Тени заезжего балагана

Глава 4. Рюити

Новое имя ему не нравилось, но старое он не мог вспомнить, как ни старался. Его забрали у него так давно, что о потере напоминала лишь неприятная ноющая боль в груди, которая после приезда в Ганрю давала о себе знать всё чаще.

Сколько Рюити себя помнил, боли в сердце преследовали его неотступно. Госпожа Тё была сведуща в лекарском деле и потому сказала, что у него был врождённый порок.

«Не поддавайся сильным тревогам, и, может, проживёшь дольше, чем тебе было отмерено», – неустанно твердила ему патронесса, и Рюити старался следовать этому завету со всем усердием, на какое только был способен.

Но на сей раз Рюити чувствовал, что дело было не только в больном сердце. Может, окрестности Ганрю напоминали ему о том месте, где он жил ещё до того, как позабыл своё настоящее имя? Что-то неуловимое витало в крепком и густом воздухе, какой бывает только в предгорьях – что-то, что пробуждало в нём почти утраченную часть самого себя…

Рюити не любил, когда на него нападала меланхолия: она мешала сосредоточиться на деле. А сегодня, Владыка свидетель, ему мог понадобиться весь запас не растраченного ещё терпения.

По ту сторону стола на Рюити взирал тщедушный мужичок, лица которого тот уже видеть не мог. Он называл себя Косым Эйкити и захаживал в балаган, пожалуй, чаще прочих посетителей.

В первый раз Рюити увидел Эйкити с неделю назад, когда балаган дал в Ганрю своё первое представление. В тот день народу собралось столько, что к лоткам, где торговали всякой снедью и мелкими безделушками, было не протолкнуться.

В самый разгар дня Эйкити появился в шатре Рюити в сопровождении охраны. С их слов, Косой устроил беспорядки у аттракциона исполнения желаний и требовал дать ему кредит.

Как только Рюити увидел этого человека, то сразу понял, с кем имеет дело. Нищий, не знавший трезвой жизни вот уже много лет, возможно, ещё и игрок – люди, подобные Косому Эйкити, любили разного рода предсказания, в особенности если те сулили им большую удачу.

Не дожидаясь приглашения, Косой Эйкити уселся возле стола Рюити и принялся причитать: мол, как было бы здорово, если бы в балагане появилась возможность брать услуги в долг.

– Я бы отработал всё, Владыкой клянусь! – продолжал трещать Эйкити, пользуясь тем, что Рюити слушал его молча и не перебивал. – Мне бы только немножко удачи…

– Балаган не работает в долг, – отрезал Рюити, нацепив на лицо свою обычную вежливую и ничего не выражающую улыбку. Он знал, что у многих от неё был мороз по коже. Не стал исключением и Косой Эйкити, который тут же втянул голову в плечи, словно желал показаться ещё меньше и незначительнее, чем он был на самом деле.

Окинув изучающим взглядом своего собеседника, Рюити всё же заключил, что Эйкити, несмотря на всю свою очевидную бестолковость, тем не менее может оказаться полезным. Ещё раз обдумав так удачно озарившую его мысль, Рюити добавил:

– Однако один раз мы, пожалуй, сможем сделать исключение.

Улыбка на лице Рюити стала шире, отчего Эйкити совсем затрясся. Но любопытство пересилило страх, и он с готовностью выпалил:

– Если для вас, эта, надо сделать чего, так я сделаю!

– Да вы прямо схватываете на лету, – усмехнулся Рюити, и Эйкити надулся от гордости, приняв его слова за комплимент. – Вот как мы с вами поступим…

В тот день Рюити отвёл бродягу к госпоже Тё, и та исполнила его самое сокровенное желание – подарила удачу на один вечер, чтобы он смог как следует отыграться в карты.

Вот только Косой Эйкити знать не знал, что ничего из выигранного у него не осталось бы. Духу, которого госпожа Тё приставила к нему, велено было забрать все деньги и принести в балаган. В конце концов, никто ведь не пообещал Косому Эйкити, что выигрыш достанется ему. А тот на радостях даже и не подумал ставить какие-то условия своим «благодетелям».

