«Путешествие на Запад» китайской женщины, или Феминизм в Китае

Что же касается самых успешных среди 50 бизнес-леди мира, по данным на 2004 год, под 9 номером значилась Се Цихуа – председатель совета директоров Shanghai Baosteel. В Китае Се называют “Железной леди” не только из-за того, что она управляет металлургической компанией с активами в $22 млрд и 100 000 сотрудников, но и за её неизменный успех. Се прошла путь от простого инженера до главы компании, которую она постоянно расширяла за счёт создания совместных предприятий с зарубежными партнёрами. Также в этом списке под номером 18 – У Сяолин 一 заместитель председателя Народного банка Китая. Она закончила Институт финансов при ЦБ Китая в 1984 году. У Сяолин отвечала за денежную политику банка, с 2012 года стала членом Всекитайского собрания народных представителей КНР. У Сяолин считается одной из самых влиятельных женщин в финансовом секторе Китая и является участником большинства финансовых реформ последних 20 лет, она была “общественным лицом” банка с 2000 года. Под номером 19 значится Ян Мяньмянь – Президент Haier Group. Она в 1984 году стала замдиректора и главным инженером маленькой фабрики по производству холодильников, затем превратившейся в ведущего производителя бытовой техники в Китае (продажи в 2003 году – $9,6 млрд). Ян Мяньмянь была правой рукой гендиректора Чжан Жуйминя, который разработал теорию успешного управления Haier Group. Считается, что именно Ян претворила её в жизнь[1055]. В 2012 году в рейтинге, составленном на основе исследований газеты Financial Times, в отличие от большинства рейтингов самых богатых женщин в мире, в этот раз учитывалось не только состояние, но и вклад каждой из претенденток в бизнес, которым она занимается. Кроме эффективности работы учитывалась прибыльность компании и занимаемая должность в период работы. Среди самых успешных бизнес-леди мира в этом списке на пятом месте значится Дун Минчжу, генеральный директор компании, занимающейся производством кондиционеров, Gree Electric Appliances International Development[1056]. По состоянию на осень 2016 года, Дун Минчжу занимает 11-ю строчку в рейтинге Fortune «50 самых влиятельных женщин мира», с годовым доходом, который, по её собственным словам, составляет около 5–6 млн юаней[1057]. А на девятом – Чжан Инь, генеральный директор компании, занимающейся переработкой бумаги, Nine Dragons Paper[1058]. Компания (более 5 тысяч рабочих мест), оцениваемая в 5 млрд долларов, позиционируется как семейная, семья в целом контролирует 70 % акций. Эта женщина в полном смысле self-madewomen: в период «культурной революции» отца, военного, бросили в тюрьму, обвинив в «контрреволюции» и «пособничестве капитализму». Семья с восьмью детьми бедствовала, и старшей дочери Инь пришлось идти работать. С началом реформ Чжан Инь перебралась из города Цзиси провинции Хэйлунцзян в Шэньчжэнь, где открылась первая в Китае свободная экономическая зона. Отсутствие образования не способствовало успеху в поисках «места под солнцем». Чжан Инь обратила внимание на отплывающие в Америку 一 крупнейший торговый партнёр Китая – многочисленные морские суда, гружённые тысячами тонн продукции в картонных упаковках со знакомой надписью – «Made in China» и, чаще всего, возвращающиеся пустыми. Идею заняться макулатурой ей подсказал один гонконгский бизнесмен: «Макулатура – это бескрайний лес. Только вырубленный лес восстановить сложно, а использованная бумага 一 везде. Выброшенную бумагу можно переработать и использовать вновь и вновь, поколение за поколением». Как раз в это время Китай остро нуждался в бумаге и особенно 一 в картоне. Картон дорожал каждый год, именно в него упаковывался экспортный товар. Собственных лесов в Китае почти не осталось. Лес-кругляк из России стоил дорого и на производство картона не шёл. Так что идея Чжан была золотой жилой – «непонятно, почему никто этим не занялся до неё». Чжан Инь нашла средства на покупку небольшой фабрики по переработке вторсырья. («Как ей это удавалось, доподлинно неизвестно. Злые языки утверждают, что в этом каким-то образом были замешаны гонконгские мафиозные образования 一 так называемые “триады”，однако без каких-либо доказательств это не более чем домыслы»[1059].) Для переработки Чжан стала скупать бумажный утиль у мелких посредников, но качество китайской бумаги для переработки не вполне подходило: из-за нехватки древесины в сырьё для производства использовали бамбук и рисовую солому. И Чжан пришла идея использовать американскую бумажную макулатуру. Она съездила с супругом в США, наладила деловые связи (ни в Америке, ни в Гонконге крупные фирмы по переработке вторсырья не в состоянии переработать все 100 % макулатуры) с поставщиками макулатуры по низкой цене, «поскольку макулатура составляет большую часть бытовых отходов, выбора у них было хоть отбавляй». Супруги основали компанию America Chung Nam Inc и начали скупать американские свалки за гроши. К 2001 году эта компания стала крупнейшим экспортёром макулатуры в Америке, а также лидером по объёму общего экспорта из США в Китай[1060]. В марте 2006 года компания впервые разместила акции на гонконгской бирже и получила 500 миллионов долларов инвестиций, а к концу 2006 года акции выросли в цене в три раза. В 2009 году «Девять драконов» стали крупнейшим производителем картона и упаковочной бумаги в мире. «В китайских школах изучают её историю успеха как мотивирующий пример для молодых китаянок. Её сравнивают с легендарной Мулань – женщиной-полководцем, которая так же, как и Чжан, смогла добиться грандиозного успеха в мире, принадлежащего мужчинам»[1061].

