Ультима

* * *

Вернувшись домой, Риз снова услышал, что Джен репетировала. Он медленно вошёл в кухню-гостиную и опустил маску на барную стойку. На этот раз сестра доиграла до конца и только после этого обернулась к нему.

— Красивая маска, — заметила Джен. — Зачем она тебе?

Риз пожал плечами.

— Это мне только предстоит выяснить.

Он повернулся к холодильнику.

— Там ещё стоит вчерашний ужин, — Джен угадала его мысли. — Разогреть?

— Давай, — устало улыбнулся Риз. — Я сейчас, — прибавил он, направившись в ванную.

Когда он вернулся, Джен уже поставила тарелку со спагетти на барную стойку — обеденного стола у них не было — и села рядом. Она задумчиво посмотрела на маску.

— Это по твоему новому делу? — уточнила сестра.

— Угу, — промычал Риз, взявшись за вилку.

— А чем ты сейчас занимаешься?

Неторопливо наматывая пасту на вилку, он задумался над тем, как правильнее преподнести поиски похищенной девушки, которая разгуливает по городу и исчезает, когда с ней пытаются поговорить.

— Ищу одну девушку, Айлин Вайс, — Риз решил не вдаваться в подробности. — Возможно, ты видела в новостях?

Джен задумалась.

— В общем, Торне попросил этим заняться, — закончил Риз, так и не дождавшись от неё реакции.

Он перевёл взгляд на маску. Её появление радовало Риза — так он хотя бы убедился, что дело не в его глазах. В каменном зале пещеры действительно находилась либо Айлин, либо кто-то непосредственно с ней связанный. Наверное, маска помогала изменить лицо. Правда, было непонятно как. Но почему этот фокус не сработал в момент похищения Айлин? На записи камеры маска на похитителе не стала каким-то другим лицом. Тут Риз вспомнил про сбой у глазных протезов во время оценки реакций, и подумал, что программное обеспечение всё же лучше обновить.

Джен поднялась и подошла к кофемашине.

— Будешь? — уточнила она у Риза, указав на неё.

Тот кивнул, и сестра принялась выполнять все «хотелки» аппарата, чтобы получить две чашки кофе. Когда она закончила и села за барную стойку, Риз уже доел.

— Раз ты сегодня добрее, может, всё-таки сыграешь со мной? — Джен поднесла ко рту чашку.

— Не понимаю я этого, — заметил Риз. — Ты же знаешь, как ужасно я теперь играю, — он невольно взглянул на ненастоящую правую руку.

Джен покачала головой.

— Я знаю, что даже с протезом ты неплохой исполнитель. И потом, кто ещё мне здесь поможет? — она посмотрела в сторону рояля.

— А что именно ты хочешь сыграть? И почему это так важно?

— Не то, чтобы важно, — протянула Джен, отставив чашку в сторону. — Понимаешь, есть пьеса… «Аврора» называется. Там партия в четыре руки. Я её играла ещё в школе. Мне тогда учительница помогала. Но потом… не осталось никого, кто мог бы мне помочь. Это произведение не того ранга, чтобы с ним концерты давать. А мне так хочет ещё раз её послушать!

— Разве нигде в сети нет записи с этой пьесой? — приподнял брови Риз. — И ты сейчас так уверена, что я ещё ноты не забыл?

— Там верхняя партия простая даже для пятиклассника, — фыркнула Джен. — И не говори, что забыл ноты. А записи… Они есть. Но все, как один, с детских утренников. Знаешь, как они играют? Скованно и зажато! Я понимаю, что они волнуются, но это всё портит. А кроме того… кроме того, мы исполняли «Аврору» не так. С другим настроением. Более протяжно и лирично.

— Поэтому ты решила обратиться к тому, кто играет хуже, чем пятиклассник, — хмыкнул Риз.

— Ой, ну перестань! — Джен встала и потянула его к роялю. — Просто попробуй, я уверена, что всё получится. Я возьму нижнюю партию.

Риз не стал противиться. Отчасти оттого, что отказал ей в прошлый раз, отчасти, потому что хотел поговорить с Джен о другом, и не хотел портить ей перед этим настроение.

Сестра выставила ноты на пюпитр. Риз скептично начал изучать свою партию. Негромко попробовал сыграть первые такты правой рукой, которая почти не ощущала касания к белоснежным клавишам. Вышло даже сносно.

— Ладно, — протянул он. — Партия и правда не сложная.

Джен радостно улыбнулась.

Им понадобилось некоторое время, чтобы скоординировать ритм. Джен терпеливо считала, и сначала они сыграли первую страницу очень медленно. Затем вернулись, и попробовали действовать уже «как надо». Несколько раз Риз сбивался и морщился, но неизменно продолжал, как и Джен, которая умело подстраивалась, и мелодия не обрывалась.

Один раз он даже порадовался, что его правая рука почти ничего не чувствует — необходимо было выполнить глиссандо[1]. Риз вспомнил, каким болезненным это оказалось на одном из уроков музыки, когда он неправильно поставил пальцы и задел кожу у основания ногтей.

______________

[1] Глисса́ндо — плавное скольжение от одного звука к другому. В данном случае скольжение пальцев по белым клавишам рояля.

______________

Под конец ему даже начало нравиться. Риз расслабился и стал больше внимания уделять мелодии, чем своим движениям. Он слушал, как четыре разные темы сплетались во что-то совершенно новое, непохожее ни на одну из них.

