Безоружные

Глава 47

Мур никак не ожидал, что его заботливое, самоотверженное лечение доведёт меня до такого состояния. Я окончательно сошла с ума.

Когда мы сели в машину, он не мог отвести от меня глаз, и его взгляд отнюдь не льстил. Да и с чего бы? Я выглядела не под стать миссии, на которую отважилась. Наряд – ничего особенного: чёрный цвет, простой покрой, юбка ниже колена, плечи закрыты, всё в лучших традициях Рэмиры и в соответствии с моим настроением.

- Мне просто захотелось прогуляться, - сказала я в своё оправдание.

- Может, ограничишься садом пока?

- Нет, дом Фарго сойдёт.

- До него лететь два часа.

- Ладно. – Чем не прогулка?

- Тебе сейчас лучше поменьше волноваться.

- Ладно.

Как если бы это было возможно, когда добровольно идёшь на встречу с тем, от кого так долго и старательно убегал.

Ну что за нелепость.

- Тебе не обязательно это делать! - Мур продолжал настаивать, даже когда машина уже была на полпути к аэропорту. – Скажу больше: тебе это запрещено! Ни эта война, ни единая смерть - тем более связанная с оружием - не должны касаться тебя. Ты даже смотреть на это не должна.

- Все убийства, связанные с оружием, касаются меня. Мне придётся взять ответственность за происходящее. Хотя бы так.

Мур покачал головой.

- Я рад, что тебе лучше, Кэс, но точно не настолько, чтобы вести переговоры, тем более с ним, тем более на эту тему.Оставь это на меня. Я не хочу, чтобы этот урод вновь оказался с тобой поблизости.

- Начинай привыкать, - вздохнула я. Если всё пройдёт гладко, это перестанет быть такой уж редкостью.

- И что это значит? - Он вновь напрягся.

- Ничего особенного. Он присоединится к нам в противостоянии с Ирдэ.

А в этом, конечно, ничего особенного не было.

Чтобы казаться убедительнее, я добавила:

- Это не та ситуация, в которой мы можем действовать осторожно. Тут нужны другие методы.

- Если так хочешь прижать его к стенке – используй фотографии, - предложил Мур.

- Плевать на фотографии. Нам нужен союзник, а не ещё один враг.

- Союзник? – Он недобро усмехнулся. – Когда с Вёрджилом и Арчи будет покончено, кто станет нашим следующим врагом, по-твоему?

Так далеко я ещё не думала. Да и был ли смысл? Трудно поверить, что мы с ними справимся, но ещё труднее, что когда-нибудь у нас появится противник страшнее.

- Когда это случится, я полностью доверю тебе решение этой проблемы, - пообещала я, поднимая ладони вверх. – Не буду подслушивать, путаться под ногами и навязываться в дипломатические поездки.

- Неужели.

- Слова не скажу, клянусь. – Я говорила абсолютно серьёзно, но даже представить себе не могла тогда, насколько верна буду клятве.

Когда мы сели в самолёт в кресла друг напротив друга, Мур наклонился и протянул мне пистолет. То самое личное оружие Арчи.

- Он заряжен. Я нашёл к нему патроны в одном из тайников в доме, - сказал он, но я покачала головой.

Мало того, что оружие в дуэте со мной не могло бы исправить ситуацию, а только усугубить её, так мы ведь ещё направлялись к тому, кто собирался казнить меня именно за это: использование таких вот штук. Тут нужна была другая стратегия.

- Какая например? – уточнил натянуто Мур.

- Противоположная этой.

Он оторопел.

- Издеваешься?! Даже не заикайся об этом! Не смей, слышишь?!

- Но и не та, о которой ты подумал! Боже…

- А что я должен был подумать?! У мудака стоит на тебя! При каких ещё обстоятельствах он захочет иметь с тобой дела? Если в этом и заключён твой план, то это, скорее, ещё одна причина прикончить его!

Надо же. Он стал оратором ничуть не хуже Виктора: такой многословный и выразительный… Натренировался на этих своих советах?

Улыбаясь, я сползла немного в кресле и поставила ногу рядом с его бедром.

