Туманы и чудовища

Сольварай избегала ее.

Это было нетрудно угадать по тому, как она замирала, едва завидев Леду: вытягивалась по струнке, опираясь на свой трезубец-якорек, с которым, кажется, перестала расставаться.

Колючка Соль боялась ее, и в детстве Леда была бы этому даже рада – так, как радуются дети, с особой злостью, узнавать и сдерживать которую еще не научились. В детстве все проходит быстро: и обиды, и радости, и страх тоже. Колючка Соль побоялась бы Леду немножко, а потом они снова бы гонялись за братьями Ваари – наперегонки до маяка и обратно. Снова лазали бы за ракушками и успевали бы забраться в пещеры до очередного прилива: вода в заливе Клинка поднималась раз в шесть часов и затапливала входы в шахту со стороны моря. С земли его, конечно, запечатали сразу после того, как иссяк Порез: не хватало еще, чтобы под скалами пропадали люди. Леда побывала, конечно, и там: шахты встретили ее сыростью, темнотой и знаком «Убирайтесь подальше, опасная зона». Вместо слов на нем красовалось какое-то дикое сочетание жука и скорпиона – художник явно никогда не видел последних, но много о них слышал. Нарисовано было так старательно и ярко, словно художник закончил только вчера, а не много лет назад.

В этих пещерах жил Буян. Когда полотно Пореза иссякло, под этими скалами тоже пытались отыскать источник магии. Закончилось ничем, а ходы остались – достаточно широкие, чтобы по ним пробраться. Достаточно незаметные, чтобы о них никто толком не знал. Но Буян говорил о множестве завалов и тупиков, и о затопленных залах, и о приливах, которые захлестывали его с головой. Буяну было все равно. Леда бы не смогла пройти достаточно далеко, чтобы добраться до… до чего?

Сольварай избегала ее, и Леда была уверена: та знает что-то. Вряд ли о Порезе, потому что она ведь… она ведь не промолчала бы? Колючка Соль вызвалась ей помочь, но так старательно не доверяла Расиону Дежу. А теперь еще и это.

Ферма Жадаров не изменилась. Леде давно пора было привыкнуть к тому, что для Инезаводи это обыденно. Здесь все осталось таким же, каким она помнила: разве что перестало казаться монументальным и грозным. В детстве ферма Жадаров была настоящим лабиринтом, где Леда и остальные играли в прятки, искали сокровища и чудовищ. Об этом ведь знают все дети: в каждом лабиринте живет чудовище. Что сказала бы маленькая Леда нынешней, увидь она Буяна? «Так держать»?

К ней подбежал легкой рысцой Пецер: если не знать, то ни за что не угадаешь в нем брата Соль. Пецер, худой и чуть поникший, напоминал иву над рекой, а темная кожа его была бледнее бронзы Сольварай и словно выцвела. Пецер почти не улыбался и в целом выглядел так, будто каждый день причиняет ему страдания. Впрочем, может, так оно и было: для работы на ферме созданы не все. О чем мечтал Пецер? Тоже уехать в столицу? Управлять воздушным кораблем? Или…

– Чем обязаны? – он обвел взглядом бордовый мундир. И Леда расправила плечи.

Пецер был ниже нее. Как и почти все в Инезаводи, исключая, конечно, Буяна.

– Я хотела бы осмотреть ферму, – уклончиво ответила Леда.

Пецер кивнул, стянул почерневшие от грязи перчатки и повел ее вдоль искусственных озерцов, вырытых еще его дедом.

На первый взгляд дела у Жадаров шли хорошо: все бассейны заполнены рыбой, работников столько, сколько Леда никогда здесь не видела. Или просто раньше не обращала на них внимания? Они провожали мундир Когтя хмурыми взглядами. Пецер им натянуто улыбался. На каждом были перчатки, и Леда подумала, что неплохо влилась бы в коллектив. Если она останется в Инезаводи, то почему бы и нет? Леда ничего не знала о рыбе, но всегда могла научиться с ней обращаться. В Цехах ей случалось присматривать за первыми шагами механизмов – это ведь за что-то да считается?

– Все еще думаешь, что мы здесь кого-то прячем? – фыркнула Сольварай, стоявшая у одного из сараев. В руках у нее был привычный трезубец.

