Живая

Глава двенадцатая

От соблазна можно только удерживаться, прятаться, закрываться,

короче говоря — бежать. А бегущий с поля битвы — проиграл. Из статьи Константина Крылова

Айкен чувствовал себя с утра крайне плохо, словно с похмелья. Ему понадобилось больше часа проторчать в ванной комнате, чтобы прийти в себя и привести лицо в порядок. Зоя встала раньше него, уже возилась на кухне, но молодые люди не обменялись приветствиями. То ли Зоя намеренно игнорировала напарника, то ли действительно слишком глубоко погрузилась на дно своей вновь приобретенной памяти, так что весь окружающий мир перестал иметь для нее значение.

«Хотел бы я, чтобы прошлое имело для нее больше значения, чем настоящее — только сегодня.»

Когда Айкен вышел, кухня уже была пуста. Он прошел по коридору, вытирая лицо и ершик волос полотенцем, и, наконец, увидел Зою на балконе. Девушка стояла, держась руками за перила и глядя вдаль. Айкен оставил полотенце в комнате, повесив его на подлокотник кресла, и тоже вышел к напарнице.

— Чудесный день для тренировки, ты не считаешь?

Девушка не ответила. Айкен подошел ближе, попробовал заглянуть ей в лицо.

— Зоя?..

Она прижала ладонь к губам. Сморгнула, чтобы не заплакать. Айкен неловко коснулся пальцами плеча девушки, притянул к себе и обнял. Его руки сомкнулись на ее холодной спине.

— Не надо, — пробормотала Зоя. — Я в порядке. В полном. Просто ударило как-то.

— Все наладится, — прошептал Айкен, гладя девушку по голове. Невесомо поцеловал в висок. Теперь, твердо зная, что Дворы и жестокий Габриэль не плод его снов или наркотического бреда, они реальны, обнимая Зою, Айкен не мог отделаться от мысли, что принц сидов творил ее для себя. Это тело было идеальным в его понимании… И это знание смущало, будто обязывало девушку принадлежать своему творцу.

Зоя вырвалась из объятий молодого человека, взглянула гордо. Пусть ненадолго ею овладел соблазн остаться в кольце его рук, она переборола это чувство — да, Айкен как никто знает, что на самом деле ей это не нужно. Теперь, когда он не видит демонов, когда он даже при всей своей физической силе беспомощен, слеп, как котенок — в самом прямом смысле слеп, — она должна быть стойкой, как никогда.

— В порядке, — повторила Зоя. Айкен медленно кивнул.

— Пойдем на кухню, — полушепотом предложил он.

И они пошли, даже не притворив балконную дверь. Вспыхнувшее между ними чувство нежности и доверия не рассеялось, хоть и затаилось, словно осторожная рыбка на дне. Магия, раньше жившая только в кабинете Айкена, притянувшая молодых людей в порыве страсти друг к другу почти против их воли, теперь гуляла по коже девушки, действуя все так же магнетически, но теперь словно играя другой, более возвышенной своей гранью.

Айкен усадил Зою на табуретку, сам занялся чаем и едой. Он старался не поворачиваться к девушке лицом, чтобы не видеть ее. Отчасти потому, что они сейчас обнимались, тогда как еще вчера он занимался сексом с измазанной кровью ведьмой. Отчасти потому, что Зоя сидела почти так же, как в то самое утро, первое после их встречи, и это будило растущую из солнечного сплетения тягучую печаль. Казалось, с того времени прошло уже несколько месяцев, хотя на самом деле — неделя. Может быть, если бы я напоминал себе об этом чаще, думал Айкен, то не воображал бы, что и она так же ощущает время. И при том, стоило помнить, что он видел о ней сны, но там Зоя была нереальной. Он сам ее выдумал, почти как Габриэль, создав с нуля.

