так легко приняли друг друга?

- «Пустое «вы» сердечным «ты» Она, обмолвясь, заменила…» - медленно проговорила Аня и, помолчав, вздохнула: - Как жаль, что некоторые стихи, как и поэтов, я помню поверхностно… Как жаль…

- Очень красивые строки, - задумчиво сказал Таеган. И улыбнулся. – Может, поговорим о не самом поэтическом? Ты спросила брата, не возражает ли он против моего вселения в твой дом? Я буду в нём редким гостем, но всё же придётся выделить место.

- Спросила. Он совершенно не возражает и даже, кажется, рад, если ты вселишься в наш дом. А об отношении детей к себе ты знаешь. Они тебя очень любят. – И внезапно тихонько рассмеялась.

- Чему ты смеёшься?

- Когда ты переедешь в наш дом, ты станешь для дядиного сада настоящим грабителем! И, боюсь, наши мальчики захотят составить тебе в этом деле компанию!

Они вместе посмеялись нафантазированной картине и повздыхали, что слишком задержались на этом берегу – неприлично для оставшейся семьи Агни, даже если учесть их положение помолвленных. И быстро собрались в дорогу, уповая только на то, что ночью можно выспаться: ведь завтра выходной день, а значит, встретиться можно будет уже в обед и не разлучаться до вечера!

Когда добрались до личного берега Агни, Аня подумала, что нет на свете ничего лучше, чем одарить детей сладкими ягодами! Вроде и поели на природе, да ещё на озёрном берегу, но ягоды ели там, словно божественную амброзию вкушали! И на Таегана смотрели, как на рыцаря, принёсшего не ягоды, а, по крайней мере, напиток бессмертных! Он посмущался, помня, что смотрят на него так не впервые, но быстро успокоился, когда Аня велела домашним собираться домой: набежавшие с востока облака с заходом солнца становились всё более тёмно-серыми, с багровыми краями и оттого слегка зловещими. Никас оценил их как собирающуюся грозу и встревожился, успеет ли Таеган добраться до своего берега вплавь. Аня и Таеган переглянулись: кажется, они вовремя договорились этой ночью не встречаться!

Когда все тронулись с места по тропинке, Аня специально выждала, пока семья отойдёт подальше, и быстро подошла к Таегану. Не пришлось ни о чём просить: он её обнял так, словно они прощались не до завтра, а на целую неделю, и поцеловал так же крепко, а потом она оттолкнула его без слов к мосткам. Он улыбнулся и побежал к озеру.

Поднимаясь к дому, пока была возможность видеть, она оборачивалась и с беспокойством следила за ним, стремительно плывущим через озеро. Темнело быстро от сгущающихся туч, которые накрыли всё небо и под которыми полыхали быстрые молнии. Неизвестно, знают ли здесь о грозовом электричестве от этих молний, но Ане было страшно за Таегана, и она, всё-таки встав на месте и держась за сердце, выдохнула только тогда, когда он вышел из воды на своём берегу. Пропал, еле видный в темноте, в кустах – и Аня наконец побежала к дому, ёжась от первых крупных капель, бьющих по плечам. Как хорошо было под крышей пристроя!.. Правда в коридор Аня вошла уже в кромешной тьме и под грохот страшенного ливня – такой громкий, что он заглушал даже гром.

В гостиной двойняшки к её приходу уже зажигали свечи, и стало не так страшно, хотя где-то в тёмных уголках попискивала от страха Лисса, а Кристал негромко уговаривала её не бояться и предлагала посмотреть на Коана, который грозы не страшится. Никас и Онора быстро закрывали распахнутые на день оконные рамы… И всё это вместе вдруг навеяло на Аню такое странное впечатление… Не хватает в картинке только Таегана, который почему-то уплыл…

Мальчики тем временем не только зажгли свечи на столе, стоявшем в середине гостиной, но и придвинули к нему самые лёгкие кресла. Аня нашла корзину с заготовками для работы, уселась в кресло и принялась за дело. Глядя на неё, замолчала Лисса и побежала присесть ближе к ней. Потом подошла Кристал с Коаном на руках и появилась Конгали, «присевшая» на подлокотник Аниного кресла. Негромко болтая о вечере на пляжике, Кристал отдала Коана Лиссе и вынула из корзины свою работу. Присоединилась и Онора, разложившая на столе ткань для выкройки. Вскоре Лисса опустила на пол собачонку и принялась усердно впихивать в кукольные детали набивку.