– На этот раз не убежишь? – в тон ей спросила Леда, и Колючка Соль вздохнула, чуть не закатив глаза.

– Мне просто неловко… – Она развернулась, и ракушки в ее волосах загремели.

Где еще Леда слышала этот звук? Кажется, совсем не рядом с Соль… но где?

– …от подозрений? – закончила за нее Леда.

– От того, что нам пришлось заложить ферму. И от того, что ты готова была поверить незнакомцу, а не старой подруге. – Соль подняла якорек, случайно стукнула им об край сарая и резко перевела разговор: – Пойдем, пока прилив не поднялся.

Пецер прищурился и посмотрел на сестру. Та покачала головой – опять ракушки мелодично зазвенели. Пецер развернулся и отправился обратно на ферму.

Они добрались до пещер молча. Погода сегодня была спокойная, ветер дул с континента, и в мундире Леде начинало слегка припекать. Сольварай была в легком платье поверх штанов, а их заправила в сапоги – высокие, плотные, явно созданные для того, чтобы лазать в них по бассейнам с рыбой.

Проем пещеры у фермы был таким большим, что сюда могло бы поместиться несколько сараев. И может, озерцо с рыбой. Они миновали запруду, которая походила на него, но в грязной воде не было ничего интересного.

– Это?.. – начала Леда, но Соль тут же оборвала ее.

– Это все, что ты тут найдешь. Под этими проклятыми скалами ничего нет, Ледаритри.

О, Сольварай злилась. А еще слишком торопилась. Леда прибавила шагу, думая о том, что Соль что-то скрывает. Не может не скрывать.

Камни под ее сапогами были мокрыми. В пещере пахло водорослями и чем-то знакомым, но совсем не вяжущимся со здешней атмосферой. Чем-то…

Они прошли так несколько мер по довольно широкому пространству. Его освещали лучи солнца, проникающие сюда сквозь щели наверху. Эта часть пещер ютилась под низкой скалой, которая не дотягивала до верхнего яруса; наверное, природным освещением озаботились тоже давно. Те же, кто выкапывал бассейны.

Сольварай резко остановилась, и Леда поняла, что непонятный запах стал сильнее.

– Что за задержка?

– Вот твоя тайна – развлекайся, – выплюнула Колючка Соль и кивнула куда-то вниз.

Леда опустила взгляд и увидела темный бассейн, почти такой же, как на поверхности, только выдолбленный в скале и явно куда более глубокий. Прищурилась: в глубине что-то шевелилось. Словно клубок змей… или…

Ослепительно белый угорь махнул хвостом, и воздух наполнился озоном. По камням пробежали искры.

Жадары держали нитевых угрей.

Леда не думала, что они в самом деле существуют, хотя, конечно, читала о них в книгах Цеховой библиотеки. Некоторые животные менялись под воздействием Порезов и сочащейся из них магии. Не все и не сразу, но отличить их было легко: они становились снежно-белыми, словно Мироздание уготовило им особую судьбу. А еще они были опасны, и Цех вел таким учет.

Эти угри явно вырабатывали что-то световое: они пахли грозой. Леда видела бежавшие по их спинам нити, целые пучки нитей, бледно-голубых и алых, совсем как те, которые использовали для отопления и в некоторых подвижных механизмах.

– Мы выращиваем их для того дельца из Двужилья. Он обещал… – Сольварай глубоко вздохнула и отвела взгляд. – Мы сможем выкупить ферму.

В пещере повисло молчание, а потом Соль продолжила:

– Сдашь нас своему Благому Корпусу? Чтобы мы совсем лишились фермы?

Так, скорее всего, и будет. Если Леда сообщит об этом, Корпус отнимет у Жадаров угрей и они лишатся шанса вернуть свою собственность.

Леда подняла взгляд на Соль и всмотрелась в темноту позади нее.

– А там что?

Сольварай обернулась, словно забыла, что находится за ней, и пожала плечами.

– Тупик. Заложил наш отец, чтобы никто сюда не залезал… с той стороны.

Она закусила губу. Леда вздохнула.

Она ожидала найти тайные механизмы, или тайную коллекцию писем, или даже Вихо Ваари, которого Сольварай решила спрятать по старой дружбе. Но о нитевых угрях она и подумать не могла.