Твоё слово

Глава 26. Рыцарь Мечей. Лабиринт Йешшей

Я, наверное, никогда не смогу стать послушной девочкой.

Не вините меня, пожалуйста, я правда пыталась. Я честно уселась на камень, лишь слегка прогретый солнцем, сидела и считала листики в ожидании спасения, кажется, бесконечно. Конечно, вы могли бы сказать: Шура, но ведь тебе и заключение в одиночной камере показалось бесконечным, тогда как на самом деле сидела ты там от силы пару часов! И будете правы. Когда я остаюсь в одиночестве, ну то есть совсем в одиночестве, когда за стенкой никто не храпит, внизу никто не шебуршит на кухне, мое восприятие времени очень сильно искажается…

Например, по моим ощущениям, с места я не двигалась часов шесть: успела подремать, потанцевать, придумать нецензурный стишок про Отца-Дракона, громко его продекламировать раз этак десять. Помечтать. О том, как меня спасает Раш, например.

Проламывая кусты, он появляется передо мной, смотрит на меня глазами, полными слез облегчения:

— Шурочка! Я так тебя искал, так тебя искал!.. Я думал, что потерял тебя навсегда, — он кидается мне в объятия, я ласково глажу его по голове.

— Ну-ну, милый, чего ты плачешь? Все закончилось. Я всегда буду рядом.

Он сжимает меня крепче, продолжая судорожно всхлипывать мне в плечо.

— Обещай, что больше не покинешь меня! Я осознал, что ты любовь всей моей жизни! И... я больше никому не позволю тебя обидеть!

А потом мы займемся страстным энцэ-семнадцать! Нет-нет!.. Энцэ-двадцать один. А потом меня, видимо, все-таки запрут на пяток лет. Да я и сама может запрусь, чего уж там...

Я глупо хихикала, глядя в заросли невидящим взглядом. Жаль, что нельзя передать ему свои фантазии силой мысли — повеселила бы его, а может он бы даже смутился! Боже, как я хочу его засмущать… В любом случае, подняла бы ему настроение, а то он там грустит и волнуется, наверное.

В общем, сидеть я там больше не смогла. Внутренние часы отжигали самбу, взрывая мой мозг. Заросли были такими высокими, что тут, кажется вечно царила полутьма и понять по небу, сколько времени, не представлялось возможным. Даже не так — я смотрела в небо и… не могла понять, сейчас вообще день? Ночь? Вечер? Это пугало. Наверное, чтобы отвлечь себя я и забивала голову всякой дурью.

Это место было, ну… жутковатым. И я не выдержала сидения на месте, и пошла. Куда? Да я даже не знаю. Просто пошла, куда глаза глядят. Даже если честно, побежала вприпрыжку.

Я вот помню, я в детстве немного боялась темноты. Однажды у нас оставалась Олежина мама и, конечно, на ночь она выключила мой ночник, ну потому что нечего электричество попусту тратить. Первые минут десять, растянувшиеся в моем сознании на годы, я стоически терпела. Потом вскочила с кровать и под грохот своего сердца в ушах вот также вприпрыжку побежала к выключателю, шлепнув по нему трясущейся ладонью.

Сейчас ощущения были чем-то схожими, хоть и сильно притупленными. Я старалась не переходить на бег, потому что ежесекундное оборачивание назад подтверждало: за мной никто не гонится. Нет смысла напрягать ноги и легкие. Но нет-нет, да хотелось сорваться на бег. Руки мелко потряхивало, дыхание уже сбилось. Я упорно думала о всякой ерунде, напевала песенки, разговаривала сама с собой.

Еще раз уже привычно обернулась. И завизжала. Нет, за мной не стоял монстр. За мной вообще никого не стояло. Просто… секунду назад сзади была дорога, по которой я шла, и вот уже тупик из все тех же высоченных густых кустов. Я выдохнула, схватилась за сердце, грязно матюкнулась и пошла дальше. Все-то в этом волшебном мире не по-человечески. На глазах выступили слезы.

— Вот ведь дряньство! — зашипела я, — Вы меня запугать решили? Меня?! Думаете, это так просто? Да это даже проще, чем просто! Вам нечем гордиться, ясно?! Меня вообще легко напугать. Да любой алкаш в темном переулке так может! Так что вам нечем гордиться!..

Стало как будто еще на пару тонов темнее, и шуршание листвы было каким-то угрожающим… Страх подгонял в спину, но я с упорством осла еле-еле передвигала ноги. Мне торопиться некуда! Ясно же, как день, что сама я отсюда не выберусь.

— Эх! — я где-то слышала, что если улыбнуться, то и настроение поднимется, так что насилу выдавила из себя кривенький оскал, — Раш, миленький, ну когда же ты меня уже найдешь-то, а?..