Каблуки, платье, игривое настроение… он слишком долго не видел меня такой. Возможно, начал верить, что никогда больше и не увидит – траур совершенно обезличил меня, от меня осталась одна только тень. Поэтому теперь Мур смотрел на собравшуюся у талии юбку и мои оголённые колени, как на чудо.

А может, эта была беспроигрышная тактика во все времена. Единственное условие, при котором он охотно сходил со сцены и становился простым зрителем. Такой тихий и внимательный.

- Уверена, мы достигнем взаимопонимания, - проговорила я, имея в виду, скорее, его самого, чем Виктора. – Ты ведь поможешь мне спрятать пистолет?

***

Дом Виктора? Ну… прямая противоположность Дна почему-то - архитектура, декор и то, как здесь встречают гостей. Перед тобой не распахивают каждую дверь и не подталкивают нетерпеливо в спину. Не стараются всеми способами развязать тебе язык и поговорить по душам, не предоставляют лучшую комнату, не стремятся приобщить тебя к великой истории…

Ладно. Я кое-что понимала в гостеприимстве Фарго, поэтому могла бы оскорбиться, когда вместо главы в его собственном доме нас встретил его секретарь Мэд.

- Вам ведь не назначено, - промямлил он, глядя на Мура исподлобья, но не в глаза, а чуть ниже лица, на ворот рубашки… там, где должен быть галстук.

- Нам бы было назначено, - ответил он, - если бы кое-кто отвечал на звонки или почту читал.

- Очень жаль. Вы проделали такой путь совершенно напрасно. – Эта манерность – просто ещё один способ нас игнорировать: не портить отношения, но и не налаживать их. – Господина сейчас нет и не будет до завтрашнего вечера.

- Да? А наш наблюдатель утверждает, что он сейчас находится в этом самом здании.

Мур блефовал, но он точно был лучшим лжецом, чем Мэд: тот выдал себя сразу же. Сначала мимикой, потом словами:

- Без разницы. Он занят и не сможет вас принять в любом случае.

- Занят? Неужели выполнением своей чёртовой работы? Наконец-то.

- Если вы намерены и дальше оскорблять…

- Мы здесь совсем для другого.

- Да, мы здесь чтобы помочь, - подала голос я, и, заметив меня, Мэд нахмурился, потому что принял это за очередное оскорбление. Помогать? Фарго? Кто-то вроде меня?

- Я доложу о вашем визите. Но, повторяю, он откажется от встречи, - проворчал он, жестом веля следовать за ним. – Подождёте в гостевой, где вам предложат напитки и… Напомните, по какому вопросу вы прибыли?

- Ты прекрасно знаешь, по какому. На этот спектакль ни у нас, ни у тебя нет времени.

Оставив Мура наслаждаться обществом Мэда и напитками, я свернула в ближайшее ответвление от главного коридора. У меня не было конкретного плана, кроме как ходить и открывать каждую дверь, дабы добиться немедленной аудиенции. И вопреки размеру дома это заняло не так уж много времени: уже на третьей попытке я наткнулась на комнату, в которой прибиралась прислуга. Несколько женщин обернулись на меня, внезапно замолкая. Судя по всему, они сплетничали, и я не то чтобы помешала, скорее даже дала ещё один прекрасный повод.

Прежде чем я успела сказать хоть слово, они окружили меня.

- Тебе нельзя разгуливать по дому вот так. Он этого не любит. Как и опозданий. Твоя подруга уже давно пришла, отдувается там за вас двоих. Тебе лучше поторопиться, - затараторили они, перебивая друг друга.

- Я заблудилась.

- О, так ты новенькая… Трудно запомнить, вы же все на одно лицо.

А?!

Меня любезно согласились проводить и, спустившись вниз, я оказалась перед дверью, за которой совершенно точно был не рабочий кабинет, хотя вроде как Виктор был занят.

Я скривилась, когда поняла, о какой занятости говорил его секретарь. Но это не помешало мне зайти внутрь, как только служанка открыла для меня дверь.

О… а вот это уже похоже на Дно.

