Наблюдательный отряд

Сейчас время работало на него с Енисеевым – погода такая, что трупы не слишком испортятся, а следы за пару дней окажутся основательно затоптаны. Хотелось бы, конечно, поскорее узнать, чем отравили бедняг, но эти сведения никуда не денутся…

Тело Ротмана тоже, кажется, не фигурировало – был найден безымянный замерзший человек, но возраст и телосложение не совпадали.

На двух листах Фирст описал свою погоню за госпожой Крамер. Начало Лабрюйер пропустил, а вот описание женщины, с которой встречалась монументальная дама, его заинтересовало.

– Блондинка, среднего роста, среднего телосложения – а дальше? Чем она отличается от прочих блондинок этого славного города? Их же тут – сто тысяч, не меньше, – сказал Лабрюйер. – Я понимаю, что ты не мог разглядеть прыщик на лбу, но если судить по ощущениям – что ты о ней подумал?

– Подумал, что ей не меньше тридцати лет. Лицо такое – без этих девичьих щечек и кругленького подбородочка. Но бывают ведь и тощие девицы.

– Бывают…

– Еще – но это уже, глядя на нашу скандалистку. Она очень уж шустро подбежала к пролетке. Как будто ей приказали: сюда! И лицо немного испуганное…

– Очень хорошо. Жаль, Фирст, что ты не дама. Тогда бы ты дал полное описание ее туалета.

– Какой смысл? Ведь они все время переодеваются. Но вот что еще – она держится очень прямо. Вы же знаете – женщина с муфтой ходит, чуть наклонившись вперед. Это у них называется «летящая походка». А эта – как телеграфный столб…

– Столб? Так, может, она ростом выше среднего?

– Действительно. А одета, как все зимой, в темное. Муфта – кажется, каракулевая.

– Теперь – про автомобиль. Фирст, ты можешь выяснить, чья это колымага? За последние лет десять их столько развелось – каждый канцелярист скоро на своем «Руссо-Балте» кататься будет. Но я не думаю, что каждому позволено держать автомобиль на территории предприятия. Это, наверно, кто-то из инженеров или из администрации.

– Срочно?

– Чтобы не мешало твоей службе.

– И вот что еще! Она подъехала к определенному часу. Ждать ей пришлось минуты две. Наверно, поэтому она и скандалистка велели орману остановиться на углу Эрнестининской и Маргаритинской, они выжидали…

– И такое может быть, – согласился Лабрюйер, хотя близость приюта ему сильно не нравилась. – Итак, – вот два рубля, вот полтина – транспортные расходы.

– Благодарю.

– Как только будет свободное время – телефонируй. И договорись с кем-нибудь из молодых агентов, кто разбирается в автомобилях. Плачу, сам видишь, не скупясь.

– Вижу!

Фирст убежал, а Лабрюйер остался и долго таращился на донесение. Какая-то связь между убийствами в Агенсберге и двумя дамами, седовласой толстухой и тощей блондинкой, несомненно, была. Следовало возвращаться к прерванному розыску.

Он вспомнил разговор с Анной Григорьевной Урманцевой. Женщина была сильно взволнована, и потому много узнать не удалось. А следовало бы! Как минимум – кто те родственники, к которым она отправила дочку. Очевидно, прав был Горностай: Леопард – отличный охотничий пес, умеет взять след и бежать хоть сто верст, не теряя этого следа, но почему добыча бежала так, а не сяк, он совершенно не задумывается… А надо бы!

Следовало опять просить о помощи Аркадия Францевича Кошко. Следовало заказывать разговор с Москвой, и неизвестно, окажется ли господин Кошко в назначенное время дома.

Мало было хлопот – забежала ливановская горничная Глашенька, принесла конверт, в конверте – шпаргалка. Так Лабрюйер ее даже читать сразу не стал – ему было страшно при мысли, что могла насочинять Ольга.

Он стоял у темного окна, глядел на Александровскую – вдаль, туда, где ровным рядом стояли новенькие дома, построенные в новом стиле и богато украшенные лепниной; дома с обязательными угловыми башенками и непременными эркерами, смысл которых был ему непонятен; он смотрел на эту красоту и не знал, как быть со внезапно нахлынувшей тоской. Стоял, стоял и вдруг произнес:

– Наташа…

И, услышав свой голос, он вдруг понял, как она несколько месяцев назад стояла у другого окна, попавшая в беду, беспомощная, и все, что могла – это позвать его, безмолвно звать – вдруг мужчина, который непонятным образом затронул ее душу, услышит и отзовется?

И странная мысль пришла в голову: Наташа сейчас его слышит. Не может не слышать. Рассудку вопреки, наперекор стихиям – услышала.