Великое восстановление наук, Новый Органон

XIX. Дедал, или Механик

В лице Дедала, человека замечательно талантливого, но и гнусного, древние изобразили и мудрость механического искусства, и все то недозволенное и преследующее дурные цели, что существует в этом искусстве. Дедал за убийство своего соученика и соперника жил в изгнании, но его всюду любезно принимали и цари, и города, и он своим гением создал там множество замечательных произведений во славу богов и для украшения и великолепия городов и общественных мест; особенно же известно его имя благодаря дерзким и запретным его творениям. Ведь именно он воздвиг сооружение, позволившее Пасифае удовлетворить ее похоть и сойтись с быком, так что несчастное и позорное рождение этого чудовища — Минотавра, пожиравшего благородных юношей, обязано преступному мастерству и гибельному таланту этого человека. Он же, покрывая и увеличивая одно зло другим, для охраны этой чумы придумал и выстроил лабиринт — сооружение, омерзительное и нечестивое по своему назначению и в то же время изумительное и великолепное по мастерству. Позднее, чтобы не быть известным лишь злыми делами и создавать не только орудия преступления, но и средства против них, он дал гениальный совет воспользоваться нитью, для того чтобы выбраться из извилин лабиринта. Минос очень строго и настойчиво преследовал этого Дедала, тот же постоянно находил средства уйти от преследований и скрыться. В конце концов он научил своего сына Икара искусству летать, а тот, еще неопытный, желал похвастаться своим искусством и упал с неба в море.

Смысл этой параболы таков. В самом начале ее говорится о том, что всегда поджидает замечательных мастеров и удивительным образом господствует над ними, — о зависти: ведь нет ни одной категории людей, которая бы сильнее, чем они, страдала от острой, буквально убийственной зависти. За этим следует упоминание о роде наказания, столь неразумно и непредусмотрительно примененного к нему: Дедал был осужден на изгнание. Но ведь у мастеров есть то замечательное преимущество, что почти все народы принимают их с распростертыми объятиями, так что для замечательного мастера изгнание едва ли является наказанием. Люди, принадлежащие к другим группам и сословиям общества, не легко могут занять достойное положение за пределами своей родины; мастера же и художники пользуются всеобщим восхищением у иноземцев, потому что людям присуще в делах ремесла и техники своих соотечественников всегда ценить меньше, чем иностранцев. Очень ясен смысл и всего последующего, где говорится о применении искусств механики: ведь человеческая жизнь многим им обязана, ибо из их сокровищ складывались в значительной мере и обряды религии, и благоустройство гражданской жизни, и, наконец, вся материальная культура; но из того же источника рождаются и орудия похоти, и даже орудия смерти. Если даже не говорить о ремесле сводников, нам прекрасно известно, что все эти утонченнейшие яды, военные орудия и тому подобная мерзость (обязанные своим существованием механическим изобретениям) своей жестокостью и гибельными последствиями намного превосходят самого Минотавра. Великолепна и аллегория лабиринта, изображающая общую природу механики. Ведь все эти хитроумные и тщательно изготовленные произведения механического искусства могут считаться чем-то вроде лабиринта по тонкости работы, исключительной сложности их конструкции и видимому сходству частей, что делает их недоступными для суждения и позволяет разобраться в них лишь с помощью нити опыта. Не менее удачно и упоминание о том, что тот же самый человек, который придумал лабиринт с его извилинами, указал и нить спасения: ведь механические искусства могут приводить к противоположным результатам, могут приносить вред, но и находить средство исправить его, и в их силах развеять свои собственные чары. Недостойные изобретения, а заодно и сами искусства довольно часто преследуются Миносом, т. е. законами, которые осуждают их и запрещают людям пользоваться ими. Тем не менее они продолжают существовать тайно, всюду находя себе прибежище, где они могут укрыться, что правильно отмечено Тацитом для своего времени и сходных обстоятельств, когда он говорит о математиках и предсказателях: «Эта категория людей в нашем государство всегда будет существовать и всегда будет вне закона». Однако же эти недостойные и запретные искусства с течением времени, поскольку они почти всегда не могут выполнить того, что обещают, подобно падению Икара с неба, теряют уважение к себе, вызывают презрение и погибают из-за чрезмерного хвастовства. Во всяком случае, если уж вообще говорить правду, не так уж успешно сдерживает их узда законов, а гораздо чаще их изобличает собственное тщеславие.