Иллюзия преданности

Красочные витражи на башнях Библиотеки накрыла тень огромной серой тучи, наползающей на город со стороны горного кряжа. Под брюхом у нее вспыхивали извивающиеся молнии. Но гром под куполом звучал приглушенно. Терри будто и не посреди улицы стоял, а наблюдал за грозой из теплой комнаты. Ветер прорвал где-то брешь, и флюгер на крыше со скрипом повернулся хвостом к востоку.

Зимние грозы в Акато-Риору до сих пор считают самым убедительным доказательством того, что ветра могут злиться на людей. Неизвестно, откуда они притаскивают снежные кучевые облака и с какой силой сминают, чтобы заставить их разродиться молнией, но иногда это происходит.

— Ну, блеск, — громко сказал Терри, задрав голову к небу. — Это потому что я хотел найти Карху? Теперь он не выпустит меня в город, ты доволен наконец?

— Думаешь, ответит? — веселый девичий голос застал его врасплох. Терри вздрогнул и огляделся.

— А ты правда можешь выйти в город сегодня или шутишь?

Из дверей мастерской Энеаса выглядывала русоволосая девушка в полосатой рабочей накидке, подвязанной на талии широким домотканым поясом. Сначала Терри показалось, что она задорно щурится, а потом он понял, что такие глаза у нее от рождения.

— Думал, что могу, — ответил Терри, разводя руками. — Теперь не знаю. Там натуральный конец света.

Девушка взялась рукой за колонну, с легкостью забралась на перила крыльца и посмотрела наверх.

— А, это! Распогодится. А ты часто так? — озабоченно нахмурив брови, спросила она.

— Что «так»?

— Разговариваешь сам с собой у всех на виду. Это странно.

— Иногда, знаете ли, приятно поговорить с умным человеком, — неловко пошутил Терри.

— Ладно. Меня Ульфа зовут, и я как раз хотела поговорить, — она оглядела Терри с ног до головы, скептически подняв правую бровь, — с кем-то, кто может выйти из-под купола сегодня. То есть с кем-то вроде тебя, если ты не бредишь. Ты ведь не сумасшедший?

— Не сумасшедший, — растерялся Риамен.

— И тебя отпускает в город сам Карху?

— Обещал, что отпустит, если попрошу, — аккуратно выбирая слова, ответил Терри.

— Значит, тебя привела мудрая Эзури. Ты — ответ, который она дает мне.

Терри подкупила убийственная серьезность в голосе девушки и слабая улыбка, которую она при этом прятала в уголках губ. Не поймешь — над кем смеется девушка. Над собой ли, поминающей всуе имя Хранительницы Севера. Или ее веселит удивленный вид Терри? А может быть ей кажется забавным выбор Эзури… Чтобы выяснить это, Терри послушно ступил на лестницу и стал подниматься в мастерскую, куда его поманила зайти Ульфа.

— Ты работаешь у мастера Энеаса, Ульфа? — спросил он, закрыв за собой дверь.

Девушка прошла через приемную и прислонилась к письменному столу, на котором лежал толстый журнал заказов и целая связка разнообразных перьев с деревянными ручками. Сложила на груди руки. При этом движении случайно поймал и отразил свет подвесной лампы серебряный кулон в форме растущего полумесяца. Только теперь, в свете живого огня Терри хорошенько рассмотрел ее лицо.

Глаза у девушки были невероятные, северные. Будто две голубых льдинки, светлые и чистые. На переносице — россыпь едва заметных веснушек. На взгляд Терри, Ульфа не могла похвалиться ни лицом, ни фигурой, тем более если сравнить ее хотя бы с Аннели, не говоря уж о принцессе Эсстель. Ее лицо мог бы нарисовать ленивый художник — все черты лица были крупными, яркими, даже узкие глаза казались большими на скуластом лице, но странное дело — все вместе производили приятное впечатление. Даже широкие, почти мужские брови ее не портили. Наверное, потому что были до того эмоциональными, что от них трудно было оторвать взгляд.

— Иногда. Оказалось, что здесь почти никого невозможно научить шить прямые строчки, вот мастер Энеас и просит меня помогать, когда время есть.