Бетонные стены, никаких окон, приглушённый свет и знакомый холод, который нечто большее, чем просто низкая температура.

Бегло осмотрев это любовное гнёздышко, я стиснула зубы от злости.

Да ты сам плевать хотел на тотальное разоружение, лицемер чёртов.

В наборе пыточных инструментов и цепей, украшавших стены, не хватало только огнестрела… и я принесла его сюда, как кстати. Но было кое-что, что пугало сильнее всех его «игрушек». Мотоциклетный шлем, который висел на крючке рядом с кнутами. Тот самый. Вроде бы не нижнее бельё, не предмет гигиены, но при взгляде на него мне стало дурно.

Реши Фарго оставить этот сувенир в рабочем кабинете, я бы ещё поняла. Но, очевидно, шлем приобретал значение именно в этой комнате.

Сняв его с крючка, я услышала чьё-то сдавленное мычание…

Девушка, о которой говорила прислуга, стояла на коленях, её руки дрожали от напряжения, поднятые и скованные. Она была полностью обнажена, если не считать кляпа во рту, и, несмотря на боль, холод и страх, вела себя так же тихо, как и все вещи здесь. Но тут вдруг яростно замотала головой, звеня цепью, намекая на то, что я не должна прикасаться ни к чему здесь. Если учесть, что её послушание привело к такому вот результату, мне стоило задуматься, к чему приведёт своеволие…

Задумавшись же, я решила усугубить ситуацию, поэтому приблизилась к ней и высвободила её руки из оков. Рядом я заметила ещё одну дверь, которая вела в ванную, очевидно. Слышался звук льющейся воды.

- Ты кто такая? Что творишь?! – зашипела девушка, вытащив кляп изо рта. - В этом доме, а здесь особенно может командовать только он!

- Думаешь, он взбесится? – спросила я, и она сделала шокированное выражение лица, хотя, казалось бы, это я нашла её голой на коленях с красным шариком во рту.

- Он бесится, когда нарушают любые законы. Что касается тех законов, которые установлены им и нарушаются в этом самом месте…

- Ясно. Короче, ты меньше всего захотела бы оставаться рядом с ним, если бы такое произошло. – Я указала на выход. – Тебе лучше бежать, потому что я не собираюсь на этом останавливаться.

Я хотела было уточнить, заплатили ей или нет, но жертва так быстро собрала свои шмотки и вылетела из комнаты, что стало понятно: о деньгах она в тот момент думала меньше всего. А значит, угроза была ей не преувеличена. Поэтому я надела шлем уже просто из соображений безопасности.

Всё это, конечно, очень напоминало ту самую неловкую ситуацию, только на этот раз обошлось без трупа педофила. Не то чтобы это делало атмосферу приятнее. Когда Виктор вышел из душевой? Я могла радоваться лишь тому, что он надел нижнее бельё. Иначе мои нервы бы тут же сдали, хотя вроде бы такая форма «одежды» вполне соответствовала «переговорной».

Виктор застыл, когда заметил меня. Едва ли он меня узнал, его удивление относилось не к личности, а к маске. Как и сказала его подружка: никто не прикасался к его вещам здесь, особенно к этой конкретной, потому что…

- Люди, надевающие эту «корону», самиприговаривают себя к смерти, - объяснил он, но исполнять приговор не торопился. – Как насчёт того, чтобы озвучить своё последнее желание?

Озвучить? Не раньше, чем он будет готов меня выслушать. А тут как раз был большой выбор добра, которое могло мне помочь с этим.

Приблизившись, я упёрла ладонь мужчине в грудь и толкнула к стене. И он подчинился, при том что сам был главной «вещью», к которой настрого запрещалось прикасаться без разрешения.

Конечно, одними прикосновениями не обошлось: когда Виктор прижался спиной к стене, я по очереди закрепила на его запястьях кандалы. Помнится, в прошлый раз он сопротивлялся, как бешеный, а теперь выглядел так, будто ничего более эротичного в этой комнате никогда не происходило. И из-за этого ситуация казалась ещё более неправильной!