Агентство "Иллюзия". Возлюбленная для бастарда

Глава 14

Солнечный день, вероятно, один из последних в этом году перед сезоном дождей, заставил выпорхнуть на улицу даже самых заядлых домоседов.

Опустевшие двухэтажные дома, типичные для этого района, грели серые стены, купаясь в теплых лучах, блестели вымытыми окнами и украшались поднявшими головки цветами в подвесных кашпо.

Улицы буквально наводнили жители и гости столицы всех возрастов, сословий и уровней дохода. Грех было упускать такую возможность насладиться последними теплыми днями.

Я легко лавировала между парочками, надеясь затеряться и пропасть из виду нянек, которыми меня вопреки моему желанию наградил Бенджамин Стейн.

– Я надеюсь на твое благоразумие, – обдавая теплым дыханием шею, прошептал неожиданно заботливый возлюбленный, когда я, уже полностью собранная, затормозила у выхода, разыскивая свои перчатки. Просто напасть какая-то, а не аксессуар.

– Продолжай надеяться, – улыбнулась я, обернувшись и оказавшись с нанимателем лицом к лицу.

Несмотря на то, что стало как-то очень неловко, а голос грозился меня предать при малейшей возможности, в эту улыбку я вложила все свое отношение к такому вопиющему вторжению в мое личное пространство. И вообще, всю свою жизнь я сама решала, как мне быть, и свои проблемы решала самостоятельно. Да и не только свои.

Судя по тому, как поморщился и скорбно вздохнул “любимый”, он все понял правильно. Отозвав в сторонку Тони, что-то ему принялся втолковывать. А я в это время нашла, наконец, свои перчатки и выпорхнула на улицу.

Как-то так и закончилось наше утреннее противостояние. Каждый остался при своем мнении и со своими убеждениями. И все бы ничего, но я по-прежнему ощущала его теплое дыхание на шее так явственно, что хотелось обернуться и проверить, не следует ли его высочество за мной по пятам. Приходилось себя одергивать каждый раз, как только возникало сие ничем не обоснованное желание. А самое ужасное, что от него, от этого совершенно ничем не обоснованного ощущения, что-то замирало внутри. Словно я втайне надеялась, что это никак не выверт моего сознания.

Глупость какая, честное слово. Адалинда, ты рехнулась, если допустила даже возможность флирта со Стейном. Не тот это человек. Не тот мужчина, которые тебе нужен. Да у него по семь раз на дню женщины менялись. После этого мысленного наставления самой себе в памяти мгновенно всплыли снимки прошлых его пассий, и горячий узел в животе растаял, как и не было. Вот так-то лучше.

Только работа и ничего больше.

Краем глаза заметила, как через дорогу параллельно мне продвигается фигура в темном костюме и кепке. Маленький незаметный человек.

Тони? Вероятно, да. И внутреннее чутье подсказывало, что если я остановлюсь и примусь искать его взглядом, то увижу что угодно, но не юркого парня в темном. Чую, работа у него такая – быть незаметным. У меня имелись знакомые из воровских кварталов с подобными талантами. Но что-то сомневалась я, что Стейн стал бы связываться с отбросами столицы. Или стал бы? Наверняка не скажешь – мой наниматель мне с каждым днем открывается все с новой стороны.

Хорошо, мистер Стейн. Предупредили ли вы своих подручных, что я тоже умею быть незаметной и оставаться неузнанной?

Улыбнувшись собственным мыслям, я резко остановилась и шмыгнула под арку в квартал ремесленников и торговцев, смешавшись с толпой.

Дорогой, волнуетесь, что меня могут вычислить и причинить мне вред? Не так просто меня вычислить, а еще сложнее поймать.