Как отмечалось в комментарии к рейтингу 2017 Forbes China 100 Top Businesswomen List, члены клуба ста самых успешных деловых женщин Китая вполне могли бы войти и в другие рейтинги, которые регулярно составляют эксперты американского журнала, например, в список китайских миллиардеров или в список руководителей самых успешных компаний, работающих в области высоких технологий. В общем, в те списки, где большинство составляют мужчины, причём во всех странах мира[1062].

В оценке «победного шествия» феминизма по миру есть и иная точка зрения. «Женский мятеж удался на славу». Но… «Конфликт между извечным стремлением женщины к свободе и желанием быть любимой и защищённой привёл к кризису 一 феминизм зашёл в тупик. Женщина получила одиночество взамен на освобождение от рабства. Когда мужчина порабощает женщину, он сам становится несвободным. Когда женщина стремится властвовать над мужчиной, это приводит не только к уничтожению мужественности, но и сама женственность улетучивается как дым»[1063].

Наиболее пессимистично оценивают результаты развития феминизма женщины из регионов, лишь недавно ставших разрабатывать эту проблематику. Как пишет сотрудник Казахского Центра гендерных исследований, эйфория первых десятилетий работы при содействии (прежде всего методологическом, но, в том числе, и финансовом) международных фондов ушла в прошлое, перспективы укоренения феминизма в стране энтузиазма не вызывают. Не исключено, что этими настроениями и вызвана следующая оценка состояния с феминизмом в Китае, которую она дала, вернувшись с международного форума ЮНЕСКО «Гендер и медиа», проходившего в январе 2006 года в Китайском университете коммуникаций в Пекине: «Женщины эмансипированы, сексуальная революция налицо, мода интернациональная, ценности западные – и всё равно торжествует гендерный традиционализм. Женское движение номинально. Но китайцы в этом не виноваты»[1064]. (Небезынтересно отметить, однако, что, посетив Пекин через десятилетие после международной конференции 1995 года, она не могла не заметить разительных перемен[1065].)