Риз слабо улыбнулся, когда они сыграли последний аккорд. Затем одновременно подняли руки. Повисла пауза, необходимая, чтобы звуки пьесы окончательно покинули гостиную, хотя слуха уже ничего не касалось.

Наконец Джен обернулась к нему и крепко обняла.

— Спасибо! — восторженно пропела она.

Риз снова улыбнулся. Сестра не отпускала несколько долгих мгновений. Когда он почувствовал, что её объятия стали ослабевать, Риз легко коснулся её руки и медленно начал:

— Джен… Мне тут Торне передал… В общем, это касается нашей матери.

Сестра отстранилась и удивлённо посмотрела на него. От этого взгляда Ризу почему-то стало ещё более неловко.

— Свет, — негромко позвал он. — Выведи документы, которые Торне дал по Дилен.

На углу рояля появилась виртуальная бежевая папка.

— Похоже, она работала на Деллери. И всё это, — Риз посмотрел в сторону лежащей на столе маски, — может быть связано с её исчезновением.

Джен тоже оглянулась на маску. Потом, помолчав, потянулась к папке. От её прикосновения та тут же исчезла, но Джен раздражённо сказала, обращаясь к системе своих компьютерных линз:

— Прояви загруженный документ.

Папка снова появилась в её руках, и она принялась её листать, хотя анимация иллюзорных страниц несколько запаздывала за движениями Джен.

— Там совсем немного… Почти ничего, если уж на чистоту, — снова заговорил Риз. — Даже рассказывать нечего. Скорее всего, это ничего не меняет и…

— Нет, — покачала головой Джен. — Я рада, что ты рассказал.

Риз с сомнением посмотрел на папку.

— Мама когда-то разрабатывала «Сад Света» для какого-то проекта Деллери, — отстранённо сказал он, заметив в углу страницы, которую рассматривала Джен фрагмент изображения.

Дилен работала с трёхмерным пространством. Возможно, её было бы правильнее называть трехмерным художником, но Риз знал, что любая её работа начиналась с плоского рисунка. И именно этот рисунок определял все границы и возможности будущего трёхмерного пространства. Оно было лишь следствием.

— Колибри, — прошептала Джен, проведя пальцами по иллюзорной картинке на следующей странице.

Потом подняла голову.

— Знаешь, в «Золотом орле» тоже демонстрировали подобные картины-пространства, — сказала она. — Помнишь, я вроде тебе говорила, что там были колибри? Правда тема немного отличалась — не «Сад Света», а «Земля обетованная».

Риз нахмурился.

— Думаешь, то, что ты видела в «Золотом орле», как-то связанно с этим делом?

— Нет. Я просто вспомнила, — Джен пожала плечами. — Хотя, кто знает?.. — она задумалась, а потом ещё раз пожала плечами. — Та художница приехала из Стероса. Вроде она никак не связана с Деллери.

Риз устало потёр лоб.

— Будет ещё одна выставка, — вдруг сказала Джен. — Я там буду выступать на открытии. Если хочешь, можешь прийти посмотреть. Хотя, я не думаю, что тебе это будет полезно. То есть, на мой взгляд, это никак не связано с делом.

— Я подумаю, — кивнул Риз. — Спасибо, что рассказала.

Джен вновь перевела взгляд на папку. Риз встал и вернулся к барной стойке, чтобы допить уже остывший кофе.

Когда Риз поднялся к себе, он помедлил перед дверью комнаты виртуальной реальности. Затем всё же вошёл и велел Свету вывести город, над которым работал.

Его вновь окружили белые матовые стены зданий, такая же земля и растения. Риз вывел рядом с собой изображения из документов, переданных Торне. Он принялся сравнивать парк, над которым работал накануне, с садом, который «строила» мама для Деллери. Ризу показалась, что между ними даже есть общие черты. Правда, дорожки у Дилен не сходились к центру. А ещё они закручивались спиралями и казались живыми.

Ризу эта идея понравилась, и он решил тоже сделать рисунок своего парка не таким геометрическим. Эта переделка заняла некоторое время. Уделив ещё около часа моделированию и установке живых изгородей, Риз приблизил окружающее пространство настолько, что стало казаться, что он стоит на дорожке парка, а не парит в воздухе над своей работой.

Он уже думал перейти в режим полного погружения, с помощью которого можно было пройти по парку так же, как по реальному городу — Риз всегда так делал на финальном этапе каждой части работы — но передумал. В конце концов, здесь ещё не хватало текстур, не стоило торопиться. Взгляд задержался на порхающих бражниках. Может, всё-таки изменить их на колибри? Однако, подумав, он оставил бражников, сохранил проект и закрыл его.

— Свет, есть обновление системы глазных протезов? — уточнил он у помощника, когда зашёл в спальню.

Свет ответил положительно. Риз велел начать загрузку и направился в ванную.

К тому моменту, когда он рухнул на кровать, Свет уже всё загрузил и был готов начать установку.

— Начинай обновление, — сказал Риз.

Он, как истинный мазохист, смотрел в потолок и даже не подумал закрыть глаза. Окружение померкло. Протезы отключились. Риз продолжал ощущать, что его глаза открыты и при этом не видел ничего, даже самого маленького проблеска света.

Риз лежал и думал, что слишком часто забывает о том, кем, в сущности, является. На самом деле, он всего лишь абсолютно слепой человек.