В течении получаса в лавку ювелира вошла мисс Дерсон, а вышла рыженькая мисс Копкинс, что некогда распускала сплетни в “Золотой игле”. Ей срочно требовалось купить себе новые перчатки и шляпку, и она нырнула в следующий магазинчик, чтобы вернуться на улицу уже мисс Адалиндой Уинли. И так еще несколько магазинов и одна мастерская. А завершила этот парад брюнетка, которая, вероятно, совсем недавно посетила столицу впервые и совсем ненадолго. Нравилось мне каждому образу придумывать свою историю, хоть самую короткую и ничего не значащую. Она просидела еще с полчасика за крайним столиком на почти заполненной террасе небольшого кафетерия, где продавались изумительные пироги и подавали отменный травяной чай.

Вот так, мистер Стейн. Если после этого ваш подручный не потерял след – снимаю шляпу и сдаюсь. Пусть меня стережет хоть вся королевская стража и полк боевых магов.

Я улыбнулась, оставив на блюдце несколько монет на чай миленькой веснушчатой официантке и, не заметив за собой “хвоста”, радостно зашагала в агентство. По пути раздумывая, что же такого было в той толстушке Дерсон, чтобы привлечь особое внимание одним ее появлением?

В общем-то, ничего особенного не вспоминалось. Ее не выделяли сестры и наставницы, не баловали подарками из-за стен приюта. К ней точно никто не приезжал. Это бы я непременно запомнила. В приюте появление незнакомых взрослых всегда было событием. И кто к кому наведывался – мы все знали лучше, чем вечернюю молитву. К Дерсон точно никто не являлся. Если она и имела какие-то тайны, то их тщательно скрывали. Так, что она и сама понятия не имела, как ценна.

Так зачем теперь понадобилась брошенная много лет назад сирота, личность которой я столь неосмотрительно решила примерить на себя? Вообще, было бы замечательно наведаться в место, где я провела свои детство и юность, и расспросить миссис Фьюри о Дерсон. Стоит понимать, с чем я столкнулась и какие риски и проблемы мне еще предстоят.

Так, за размышлениями, я преодолела весь путь до “Иллюзии”. Замерла на несколько мгновений у входа, сразу придумывая, что скажу Хорьку. Он явно будет о-очень рад выслушать мои объяснения. И только после толкнула дверь, попутно снова надевая образ мисс Уинли, привычный всем работникам агентства.

И застыла, оценив происходящее непосредственно в холле.

– …Мы так рады вас видеть, – лебезил Херенс, утирая выступивший на лбу пот. – Это такая честь…

А я едва не взвыла, взглянув на того, кого умасливало мое начальство.

Стейн. И выглядел он так, словно явился вытрясти из меня душу. Злой настолько, что цветы в кадках вяли в его присутствии. Хорек, чувствуя, что близится буря, готов был лужей растекаться у ног моего нанимателя. Жаль, не поможет.

– А вот и мисс Уинли, – быстро сориентировался Хорек, проследив за взглядом моего нанимателя. – Я же говорил – с минуты на минуту…

– Благодарю, – уронил Стейн, прервав Херенса и глядя исключительно на меня, словно ничего в этом мире более и не существовало. – Мисс Уинли, вы уделите мне несколько минут своего бесценного времени?

Жутко хотелось сказать, что все мое время расписано до секунды и встреча с “возлюбленным” назначена на два пополудни, но Хорек меня наградил таким испепеляющим взглядом, что передумала.

– Как вам будет угодно, мистер Стейн, – вздохнула я, направляясь в свой кабинет под прицелами взглядов, кажется, всех сотрудников “Иллюзии” и даже не глядя на королевского бастарда.

Да здравствуют свежие сплетни!

Сьюзан при виде меня вскочила с места, прижав к груди несколько папок и ее любимый блокнот. Но когда в коридоре следом появился и Стейн, рухнула обратно, что-то полупридушено пискнула и, вероятно, решив, что ничего сверхважного не случилось, постаралась слиться с мебелью.

Я влетела в кабинет не оглядываясь. В крови кипел гнев и бурлило ожидание грядущего скандала. Что, как ни безумно это звучит, только добавляло азарта.