— Булочки вчерашние, — предупредил молодой человек, поставив тарелку рядом с напарницей. Зоя без особого интереса посмотрела на еду, отлепилась от стены и замерла, остановив взгляд на кружке с чаем. Потом медленно произнесла, прижав руку под ключицы:

— Знаешь, такое странное ощущение… не только в воспоминаниях дело. Просто вот тут гудит что-то, и все чувства обострены, только как-то по-плохому. Как когда просыпаешься посреди ночи от кошмара и лежишь, вслушиваешься, всматриваешься, думаешь — а вдруг правда?

— Согласен, мерзко. — Айкен сел напротив Зои, нашел ее руку на коленях под столом и сжал. — Я чувствую что-то подобное. Погода, наверное, меняется. К дождю.

— Чепуха, — девушка помотала головой, потерла висок. — Это магия. И воспоминания не все вернулись. Будут еще приходить. Начну бояться сна.

Она взяла кружку, отпила глоток ароматного чая, посмотрела в окно, будто избегая встречаться взглядом с напарником.

— Я еще до ритуала поняла, что уже не хочу. Не хочу узнавать о себе… ничего. Вполне было достаточно того, что приходило мне в голову после каждого пробуждения: я кукла. Неживая. Черт!

Зоя вырвала руку из пальцев молодого человека, обняла себя, наклонилась вперед, съеживаясь.

Айкен вздрогнул, будто от холода. Он не любил женских слез, всегда ставивших его в тупик, но тут, даже зная, что Зоя не будет плакать, чувствовал себя еще хуже. Молодой человек сполз с табурета, сел на корточки и коснулся подбородка Зои, не дав ей спрятать от него лицо. Осторожно провел большими пальцами по ее щекам. Всмотрелся так, будто впервые увидел.

— Тогда зачем ты согласилась на ритуал?

— Я была должна. Я должна дать отпор Габриэлю и найти Карла, чтобы сделать его королем. Именно этим я занималась все время, но, как видишь, пока это не дало результата.

Зоя разогнулась, снова откинулась назад, прижимаясь затылком к успокаивающе-холодной стене.

— Когда знаешь или можешь вообразить, будто будешь жить вечно или по крайней мере очень долго, все кажется намного проще. Вот только проблема в том, что я чувствую, как мое время заканчивается. Не физически, то есть… — Девушка потерла лоб. — Я не чувствую, чтобы мое тело разрушалось само по себе или как-то значительно изменялось. Но каждая рана теперь заживает гораздо дольше. Наносит больший урон. Так я вполне могу умереть от потери крови. Будет вовсе необязательно вырывать у меня из груди камень.

— Что ты такое говоришь?

— Правду.

Айкен поднялся. Он был слишком высоким, чтобы упереться в стол поясницей, скорее, он мог бы сесть на него, но вместо этого он прислонился к столешнице и чуть откинулся назад.

— До встречи с тобой я была в меньшей степени человеком. А теперь, за неделю, где-то на семьдесят-восемьдесят процентов соответствую смертной женщине. Такое уже бывало раньше. Может быть, с Карлом, не знаю. Черт поймет, отчего это происходит, — девушка закусила губу, — и это зачем-то нужно Клариссе. Зачем?..

На некоторое время повисло тягостное молчание. У Айкена упоминание Клариссы вызвало стойкое отвращение, он даже подумал, не всегда ли испытывал его, глядя на эту хитрую, расчетливую женщину, преследовавшую какие-то свои цели, игравшую теми, кто оказался в ее власти, как тряпичными куклами или шахматными фигурами.

— Кларисса — не самая плохая сида. Я бы даже сказала, одна из лучших. Согласись, что бы она ни рассчитывала получить с нашей помощью, мы пока видели от нее только добро, — полушепотом сказала Зоя, будто прочитав мысли напарника, и вздрогнула, как от холода. Судя по всему, в свои слова она не верила, хоть и очень хотела, но, вспомнив Дворы, могла сравнить поступки Клариссы со злобными жителями Неблагого (а быть может, и Благого) Двора и сделать соответствующие выводы.

Айкен вздохнул. Ему надоело ощущать уныние и вдыхать воздух, пропитанный тоской.