Кеган и Греди убежали сначала на свой этаж, а потом быстро вернулись. Смеясь, уселись напротив Оноры и взялись рисовать Конгали, что очень удивило призрачную девочку. Аня переглянулась с Никасом, но тот только покачал головой, напомнив: мальчики рисуют всего лишь портрет Конгали, не используют магическую силу, которой, возможно, и нет пока у них. А Аня подумала: если Никас работает в суде, может, ему стоит попробовать поискать в своих архивах девочку по имени Конгали, которая, возможно, умерла. А возможно – и нет. Нашёл же он адрес Лиссы – правда, опоздав с ним. Жаль, что у них в суде нет компьютеров – улыбнулась она про себя. Найти девочку было бы гораздо легче… Дошивая деталь, она подумала: «А если бы я не вытащила ту цепочку? А оставила её в том сундучке?.. – Она даже застыла с иголкой в руке, поддерживая детальку. – Конгали появилась бы в моём доме? И почему… она не может выйти из дома? Сегодня она это ясно показала. И говорить не может. Но это – дело Оноры… Так, что у нас на понедельник запланировано? Учёба Кристал. Приезд дина Валентайна. Но приедет чиновник после обеда, если не вечером. Значит… Надо договориться с Онорой провести ритуал для Конгали именно в дообеденное время? Да, так и сделаем… Что-то мне очень уж любопытно стало, что с ней произошло… - И вдруг холодок по спине. – Цепочка в сундучке… А если муж Агни занимался не только снятием проклятий?»

Через стол она взглянула на Онору. «Стоит ли у неё спрашивать? Ведь, если дин Хармон заниматься преступными делишками… А если вспомнить, что он жаден до денег, а значит – довольно беспринципный… Вспомнить только, что позвал замуж Агни из-за её выгодного дара – вон, сколько я получила за один только сеанс… Занимался с Онорой тоже поэтому… А если он не только снимал проклятия, но и… Бррр… Я не слишком увлеклась ужастиками насчёт мужа Агни? Не клевещу ли на него?»

При мягком освещении, достаточном для рукоделия и даже рисования, среди людей, которые не только хорошо знают друг друга, но и любят, как-то странно было думать о дине Хармоне, как о преступнике. Но подозрения всё больше заполоняли Анино мысленное пространство, и она уже не могла не думать об этом – о том, что именно дин Хармон сделал что-то такое, из-за чего девочка Конгали стала призраком. И только про себя сформулировав догадку, Аня взглянула на Онору. Стоит ли ей говорить? Или даже спрашивать, мог ли дин Хармон вместо снятия проклятий заниматься их наложением. Но ведь прошёл год после его смерти! Неужели было что-то долгосрочное с этим проклятием на Конгали? Но собачка Коан… Что-то не то со временем… И тогда – что же сделала сама Аня, вынув цепочку с медальоном?

Конгали не расскажет. Именно проклятие не даёт ей говорить – даже показывая буквы. Она может отвечать на простые вопросы, но не может говорить о собственном несчастье. Поэтому опять встаёт вопрос к Никасу, как работнику суда…

Аня тихонько встала с места и, взяв один подсвечник, вышла на кухню. Посуда, оставленная для старушек, была помыта Бридин и Сайл. Приглядевшись в пламени свечи, Аня убедилась, что тарелки вымыты хорошо. Поэтому взялась за мытьё посуды с пляжа. За узким кухонным окном продолжал грохотать ливень, хотя сама гроза закончилась.

Когда посуда была поставлена на место, Аня обошла кухню, приглядываясь, всё ли готово к завтрашнему дню, и невольно усмехаясь: какое счастье, что завтра не будет Партхланов! Потому как можно будет потратить продукты на почти праздничный обед! Утром домашние переживут традиционный завтрак, но уж на обед она расстарается сделать что-то повкусней.

Обыденные дела и мысли успокоили, и она вернулась в гостиную, где на диване уже спала Лисса и Коан под её бочком, а Конгали присматривала за обоими. Здесь же уже позёвывала Кристал, а двойняшки шептались, разглядывая рисованные портреты Конгали. Призрачная девочка, наверное, уже видела их, поэтому и не подходила. Зато с каким-то недоумением всматривалась в эти портреты Онора.

Только Аня обрадовалась и хотела подойти к ней, чтобы уточнить кое-что, как поднялся из-за стола Никас и негромко сказал:

- Пора спать. Ливень будет идти до утра. Так что расходимся по своим комнатам.

Он взял на руки Лиссу – Кристал прихватила Коана.

- Я потушу свечи, - предупредила Аня, что остаётся в гостиной последней. – Заодно соберу все наши рукодельные дела и отнесу в мастерскую.

- Хорошо, - откликнулся с лестницы Никас.

И все постепенно убрели наверх. А Аня и в самом деле, сопровождаемая Конгали, собрала все материалы и кукол, которые успели появиться-таки за вечер, и зашла в мастерскую. Здесь она разложила всё необходимое для завтрашней работы по местам, а кукол поставила на полки стеллажа. Конгали следовала за ней неотступно, так что Аня, улыбаясь, спросила: