Агентство "Иллюзия". Возлюбленная для бастарда
Вам нужно произвести впечатление на важного для вас человека? Завоевать доверие делового партнёра? Успокоить маму, мечтающую женить вас поскорее? Мы беремся за любые заказы!
И хорошо шло дело, пока в дверь нашего агентства не постучался Бенджамин Стейн. Незаконнорожденный брат короля, теневой правитель, мрачный, язвительный и крайне неприятный тип. Ему нужна иллюзия любви. А возлюбленной он желает видеть почему-то именно меня!
Что весьма странно. Ведь в прошлую нашу встречу он угрожал меня… убить!
- Автор: Елена Гуйда
- Жанр: Любовная фантастика / Любовное фэнтези / Приключенческое фэнтези
- Дата выхода: 2022
Читать книгу "Агентство "Иллюзия". Возлюбленная для бастарда"
Глава 29
Герцогиня Валери Эдерсон, именуемая Туманной Розой, дожидалась нас в большой гостиной. Точно такая, как при первой нашей встрече – собранная и спокойная, но в то же время внимательная и настороженная. Истинная представительница высшей старой аристократии. Она даже не присела. Рассматривала какие-то статуэтки на полке над камином, делая вид, что совсем не раздражается тем фактом, что мы вынудили ее ждать.
Воздух пах мятным чаем и ощутимым напряжением.
– Рад приветствовать вас, герцогиня, – кивнул Бенджи, поцеловав кончики ее пальцев. – И искренне благодарю вас за то, что приняли мое предложение и почтили нас визитом.
– Леди Эдерсон, – изобразила я книксен, отдавая дань и ее положению, и возрасту.
– Прекрати это словоблудие, – поморщилась Туманная Роза, мазнув по мне взглядом, и обратилась исключительно к Бенджамину. Словно меня здесь даже не существовало. – Возраст, конечно, много на чем отыгрался, но не на моей памяти. И не припомню, когда ты стал поклонником этих реверансов. Зачем ты меня пригласил?
Стейн улыбнулся, жестом предлагая всем присесть и все так же удерживая мою руку.
А я смотрела на эту женщину и думала, что, возможно, она моя единственная родственница. Как-то ранее я старалась не думать о том, что где-то есть родные мне люди. Зачем тревожить саму себя? Тем более если тебе не рады.
Я мысленно сравнивала нашу первую встречу, интерес в ее взгляде и то, как она сегодня смотрела на меня. Словно что-то безвозвратно изменилось за период от первой встречи до сего дня. Ответ был прост – в промежутке был визит в приют. И мой, и ее.
Валери приняла приглашение и присела на диванчик. И только после разместились и мы со Стейном. Я вообще устроилась в кресле, чтобы оказаться подальше от этой женщины. Мало ли. Даже если и родственница, ее мотивы мне совершенно не понятны.
– Если ты решил меня в чем-то упрекнуть, то можешь не тратить ни мое, ни свое время на это. Я действовала исключительно так, как посчитала необходимым.
Бенджамин нахмурился, а я пояснила:
– Полагаю, что леди Эдерсон говорит о статье в “Коирском сплетнике”. Где она обвиняла меня в надругательстве над ее доброй фамилией, – сказала я.
Получилось неожиданно безэмоционально и холодно. Несмотря на то, что в душе у меня бушевала настоящая буря. Паника захлестывала, словно волны на неспокойном море. И только Многоликому известно, чего мне стоили это мнимое спокойствие и выдержка.
В черных глазах Туманной Розы вспыхнул опасный огонек, губы изогнулись в медленной усмешке, что могла означать все что угодно, но заговорила она не со мной, а со Стейном:
– Полагаю, ты понимаешь, что я имела причины дать то интервью, – хмыкнула она.
– Вы имели все права делать все, что считаете необходимым. Как и любой, кто печется о своем доме, роде и добром имени, – кивнул на это Стейн. – Но я попросил с вами встречи не для этого. Валери, что привело вас в приют святой Агнессы пятнадцать лет назад?
Леди Эдерсон вздрогнула, стрельнула в меня определенно ненавидящим взглядом. А я сжала кулаки. Неужели она действительно готова была избавиться от меня? Еще тогда!
– Я не понимаю, о чем речь, – поморщилась женщина. – Возможно, я и навещала какой-то приют когда-то… возможно, чтобы оказать посильную помощь. Возможно, чтобы забрать на воспитание нескольких детей… Это не редкость в нашем обществе, ты сам прекрасно это понимаешь.
– Или искали кого-то определенного? – с нажимом намекнул Стейн.
Валери недовольно поджала губы, вскинув подбородок и чуть прищурив черные глаза.
– Я не знаю, чего ты сейчас добиваешься, но почему-то мне кажется, что ты пытаешься меня в чем-то обвинить!
– Не обвинить, – все же вмешалась я в разговор. – Просто понять. У меня есть основания полагать, что мать-настоятельница приюта святой Агнессы – не та, кем пытается казаться. И нам крайне важно знать, что именно вас привело тогда в стены приюта.
Валери Эдерсона окинула меня таким взглядом, словно заговорить с ней имело наглость само кресло. Вскинула удивленно бровь, поморщилась:
– Я не стану обсуждать это с вами, милочка, – процедила она сквозь зубы. А после все же сорвалась: – Вы… вы хоть понимаете, что своей лицемерной игрой, сплетнями, враньем истоптали добрую память моей дочери?! У Лилит была одна… повторюсь, ОДНА дочь! Единственная! И ты… вы… О Многоликий… – она вскочила, и я рефлекторно последовала ее примеру. Стейн насторожился, но не двинулся с места, едва я вскинула руку, призывая его не вмешиваться. – Неужели ты думала, что я прощу тебе подобное?! Да кто ты та…
Взгляд Валери метнулся на мои руки, которые я сцепила в замок на животе, чтобы не выдать предательской дрожи, и герцогиня умолкла, словно подавилась своими же словами. Краски стремительно покидали ее лицо, губы задрожали, а в глазах появились слезы.
– Это невозможно… – хрипло и тихо проговорила она, впившись взглядом в мою руку. И я только тогда поняла, что привлекло ее внимание.
Взглянула на перстень – и вздрогнула. Камень был не голубым, а кроваво-красным. Как так? И что это значило?!
– Это… – прошептала Валери, всхлипнув, и по щекам ее потекли слезы. А поднятый на меня взгляд стал совершенно другим. – Лилиана…
Это имя, голос, боль стали тем ударом под дых, от которого закружилась голова. Ком подкатил к горлу, и я опустилась в кресло. Словно из густого тумана всплыло воспоминание, где женский голос спрашивает меня:
“ – Так кто ты, дорогая?
– Лилиана Адалинда Делсон-Глоссе! – не выговаривая половины букв, с гордостью отвечаю я.
– Эдерсон, дорогая. Повтори!
– Делсон!”
Я судорожно втянула воздух, всхлипнула и посмотрела прямо в глаза герцогини. На что она прошептала вконец побелевшими губами:
– Наконец-то я тебя нашла!
Это еще кто кого. Но говорить этого я уже не стала.
Некоторая растерянность в мимике Валери Эдерсон в несколько мгновений сменилась решимость и твердостью. Она рывком поднялась на ноги, решительно отвергая предложенную Стейном руку, и скорее приказала, чем предложила:
– Собирайся, Адалинда. Мы возвращаемся домой.
От резкой перемены и тона я слегка онемела. Ладно, верю и даже помню, что она моя бабушка, единственная родственница и все такое, но это не дает ей никакого права распоряжаться мной. Да ещё и так категорично. А уж подчиняться приказам – вообще не мое. Как-то всю жизнь самостоятельно решала, как мне быть и что делать. Вряд ли это можно изменить исключительно новым положением. Тем более что для осознания себя наследницей рода Эдерсон мне понадобится куда больше времени и моральных сил, нежели Туманной Розе – для того, чтобы начать командовать мной.
– Я прощу прощения, леди Эдерсон, – специально акцентируя внимание на официозе, обратилась я. – Но пока вы не расскажете мне… – после бросила быстрый взгляд на Бенджамина и поправила себя же: – …нам все, что вам известно, не вижу смысла даже с места двигаться.
Туманная Роза стиснула зубы, стрельнула в меня злым взглядом и процедила сквозь зубы:
– Это для обеспечения твоей же безопасности. Юная леди, ты теперь единственная наследница рода, а это накладывает определенные обязательства на тебя в первую очередь. Ты не представляешь, что тебе угрожает.