Спустя несколько мгновений дверь грохнула так, что слетело несколько бумаг с моего стола и жалобно, словно просили помилования, задребезжали окна. Какая-то часть меня их понимала. Более того, тоже стучалась к здравому смыслу и требовала просить прощения и обещать, что подобное не повторится.

Но! Вторая часть негодовала, бесилась и требовала справедливости, несмотря на все, что там заготовил мне наниматель.

Я наемный рабочий, а не собственность. И в контракте нет ни слова о том, что я обязана слепо повиноваться любой прихоти Стейна.

– Мне показалось, что мы поняли друг друга, – глухо, словно сдерживаясь из последних сил, начал Стейн.

Вот как. Я перевела дыхание, тайком прочистила горло, чтобы не дать петуха, и только после развернулась к нему лицом.

– А мне показалось, что я ясно дала понять, что хвостов за собой не потерплю, – глядя в полыхающие гневом глаза Стейна, медленно, но твердо проговорила я. – Я до нашей встречи прекрасно обходилась без опеки. И вообще… У меня, кроме твоего заказа, есть обязанности и… собственная жизнь!

Потемневшие почти до черноты глаза Бенджамина сощурились, брови сошлись к переносице, а губы сурово сжались. Вот он – хищный зверь во всей красе и гневе. Красив, если бы так не пугал.

Он сделал несколько обманчиво-медленных шагов вперед, сокращая расстояние между нами. А я тайком вцепилась в столешницу, чтобы позорно не сбежать. И, повинуясь внутреннему порыву, вздернула подбородок.

Казалось, даже воздух нагрелся и заискрил от сдерживаемого напряжения. Запах Стейна – свежий, с нотками горечи – коснулся обоняния, и сердце ни с того ни с сего застучало иначе, непривычно, разгоняя по телу вместо крови огонь.

– Как раз ради того, чтобы твоей жизни ничто не угрожало, я и просил Тони приглядывать за тобой, – процедил он, оказавшись в каком-то полушаге от меня.

Ноги вмиг стали ватными. О побеге и речи уже не шло. И вот совсем уж неуместно вспомнилось то будоражащее ощущение, когда его теплое дыхание касалось кожи…

Линда, возьми себя в руки! Вконец рехнулась?!

– Повторюсь, я способна позаботиться о себе, дорогой. Не стоит отнимать время у очень занятых людей, – протянула я и позволила себе довольно наглую шальную улыбку. – И, как мы успели убедиться, охрана все равно не успевает за моим ритмом жизни.

Стейн вскинул бровь, одним быстрым движением оказался совсем рядом, и теперь я не сдержалась. Уперевшись тылами в стол и едва не потеряв равновесие, я чуть не упала прямо поверх стопок с корреспонденцией. А мой наниматель вмиг этим воспользовался, нависнув надо мной и упершись руками в стол по обе стороны от меня. Словно в ловушку поймал.

– Милая моя Адалинда, как мы уже выяснили, пока ты моя возлюбленная, я полностью несу ответственность за твою жизнь и здоровье… – промурлыкал Стейн. И от этого его тона по телу промаршировал строй мурашек.

– Этого нет в контракте! – попыталась возмутиться я.

– Плевать! – рявкнул он, и я передумала возмущаться. По крайней мере, пока не буду снова твердо стоять на ногах, а лицо Стейна не будет так близко. Но продолжил он точно так же обезоруживающе мягко. До этого страшно не было, а вот теперь стало. – Меньше всего мне хотелось бы, чтобы тебя, как ты выразилась недавно, придушили в подворотне. А как я успел заметить, и этого не стоит исключать. Это ни в твоих, ни в моих интересах. Потому, если ты не желаешь, чтобы я посадил тебя под замок, то будешь слушать и исполнять то, что велят. Я не позволю, чтобы жизни моей возлюбленной хоть что-то угрожало!

Невероятно. А ведь выполнит все угрозы. Я все еще отлично помнила казематы, гостеприимство которых уже удалось оценить однажды.