Механические изобретения Эммы Уилсби

38 ГЛАВА

Два дня не было никаких известий. Я полностью погрузилась в работу и из мастерской практически не показывала носу на улицу. Хьюи все это время был со мной, лишь изредка бегал в кондитерскую за сладостями и прочими припасами. Ряды наших механических помощников постепенно рядели, отправляясь к своим новым владельцам. А мы все создавали и создавали новых металлических людей, потому что заказов становилось все больше и больше. Я начала сомневаться в том, справится ли сэр Томас с таким объемом работы. Все же мастер уже не молод, да и если судить по тому, что творилось в мастерской, "немного" рассеян. Вся надежда была на Хьюи, который изучил конструкцию механических помощников, как свои пять пальцев, и мог собирать их даже с закрытыми глазами. Вот кого ждёт блестящая карьера механика! Жаль, что мне не удастся проследить за взлетом юного дарования, потому что скоро нужно возвращаться домой. Я решила уехать в Сверог, потому что сильно соскучилась по дедушке Гарету, тётушке Софии и всему, что окружало меня на родине. Жизнь в Жердании прекрасна, но здесь я так и не нашла своего места.

Сегодня утром пришла телеграмма от Молли, в которой она сообщала, что завтра они с мэром Томасом возвращаются домой. Кажется, на этом и закончится мое столичное приключение. Жаль, что не удалось перед отъездом увидеться с Джеромом, но, возможно, это даже к лучшему. Пусть молодой граф останется в моей памяти приятным воспоминанием. Тем, о ком я буду думать, греясь перед камином холодными зимними вечерами. А что насчёт Джейкоба Клифтона? Знакомство с ним дало мне ещё больше поводов гордиться собой, ведь я не абы кто, а дочь самого великого механика-артефактора.

Я усмехнулась. Не так я себе представляла завершение своего путешествия, но все равно в итоге все заканчивается хорошо. Я помогла другу своего дедушки наладить дело, встретила новых друзей, познакомилась с отцом и испытала настоящее чувство любви.

— Эмма, мне нужно с тобой поговорить,— ворвался в мастерскую Освальд.

— Что случилось, Оззи?!— насторожилась я. Неужели кузен вляпался в какие-то неприятности?

— Я только что сделал Жаклин предложение руки и сердца…— краснея до кончиков ушей, растерянно проговорил Освальд.

— И?!— мы с Хьюи резко подняли головы на мужчину и с любопытством стали ожидать ответ, но Освальд стоял, открывая и закрывая рот, словно выброшенная на берег рыба.

— Она согласилась?— вновь спросила я.

— Не знаю,— обречённо ответил Оззи.— Сказала, что подумает.

Лицо кузена стало печальным, а глаза заблестели, словно он вот-вот расплачется.

— Но ведь не отказала же,— подбежала я к кузену и встряхнула его за плечи, приводя в чувство.— Что ещё сказала Жаклин, кроме того, что подумает?

— Ничего!— срывающимся голосом ответил Освальд. — А что если она меня не любит?! Мы же никогда не говорили о своих чувствах! Что если Жаклин не чувствует ко мне того же, что и я к ней?! Нет, зря я сделал ей предложение. Нужно пойти, извиниться и сказать, что я вовсе не это имел в виду. Да, скажу, что я пошутил! Или, что поторопил события!

— Святые небеса!— сделала я жест рука лицо.— Освальд, прошу тебя, не делай глупости. Просто дождись, что тебе ответит Жаклин.

— Я не вынесу эту пытку!— взвыл в отчаянии кузен, мечась по мастерской и хватаясь за голову руками.— Она меня точно не любит и откажет…

— Да любит она тебя!— донёсся со стороны стола вымученный голос Хьюи.— Все уши мне прожужжала про тебя!

Несколько секунд мы стояли молча и смотрели с Освальдом то друг на друга, то на мальчишку.

Затем я не выдержала и разразилась громким смехом.

— Освальд, ты кого угодно доведешь до белого каления,— смеясь, сказала я, затем обратилась к подмастерью.— Хьюи, спасибо, что успокоил моего неугомонного кузена.

Акцентировать внимание на том, что мальчишка снова начал говорить я не стала, чтобы он вновь не ушел в себя.

-Значит, скоро будет свадьба,— жизнерадостно сказала я.— Вот дедушка Гарет обрадуется.

После чего Освальд удалился в парадную, обдумывать слова Хьюи, а мы вернулись к сборке механических помощников. Но сосредоточиться на работе не получалось.