— А оно у тебя есть? — вздохнул Терри.

Ульфа посмотрела на него хитро и звонко засмеялась.

— Отличная шутка, господин умный человек!

Но на прямой вопрос все-таки не ответила. Интересно, почему.

— Меня Терри зовут. А ты родом с северных островов, Ульфа?

— Бросается в глаза? — усмехнулась Ульфа, накрывая ладонью полумесяц со сложной филигранной вязью. — Да, я родилась на острове Фир. Там сейчас снега вот столько, — она чиркнула ребром ладони по груди. — Ты небось и представить не можешь, когда столько снега.

— Мать рассказывала мне, — вежливо ответил Терри. — Когда ей было пятнадцать или шестнадцать, дед взял ее с собой в дипломатическую миссию. Они прожили там около трех лет, пока не уладили все вопросы. Снег ее впечатлил. А еще она говорила, что северяне не боятся холода и могут спать в снежных пещерах, укрываясь лишь волчьими шкурами.

Ульфа мечтательно улыбнулась.

— Да, за снежные пещеры я всегда любила зиму больше, чем лето. А тебя дед на острова не брал?

— Он умер вскоре после моего рождения. Не вынес позора, — мрачнея на глазах, сказал Терри и отошел в сторону, вполглаза присматриваясь к полке с готовыми вещами. Нет ли там бирки с его именем? Один китель выглядел так, что вполне мог быть сшит по его меркам.

— А сам мастер Энеас сейчас здесь? — как бы невзначай спросил он.

— Вышел пообедать, скоро вернется, — Ульфа поймала взгляд Терри, обращенный к стеллажу с одеждой и хитро улыбнулась. Легко, почти танцуя, прошлась мимо него и сняла с полки синий форменный китель. Расправила, приложила к груди: — А ведь мы уже знакомы, Терри Риамен. Заочно. У тебя широкие плечи.

Она протянула ему китель. Терри принял его и озадаченно поблагодарил мастерицу за работу и за неожиданный комплимент.

— Можешь не примерять, — бросила она невнимательно, открывая пухлый журнал учета и быстро листая страницы. — Только знаешь, с твоей заявкой что-то не сходится. Подойди ближе, поможешь разобраться.

Она поманила, но Терри остался на месте. Нетрудно было догадаться, что смутило девушку в журнале, да вот только сам он не горел желанием объяснять, почему так вышло.

— Так о чем ты хотела со мной поговорить, Ульфа Фирская? — чинно, будто обращаясь к северной принцессе, спросил Риамен.

— Да вот об этом и хотела. Думаешь, у нас тут ателье на бульваре имени принцессы Эрении?

— Нет, я так не думаю.

Терри рассчитывал, что спокойный и ровный тон заставит девушку сбавить обороты, но она явно копила негодование все время, пока кроила и шила китель из колючего шерстяного сукна. И теперь не собиралась останавливаться, пока все не выскажет.

— Ты не можешь требовать к себе особого отношения, только потому что ты королевской крови, — вежливая улыбка не очень-то вязалась со смыслом произнесенных слов. Терри нападения не ожидал, тем более такого: виртуозно предъявлять претензии, не снимая дружелюбную маску с лица, умели только его высокородные родственники, да и то не все.

— Послушай, при чем тут… не важно. Я договорился с мастером.

— Все равно, не думай, что можешь требовать с нас по кителю и рубашке за каждое чаепитие в лавке Парриша, — улыбка пропала с лица Ульфы. — Ты думаешь, что лучше нас только потому, что тебя Карху выпускает в город, а нас нет?

— Ты все это поняла, когда услышала, как я говорю сам с собой? — хмыкнул Терри.

— Нет, тогда я еще думала, что ты умный человек, — Ульфа опустилась на стул и положила подбородок на скрещенные пальцы. — А потом ты представился.

— Иллюзия померкла? — усмехнулся Терри. — Почему вас не выпускают в город, Ульфа?

Девушка в задумчивости потянула полумесяц туда-сюда по цепочке. Испытующе посмотрела на Терри.