— Я, кажется, знаю, что тебя развеселит. — Подмигнул он, затем протянул Зое руку. — Тренировка. Я прав?

Девушка улыбнулась.

— Действительно. Это лучшее, что ты мог предложить. — Она вложила свою ладонь в его, и Айкен поднял Зою с табурета. На мгновение они замерли, будто готовые к танцу, затем девушка дернула плечом и направилась в гостиную. — Подожди, я переоденусь…

До заброшенной стройки, ставшей привычным местом тренировок, молодые люди дошли пешком — Зоя радовалась обретенной подвижности ноги и тому, что боль практически ушла. Было жарко уже совершенно по-летнему, напарники сняли плащи и несли их перекинутыми через сгибы локтей. Айкен еще взял с собой спортивную сумку, правда, на этот раз поменьше размером.

Напарники надели спортивные костюмы, памятуя о том, что оба — серьезные противники, а значит, придется и попотеть как следует, и изваляться в пыли. Возможно, опасался Айкен, кто-то перепачкается в крови, к примеру, пошедшей из разбитого носа.

Ему было немного страшно предполагать, какие силы вернулись к Зое вместе с властью над магией.

— Каким стилем ты пользуешься? К чему мне готовиться? — спросил он.

Зоя пожала плечами, затем покрутила головой, как разминающийся боксер.

— Я слишком давно получала уроки у Хэвена. Последующие четыреста лет я просто старалась выжить и сберечь здоровье. Так что, наверное, это уже не похоже ни на какой конкретный стиль.

— Ладно, — кивнул Айкен, встал в стойку. Вспомнилась их самая первая с Зоей тренировка, когда девушка так сжала ему ребра коленями, что, казалось, оставила синяки на легких. Хорошо, что после того, как он закидывался таблетками, боль пропадала. От воспоминаний Айкен непроизвольно вспыхнул.

И, задумавшись, не увидел, как прямо рядом с ним оказалась противница.

— Не зевай, — улыбнулась она и несильно толкнула молодого человека в грудь.

Они начали драться. Айкен с удивлением заметил, что ему не так уж сложно отражать атаки партнерши. Во всяком случае, не сложнее, чем в первый раз, когда они пришли на этот же пустырь. Да, после того, как он перестал употреблять наркотики, его внимание и координация заметно улучшились, Айкен даже не мог понять, как какое-то время допускал мысль, что все в порядке, не замечая, что рука уже давно не так тверда, как раньше?..

Они кружили друг напротив друга, улыбаясь — тренировка, не драка. Игра. Зоя с наслаждением вставала на руки, кувыркалась через голову, порой даже не касаясь рукой земли, больше красуясь, чем стараясь драться. Это не было похоже на то, что девушка показывала в доме Хэвена, когда боролась со слуа. Сейчас она больше пробовала свои возможности, как человек, едва избавившийся от гипса. Она била не в полную силу и скорость, позволяя напарнику сориентироваться, чтобы поставить блок.

И заметить, как грациозно она движется.

— Ну ладно, хватит! — вдруг сказала Зоя и с разворота залепила Айкену ногой по голове. Нет, конечно, не совсем по-настоящему — он не успел бы увернуться, медлительный, расслабленный после игры в бой, предшествовавшей этому удару. Но Зоя совершенно ясно давала понять, что хочет повысить ставки.

Взвинтить их до запредельных высот.

Айкену пришлось собраться и поднажать. Атаковать он больше не успевал. Противница не била его, только легко шлепала, обозначая удары, крутилась, опьяненная вновь обретенной ловкостью.

— Хватит, я устал, — успел кое-как прохрипеть Айкен, прежде чем обессиленно сел на землю.

Зоя замерла в перевернутом положении: напряженные руки без труда держали ее вверх ногами. Губы девушки расползались в улыбке.

— Ладно, как скажешь, — согласилась Зоя и встала на ноги. Дыхание ее было более спокойным, чем у Айкена, но молодой человек не без облегчения заметил, что и она запыхалась.