– Вот вы мне все и разъясните, леди, – совершенно спокойно присаживаясь в кресло, ответила на это я. – Пока о моем положении никому не известно. И может так случиться, что сиротка из приюта святой Агнессы в принципе не станет брать на себя никаких обязательств, – в этот момент на лице Валери появилось такое нечитаемое выражение, что я немного занервничала и заговорила куда миролюбивей: – Как я успела заметить, моя жизнь в опасности уже не первый год, не то что день. И несколько часов особо ситуацию не изменят.
Стейн застыл в шаге от меня, не прикасаясь, не говоря ни слова, но я чувствовала его поддержку, его защиту как стену, закрывающую меня от всего мира. Какое невероятное чувство – осознание безопасности, покоя, защиты. Что тебе ничего не угрожает и весь мир рассыплется, если вздумает преодолеть эту стену. Я едва подавила в себе порыв хоть прикоснуться к нему, хоть взять за руку. Только взгляд, полный благодарности за то, что он здесь, со мной.
– Упрямство – наша фамильная черта, – вздохнула бабушка, присаживаясь на диванчик, и, вынув из ридикюля мундштук, принялась вертеть его в руках. – Давно бросила это губительное пристрастие, – пояснила она в ответ на мой непонимающий взгляд. – Но привычка… думается легче. Что ты хочешь знать? Спрашивай, мне, похоже, скрывать уже нечего.
– Расскажите все. С самого начала, – попросила я, и голос от волнения сорвался.
Лицо Туманной Розы стало грустным, задумчивым, даже морщины стали глубже, отчетливей, словно само воспоминание выпивало ее силы и добавляло лет.
– Все началось задолго до твоего рождения, Лилиана, – начала она. И Стейн молча обнял меня за плечи, ненавязчиво успокаивая и поддерживая. – В тот день, когда Сердце треснуло и по миру разлетелись осколки. Твои отец и мать были одними из многих, кто искал части Сердца по всему континенту. Пока они занимались поиском, другие удерживали треснувший артефакт за счет своей силы, магии. И отдавали себя полностью. Артефакт поглощал их одного за другим, – при этих словах ладони Стейна на моих плечах дрогнули, и я сжала его пальцы, пытаясь хоть так поддержать. – Ушло несколько лет на то, чтобы собрать части Сердца. В тот день… последний день, когда я видела свою дочь живой, а тебя… вообще в последний раз, она прислала мне весточку. Всего несколько слов… – на глаза женщины навернулись слезы, но она перевела дыхание, беря эмоции под контроль, и процитировала: – «Я выполнила задание. Скоро все будет хорошо. Мы направляемся во дворец Трейнхолд на прием. Самое ценное – в моем сердце». Она написала только мне, чтобы не выдать тайны и не сорвать всей операции. Я выучила на память каждую черточку в этом письме. И на следующий день пришло второе послание, в котором меня уведомили, что на экипаж четы Эдерсон-Гроссе совершили нападение. Супруги мертвы, маленькая дочь – пропала. Что примечательно… у Лилит… вырвали сердце… – леди Эдерсон перевела дыхание и умолкла.
Мы не подгоняли ее, не задавали вопросов, понимая, как тяжело ей дается каждое слово. Но ответ напрашивался сам – предатель был даже в стенах замка Эдерсон.
Из недр моей памяти, словно клочки предрассветного тумана, выплывали обрывки воспоминаний. «Ты – мое сердце», – нежно повторял счастливый женский голос. И внутри что-то заледенело от окончательного осознания…
– Леди Эдерсон, вы полагаете, можно было вживить осколок в тело? – все же прервала я затянувшуюся паузу.
– Да, – словно придя в себя, кивнула бабушка. – Есть способ. Его разработал отец нынешнего советника Глори. Лилит некогда была ученицей герцога Глори, а нынешний советник даже пытался за ней ухаживать, но она выбрала графа Гроссе…
Валери нахмурилась, понимая, что сказала нечто важное, даже не заметив этого. Но я уже смотрела только на Стейна.
– Осколок не на мне, а во мне, – озвучила я мысль, которая пришла нам, судя по его взгляду, одновременно.