Под тенью маски-2

39. Гадания

Пока я размышляла над превратностями судьбы местной молодежи, ко мне из собравшейся толпы подослали какого-то йора. Уверена, что именно подослали, а не он сам решился, потому что руки тряслись у мужика, и глазенки испуганно так бегали. Что сказать, страшновата я сегодня на вид.

— Простите, достопочтенная ведающая, — обратился он, перетаптываясь с ноги на ногу.

Я медленно повернулась к говорящему, окинула его цепким взглядом, от которого он вздрогнул, и, выждав многозначительную паузу, спросила:

— Вы хотели задать свой вопрос?

Йор облегченно улыбнулся:

— Да, если позволите. Скоро начнет собираться народ, и очередь к вам растянется огромная. А мне очень нужно спешить… Я заплачу…

— К любовнице? — ляпнула я, а он снова вздрогнул и, оглянувшись по сторонам, не услышал ли кто, незаметно кивнул.

— Ну вообще я не отвечаю на вопросы без должных приготовлений. Поэтому прошу подождать. Но обещаю, что приму вас первым. За двойную плату. Цену озвучить?

— Нет-нет, — замахал он руками. — Достопочтенный Петраус уже все нам рассказал. Я согласен.

Хм, даже так. Петраус уже всем и цену озвучил! Интересно, какой у этого доморощенного Верховного тариф? Хотя, я ведь тоже ведьма доморощенная, поэтому не буду особо спорить. Я величественно кивнула с согласием и махнула рукой.

Подосланный йор, разве что не бегом бросился к толпе и радостно заголосил:

— Она готова, она согласна!

Как будто у меня были другие варианты…

И тут же Петраус, стоявший неподалеку, подал кому-то знак. Несколько человек втащили в шатер огромный, сколоченный из широких неотесанных досок щит. Покрыли его самотканым, грубым черным полотном, поставили сверху медный таз, больше походивший на широкое продавленное блюдо, а потом налили в него чистейшей воды. На импровизированном столе вокруг чащи с водой расставили зажженные свечи. Целых тринадцать штук. Какая честь… Ладно!

Я величественно встала с просиженной подушки, взглянула на притихшую толпу исподлобья. Прихватила с пола узелок с пожитками и прошла к отгоревшему костру. Поводила над ним руками, пошептала что-то неразборчивое, собираясь с мыслями. Что бы еще им такого колдовского изобразить?

Затем села на корточки и, развязав тряпичный узел, достала из него металлическую почерневшую плошку с короткой деревянной ручкой в виде змеи. О ее предназначении я уже догадалась, поэтому уверенным движением зачерпнула посудиной мелкие угли из костровища и, снова прихватив свой узелок, прошла к приготовленному для меня рабочему месту.

Присев на корточки возле щита (стула ведьмам, я так понимаю, не полагалось), и, прищурившись, осмотрелась. Чего бы в эти угольки подкинуть для пущего эффекта? Среди вещей, доставшихся мне по наследству, был лишь пучок высушенной простой овсянницы, настой которой хорошо прочищала кишечник. Хорошая травка, ничего не скажу. Но с ней колдовской ритуал не сделать, только позориться. А Петраус ведь обещал курибану…

Ах, вот она, ловко припрятана под медным тазом. Я снова помахала над посудиной руками, заодно аккуратно вытянула несколько зажатых под днищем веточек, смяла их в кулаке и кинула в плошку с углями. Потянулся сладковатый дым, заструился змеей, а потом, словно по волшебству, стал стелиться на поверхности воды и собираться в густое облако.

Все вокруг меня за считанные минуты оказалось в дымовой завесе. Таинственно, а главное продуктивно. Сладковатый дым курибаны у многих вызывал легкие галлюцинации и эйфорию.

У меня, к счастью, на эту дрянь, не было никакой реакции. Возможно оттого, что профессор Чичивар чем нас только не пичкал. Всевозможные яды и противоядия моим организмом воспринимались очень легко.

Неожиданно огненная змейка засветилась в районе груди, но самовольничать не стала. Я поприветствовала ее и предложила развлечься. Мне кажется, она вполне согласилась, потому что быстро скользнула к рукам, а потом растворилась в воде, отчего на поверхности засветились маленькие искры, и медный таз теперь стал напоминать огромное зеркало.

Дрожащий душонкой горе-любовник подошел первым. Я указала на чан с водой, приглашая заглянуть в него, но этот дурень вдруг решил, что настал момент оплаты. Прямо в воду высыпал горсть монет и с чувством выполненного долга и довольной физиономией уселся рядом прямо на землю. Раз уж ведьма без стула, то и гости пусть корячутся…

Я, не мигнув (хотя левый глаз отчаянно пытался дергаться), зашептала какую-то неразборчивую околесицу, снова поводила вокруг руками с растопыренными пальцами, разгоняя дым.

— О чем ты хочешь спросить меня? — каркнула недовольно.

Мужик кривенько улыбнулся и задал "предельно конкретный" вопрос:

— Родит ли мне сына…

Пауза была многозначительной. Не о жене мы сейчас говорим, это точно.

Посмотрела на поверхность воды, снова поводила руками, и вдруг искорки, которые рассыпала моя змейка, снова засветились и собрались в причудливый живой рисунок, воспаривший над водой. На нем была отчетливо видна колыбель, усыпанная яркими розами.

— Родит. Но не сына. А дочь, — расшифровала рисунок я, осчастливив будущего папашу. Тот и сам все видел, а потому сидел одуревший от дыма курибаны и утирал слезы счастья. Потянулся ко мне, желая, видимо, руки мои расцеловать, но я не далась, зашипела, как рассерженная кошка. И моего первого клиента будто ветром сдуло.

Фух, с первым, кажется, справилась…