— Пойду проведаю Жаклин, а то я что-то засиделась в четырех стенах,— я отложила инструменты в сторону и поднялась из-за стола, похрустев затекшей шеей.— Хьюи, ты со мной?

— Нет, я ещё не закончил,— ответил мальчишка, не поднимая глаз от изделия.

Я улыбнулась.Хьюине стал делать вид, что ничего не было, и теперь, по крайней мере, начал отвечать на мои вопросы. Надеюсь, с сэром Томасом мальчишка снова не замкнется в себе.

Я переоделась и, бросив Освальду, который как раз вел диалог с усатым джентльменом в сером фраке, "Я в кондитерскую", поспешила на выход.

На улице стояла нестерпимая жара, и я тут же пожалела о своем желании прогуляться. Но отступать от задуманного я не стала. Мне не терпелось узнать, как Жаклин отреагировала на предложение Оззи.

Но стоило только мне отойти на пару метров от мастерской, как меня окликнул знакомый мужской голос. Я оцепенела от страха, но все же обернулась.

Позади меня стоял Джон Мале в помятом сюртуке, обросший двухдневной щетиной и, судя по мутному взгляду, изрядно выпивший.

Я медленно развернулась в сторону бывшего капитана и, нахмурив брови, спросила:

— Что вам здесь нужно?

— Пришел в последний раз взглянуть на ту, что разрушила мою жизнь,— прокашлявшись, ответил парень.

— Да, будет вам, Джон. Службой в городской страже жизнь не заканчивается,— отмахнулась я от жалостливого тона Джона.— Найдете себе другую работу… В конце концов, продолжите писать свои картины.

— Вашими стараниями я лишился не только работы и крыши над головой, но и уважения, которое пытался заслужить годами,— прошипел парень, делая шаг вперёд.— Теперь я совсем один и даже не представляю, что делать дальше.

— Знаете, я не хотела создавать вам проблем, Джон, и если бы вы не начали меня шантажировать, все бы закончилось хорошо,— ответила я, делая шаг назад.— Но я до сих пор не считаю, что вы находитесь в безвыходной ситуации. Вы молоды, здоровы и талантливы. Возможно, увольнение из городской стражи ваш шанс стать тем, кем вы должны быть.

— Ваши воодушевляющие речи на меня не действуют, Эмма,— скривился Джон.— Можете петь их своему коротышке-графу или ещё кому-то из ваших ухажеров.

— Ваше дело слушать меня или нет,— вспылила я.— Мы с вами не настолько близко знакомы, чтобы я была всерьез обеспокоена вашей судьбой, тем более после того, как вы насильно пытались женить меня на себе!

Я развернулась и попыталась уйти, но Джон нагнал меня, сильно схватив за запястье. Он развернул меня лицом к себе и прошипел, дыша перегаром в лицо:

— Я просто хотел быть с той, кого полюбил, и надеялся, что рано или поздно наши чувства станут взаимными.

— Но это не так работает, Джон!— возразила я.— Невозможно кого-то заставить полюбить себя, тем более пытаясь неволить. Человек либо любит, либо нет. Жаль, что я не смогла ответить вам взаимностью, но это вовсе не значит, что со временем вы не сможете полюбить другую…

— Значит, Эмма, ещё как значит,— горько вздохнул Джон.— Я никого никогда не полюблю так сильно, как вас…

— Вы просто пьяны,— я резко выдернула руку из захвата.— Идите домой, Джон, хорошенько выспитесь, а затем подумайте, что делать дальше. Я бы на вашем месте всерьез занялась живописью, ведь ваши картины просто прекрасны.

— Наверное, я так и сделаю,— опустив глаза, сказал Джон.

Мне было его жаль, ведь все мы порой совершаем ошибки, тем более под влиянием сильных чувств.

Джон развернулся, чтобы уйти. Я посмотрела на поникшие плечи и опущенную голову бывшего городского стража и сказала:

— В трудные времена отвлечься от грустных мыслей мне всегда помогало любимое дело…

— Можете не волноваться, Эмма, я не стану сводить счёты с жизнью,— обернувшись, усмехнулся Джон.— Но и таким, как прежде, уже не буду никогда.

С этими словами шатающейся походкой Джон Мале прошел по тротуару и свернул на ближайшем повороте.

Я проводила его поникшую фигуру взглядом, понимая, что вряд ли когда-нибудь снова увижу Джона Мале. Но также я знала, что как бы грустно ему сейчас не было, разбитое сердце и потеря работы — это не конец, а лишь новое начало. Джона ждут новые встречи, свершения и разочарования. Впрочем, как и меня, только уже отдельно друг от друга.