— Мы считаемся иностранными наблюдателями в Академии. Мастер Энеас и я. И еще господин Ашери, конечно, но он, в отличие от нас, знал, на что шел… Мастер Энеас живет в Академии примерно столько же лет, сколько существует барьер, но этот статус получил только тогда, когда Арчер стал Верховным магистром. И все. С тех пор, он ни разу не выходил из ворот.

— А ты, Ульфа? Сколько лет тебя держат взаперти?

— Весной будет полных два года… Послушай, Риамен, давай договоримся так. Я не буду привлекать внимания смотрителей к тому, что ты получил два новых кителя вместо одного. А ты взамен окажешь мне такую же услугу, как мастеру.

Ульфа мило улыбнулась и принялась накручивать каштановый локон на тонкий палец. Терри поднял брови. Сама по себе попытка шантажировать на ровном месте его не удивила и даже не задела — чему удивляться, если в Академии половина разговоров так или иначе заканчиваются чем-то подобным? Ему показалось странным, что девушка так нервничает, словно речь идет о чем-то настолько важном и срочном, что нет времени выбирать, кому это поручить.

— Ты хочешь… чтобы я нашел в городе твоего друга?

Ульфа кивнула. Помедлив, расстегнула замок на цепочке и тяжелый полумесяц упал в подставленную ладонь. Она сжала пальцы.

— Его зовут Стейнар, и он северянин. Ну ты понимаешь, — она указала на свое лицо и беспомощно улыбнулась. — Ты его сразу узнаешь. Но даже если обознаешься, все равно спроси у любого из наших, и он подскажет, где искать. Другого такого во всем Акато-Риору нет.

Терри посмотрел на выглядывающий из сжатого кулака кончик полумесяца.

— Ты влюблена в него?

Девичьи щеки вспыхнули. Она вскинула подбородок.

— Не выдумывай! Стейнар мой… он мне как старший брат! И потом, хороша бы я была, сидя в этой вонючей Академии, когда меня ждет жених за барьером!

— Значит, нет?

— Нет, — поторопилась отрезать Ульфа. — И даже если да, это не твое дело. Ты должен отдать ему это, — она протянула Терри полумесяц. — И скажи что-нибудь в таком духе, что я умерла. Потому что все другие аргументы он не принимает. Скажи, что перед смертью я просила его вернуться домой как можно скорее и забыть дорогу в Акато-Риору.

Терри подумал и кивнул. Взял в руки неожиданно теплый и тяжелый полумесяц и сказал:

— Ясно.

Хотя на самом деле ясно было одно: северянке скучно сидеть взаперти, и ей хочется привнести в свою монотонную жизнь немного романтики в духе песен Талсиена. За счет личного времени Терри.

Надо ли говорить, что ему не понравилось ее поручение?

Ульфа прерывисто вздохнула, поправила волосы и требовательно подставила открытую ладонь.

— А теперь дай бумаги, которые ты получил от Парриша.

— Он просил передать их лично мастеру, — уклончиво ответил Терри. — Ты сперва про своего друга расскажи. Как я его найду?

— Ступай на городской рынок, найди там любого из наших и спроси, — пожала плечами Ульфа, не отрывая взгляда от своей подвески в руках Терри. — Или ты думал, что я отправлю тебя в опасное путешествие, о, юный князь?

— От юной княжны слышу, — фыркнул Терри и отправил полумесяц в карман. Он не собирался задавать бестактный вопрос, но все-таки не удержался: — А куда же делся твой прежний поверенный, что тебе пришлось искать нового?

— Он слишком многого хотел за свои невеликие услуги, — сверкнула глазами-льдинками северянка. — Я всего лишь прошу тебя отдать человеку мою вещь и сказать, как сильно ты сожалеешь о моей смерти.

— От чего? — быстро спросил Терри, начиная раздражаться из-за скверного характера девчонки. Она явно плохо подготовилась, и об этом стоило прямо сказать. Может, передумает раздавать приказы направо и налево, как принцесса какая-нибудь. — Здесь, в Академии, самая лучшая лечебница на всем Восточном побережье. Здесь не лечат острый живот еловыми шишками. Так отчего ты умерла?