Однако в назначенное время ёкай, приставленный к Косому Эйкити, так не вернулся. Зато приполз сам Эйкити: с расквашенным носом, с полными карманами денег и без иредзуми на руке, которой притворялся дух.

– Г-госбодин Адаки, – прогнусавил Эйкити. – Бомогиде!

Он упал ему в ноги и уткнулся лбом в дорогой хамаадский ковёр, который устилал пол шатра. Рюити скривился: не хватало ещё, чтобы бродяга всё вокруг заляпал своей поганой кровью!

– Кто тебя так? – полюбопытствовал Рюити, без всякого, однако, сочувствия.

– Бедьма. – Эйкити испуганно таращился, и глаза его от волнения косили ещё сильнее, чем обычно.

То и дело утирая сломанный нос, Эйкити поведал о том, как жестоко с ним обошлись в игорном доме, куда он отправился накануне вечером. Это место принадлежало якудза, и среди них вот уже несколько лет работала одна девушка. Красивая была, зараза, но больно умная: в удачливости Косого Эйкити она сразу заподозрила неладное, но до последнего не могла понять, в чём же было дело. Потом она каким-то образом узнала об иредзуми на предплечье Эйкити и одним прикосновением сняла её…

– Постой-ка, – перебил его Рюити. – Что значит сняла?

Косой Эйкити задрал правый рукав и показал ему чистое предплечье, на котором ещё недавно красовалась иредзуми.

Но это попросту невозможно! Если дух исполнил желание Эйкити и иллюзия развеялась, то на её месте должен был остаться след колдовства, невидимый глазу обычного человека. Но на предплечье Косого Эйкити не осталось ровным счётом ничего, словно его никогда не касалась магия госпожи Тё.

На этот раз Рюити и впрямь заинтересовала история Эйкити. Похоже, духовная сила работницы игорного дома оказалась настолько велика, что она сумела не только почуять духа и прикоснуться к нему, но и развеять колдовство самой патронессы!

– Расскажи мне побольше об этой якудза, – попросил Рюити.

А знал Косой Эйкити, как выяснилось, не так уж и много. Та, кого он упорно продолжал называть «ведьмой», была молодой ещё девушкой по имени Уми. Похоже, они с управляющим игорного дома состояли в особых отношениях, потому как тот не раздумывая ударил Эйкити, стоило тому дурно отозваться о ней.

Больше ничего толкового Рюити так и не сумел добиться. Но и сразу отделаться от Косого Эйкити не вышло: тот требовал вернуть иредзуми взамен на выигранные им деньги.

Вот ведь олух. Похоже, Косой Эйкити и впрямь не сознавал, как ему повезло: пожалуй, впервые за всю его никчёмную жизнь. Но говорить об этом вслух Рюити, разумеется, не стал.

Допустить Эйкити к патронессе он не мог. У госпожи Тё и без этого оборванца хватало забот. К тому же, если она узнает, что иредзуми Эйкити бесследно исчезла, то наверняка придёт в ярость. А чем это заканчивалось, Рюити знал не понаслышке.

С другой стороны, если спровадить Эйкити, то к завтрашнему утру у него не останется ни сэна. Такие люди не знали цену деньгам и потому расставались с ними быстро и бестолково. Если Эйкити снова представится случай переброситься в карты, он наверняка им воспользуется – и проиграется вчистую, ведь «приносящей удачу» иредзуми у него больше не было.

А выигрыш Косого Эйкити мог очень пригодиться в балагане – уж Рюити-то сумел бы найти этим деньгам достойное применение!

– Вот что, приходи-ка лучше завтра, – от отеческой заботливости в собственном голосе Рюити чуть не стошнило, но ему всё-таки удалось сдержаться. – Отдохни и приведи себя в порядок, а я пока подготовлю нашу гадательницу к той… досадной неожиданности, что с тобой случилась. И вместе мы решим, как можно тебе помочь.