Следует признать, что подобный пессимизм касается, прежде всего, реализации идей феминизма в их наивысшей форме – гендерных отношениях в жизни общества. То есть, судя по приведённому высказыванию, феминизм как стиль жизни как раз в определённой степени реализуется, но к действительному равноправию – воистину гендерным отношениям это не приводит.

Стиль жизни в русле феминистской идеологии 一 это вовсе не только раскованные (пусть и кажущиеся кому-то – распущенными) женщины. Прежде всего – это самостоятельные, самодостаточные женщины, получившие возможность строить свою жизнь по собственному усмотрению. К ним относятся предпринимательницы (или стремящиеся ими стать); «белые воротнички» крупных, в том числе и иностранных фирм, ценимые (дорого – в прямом и переносном смысле) за свой профессионализм; авторы современной китайской литературы, ищущие своё Я, разрабатывающие тему женского сознания, заговорившие на темы «различия полов» (ярчайшей представительницей которых, к примеру, является Чжан Цзе); женщины, по-новому определяющие формы и методы своих взаимоотношений с мужчинами 一 те же «городские красавицы», как героиня «Шанхай баобэй» (и, судя по всему, автор романа); да просто женщины, в том числе замужние, не позволяющие попирать своё человеческое достоинство ни в семье, ни на работе.

Но жизнь по феминистским правилам – это ещё и довольно широкий спектр деятельного оказания помощи женщинам, чьи права ущемлены или попираются в той или иной области, например, борьба с домашним насилием. Домашнее насилие отнюдь не является чем-то новым, просто ныне об этом говорят чаще и громче. Это 一 повторяющийся с увеличением частоты цикл: физического, словесного, духовного и экономического оскорбления с целью контроля, запугивания, внушения чувства страха. Это ситуации, в которых один человек контролирует или пытается контролировать поведение и чувства другого. Насилие существует во всех странах, социальных группах, независимо от уровня дохода, образования, положения в обществе. Проблема мифологизирована, стереотипизация начинается с представлений о внешнем виде и социальном положении женщин, подвергающихся насилию.

Многомиллионная китайская аудитория недавно получила возможность посмотреть телесериал «Не заговаривай с незнакомцем», затрагивающий проблему насилия в семье. Показанный телефильм вызвал бурную реакцию в обществе, стал ещё одним призывом активизировать защиту прав и интересов женщин, писала «Жэньминь жибао». Далее газета сообщала, что сериал недвусмысленно показывает, что во многих китайских семьях супружеские отношения омрачены жестоким обращением одной стороны по отношению к другой; говорилось при этом, что телесериал раскрывает «до сих пор малоизвестные факты “домашнего” насилия». Одновременно приводятся «уточнённые данные» обследования, проведённого Всекитайской федерацией женщин, о случаях жестокого обращения – это явление наличествует примерно в 30 % из 270 млн семей, в настоящий момент насчитывающихся в Китае. Данные обследования показали, что в 90 % случаев жертвами оказываются женщины[1066]. Итак, по статистике, домашнее насилие наблюдается в каждой третьей китайской семье. Проведённый около года назад среди мужского населения КНР опрос показал: 43 % респондентов считают, что бить жену иногда можно и даже нужно. Они ответили утвердительно на вопрос: «Имеет ли муж право бить супругу за неблагоразумное поведение?» Четверть опрошенных считает, что жену можно физически наказывать за «действия, которые могут быть расценены как предательство» (под такие определения можно подвести всё что угодно). Растущие масштабы домашнего насилия в Китае приводят к серьёзным последствиям. По этой причине, в частности, увеличивается количество разводов: за последние 10 лет в КНР распалось более 100 тыс. семей. По данным Всекитайской федерации женщин, проблему побоев в семье при помощи правоохранительных органов решают лишь 7 % женщин, 33 % – дают сдачи[1067]. (А стало быть, 60 % просто терпят? А возможно, некоторые и обращаются в различные образующиеся ныне общественные организации).