Косой Эйкити рассыпался в благодарностях, даже не представляя, что его ждёт. Когда он, наконец, ушёл, Рюити позвал своего доверенного помощника Нобо́ру и объяснил, что надо делать. Молчаливый и понятливый, Нобору лишь кивнул в ответ, а затем скрылся так же быстро, как и явился на зов своего господина.

Рюити нисколько не сомневался, что, не успеет на дворе пробить час Козы[5], как Эйкити навсегда распрощается со своим добром. Если верить слухам, за последние годы в портовом квартале стали куда реже грабить прохожих, но случалось всякое. И вряд ли в нападении тощего головореза Эйкити заподозрит участие хозяина балагана. А если Косой всё же решит снова заявиться в балаган, то Рюити разъяснит ему, что без денег не будет и услуги, и говорить тут больше не о чем.

Отогнав от себя мысли о бродяге, Рюити вернулся к тому, о чём он рассказал. Та якудза из игорного дома… Люди, наделённые даром видеть ёкаев, встречались редко. Тем удивительнее было наткнуться на такого человека в столь далёком от столицы захолустье, да ещё и среди обычного ворья.

И всё же Рюити терялся в догадках, как эта Уми смогла развеять чары госпожи Тё. Иллюзии иредзуми, которые патронесса наводила на посетителей аттракциона исполнения желаний, были сложным колдовством, владение которым госпожа Тё оттачивала в течение многих лет. Завязанная на крови колдуна и жертвы, между ними создавалась тесная связь, разорвать которую могла лишь поистине сильная магия.

Рюити намеревался взглянуть на эту Уми своими глазами, чтобы понять, могла ли она сотворить такое. И если нет, то отыскать того, кто ей помогал. Этот человек мог вмешаться в их планы в самый ответственный момент и отнять у Рюити всё, к чему он стремился столько лет.

Он просто не мог этого допустить.

Насколько Рюити было известно, в Ганрю последние несколько лет всем заправлял только один клан якудза – Аосаки-кай. Рюити решил, что надо бы разузнать о них побольше у патронессы – в конце концов, в прошлый свой приезд в Ганрю ей уже доводилось иметь дело с этими людьми. Но госпожа Тё не должна ничего заподозрить. Чем дольше патронесса будет пребывать в неведении, тем больше Рюити сумеет предпринять и обыграть сложившуюся ситуацию в свою пользу.

Решив не откладывать разговор, Рюити направился прямиком к госпоже Тё. Несмотря на то, что колокол на ближайшем святилище совсем недавно пробил час Змеи[6], к шатру патронессы уже выстроилась большая очередь. Хотя балаган и стоял в Ганрю уже с неделю, в аттракцион исполнения желаний до сих пор тянулись толпы желающих изменить свою судьбу. Слухи по городу распространялись быстро, и люди, находившие вдруг давно пропавшие вещи или воссоединившиеся с возлюбленными, которые их когда-то отвергли, радостно несли весть о том, что желания, доверенные загадочной гадательнице в маске, и впрямь сбываются.

Рюити обогнул очередь. Многие уже знали, кто он такой, – в день открытия балагана ему пришлось выступить перед собравшимися с приветственной речью. Девушки и женщины провожали Рюити восхищёнными взглядами. Мужчины же, хотя и вежливо кивали, тут же отводили глаза, словно их снедала зависть. Наверняка они гадали, как такой молодой человек мог в одиночку владеть целым балаганом.

Отгадка была простой. Хотя, узнай кто об истинном положении дел, Рюити лично позаботился бы о том, чтобы этот человек замолчал навсегда. Несмотря на то что Рюити вёл себя как хозяин балагана и отдавал все распоряжения артистам и работникам, на деле он был лишь исполняющим обязанности владельца. Настоящей же хозяйкой балагана была и оставалась госпожа Тё, но в последние годы её сильно утомляло общество других людей. Не переносила она и чрезмерного внимания к своей особе. Вот почему несколько лет назад госпожа Тё передала Рюити все дела, а сама удалилась на покой, оставив для собственного развлечения только аттракцион исполнения желаний.