Рабыня Рива, или Жена генерала

Глава 18

— Рива, а вот и ты!

За пределами рубки Ёж увлек меня по коридору, рассказывая, что к чему.

Работа была непыльной: мы развозили грузы по стандартному маршруту. Космический грузовик останавливался на каждой «остановке», и все знали, что тогда-то, в такой-то час он будет на месте. Забрасывали один товар, забирали другой и летели дальше. Проще не бывает.

Он повел меня знакомиться с кораблем, то объясняя назначение неизвестного оборудование на складах, то описывая их привычные будни. Я ловила каждое слово с любопытством: придется провести здесь много времени.

Больше всего работы было на складе. В рубке управляли капитан и Эмма, работа в рубке непыльная была — автопилот и тот сам настраивается. А на складе приходилось попыхтеть, причем всем…

— Тебе тоже придется, — «обрадовал» меня Ёж. — И по специальности работа на каждой стыковке. Будешь сопровождать сделки, если представитель чужой расы окажется… Не слишком привычным в культурном понимании для нас. А-то были у нас случаи…

— У всех столько нюансов, — согласилась я.

Почему один опоздает, а другой придет вовремя? Почему у одного слово весит больше гранита, а третий разбрасывается обещаниями, как мелким сором? Иногда специалист путается. Для торгашей и доставщиков на больших расстояниях это может оказаться непреодолимым.

Ксено-этики всегда в цене, где идет речь о торговле или политике.

Я понимала, почему они в меня так вцепились: такой маленький корабль на собственного ксено-этика не может рассчитывать.

Хорошо, придумала отличную легенду, почему здесь оказалась.

— Да… Раньше приходилось справочники штудировать, и то… Не разберешься. В общем, учитывай нюансы.

— Личные дела на клиентов будут выдавать? — поинтересовалась я.

На «Стремительном» я много времени тратила на изучение портрета генералов, политиков, всех, с кем Лиаму приходилось иметь дело. И личная информация шла в ход тоже. Перед заключением мира я всю ночь читала о Шаде…

— Когда как. У нас тут картотеки нет…

Мы продолжали прогулку по кораблю, пока Ёж знакомил меня с правилами. Сначала я чувствовала себя скованно, опасаясь знаков внимания от молодого мужчины, но он вел себя дружелюбно и намеков не подавал.

Заранее мне будут сообщать только расу или национальность, а я проинструктирую капитана или Эмму — сделками занимались только они, как себя вести и чего ждать от чужака.

Я окончательно успокоилась.

Справлюсь с работой.

У Лиама я занималась вещами посложнее, а ошибка на «Стремительном» фатальна. В первую очередь для меня. Так что здесь я совсем перестала волноваться, накопленные за годы войны знания с головой перехлестывали навыки бортового ксено-этика.

Познакомившись с кораблем, я ушла к себе, но через полчаса ко мне постучали.

— Рива, ты свободна? — ко мне заглянула Эмма, вытирая руки об передник. — Пойдем со мной.

Мы вышли из каюты, но вместо рубки или кают-компании она повела меня вглубь корабля. Кажется, шли к машинному отделению, и я нахмурилась. Иногда Эмма помогала механику, но все же это не ее вотчина.

— А что случилось?

— Надо поговорить… Со мной и механиком.

Она остановилась в закутке между труб охлаждения. Механик сидел на ящике у стены и вытирал грязные руки тряпкой. Торс влажно блестел от пота в полумраке, словно он натерся маслом. Шорты с подтяжками смотрелись на нем органично, хоть и видно, что ему в них жарко. В машинном жарко в принципе всегда, не то, что в других частях корабля.

— Привет, Рива, — сказал он, и я почувствовала себя на экзамене.

Они догадались… Я обернулась — Эмма стояла за спиной, сложив на груди мускулистые руки. Механик смотрел перед собой, по одному пальцы, вытирая руки — он счищал смазку и черный налет.

— Есть разговор…

Я попятилась, пытаясь найти пути к бегству.

— Рива, ты откуда? С какой планеты? — он встал, и я отшатнулась, показалось, сейчас он схватит грязными ручищами. Он удивленно смотрел на меня. Я не выдержала напряжения последних дней: в глазах дрожали слезы.

— Да что с тобой? — удивленно спросила Эмма. — Рива, ты чудная какая-то… Тебя обидел кто?

Я замотала головой, пытаясь прийти в себя.

Да, обидел. Лиам и моя страна обидели меня, а затем — новая «семья». С тех пор я порой в малейшей мелочи ищу подтекст.

— Сегодня приветственная трапеза, — сообщила она. — В честь нового члена экипажа. Мы только хотели узнать, откуда ты, чтобы организовать вечер по твоим традициям.

— Простите, — пробормотала я. — Сильно утомилась и неправильно все поняла.

— От чего ты утомилась? — поинтересовался механик. — Только нанялась, а мы еще даже к работе не приступили. А… Ты ж беглая. Прости.

Я не нашла, что сказать. А потом поняла — ничего и не нужно. Я изо всех сил пытаюсь выбраться из ловушки, а ее и нет. Они просто поддерживают со мной разговор, а не во всем меня подозревают. Они вообще милые люди. Вон, и Эмма спросила, никто ли меня не обижал, словно хотела помочь… В мою честь организуют ужин.

— Мы все из разных мест, — он постучал себя чуть ниже ключицы, но я не опознала жест. — Но обычаи любые уважаем.

— У меня нет родины, — ответила я. — И традиций тоже. Делайте, как сами привыкли, мне будет приятно.

— Как скажешь, — пожала плечами Эмма. — Просто он у нас повар по совместительству, понимаешь.

— Готовить буду я, — подтвердил механик, салфеткой он не справился и бросил гиблое дело — попытки отмыть руки. По-простому вытер их об грязные шорты. — Ждем к шести.

До вечера дел особо не было, так что я на иголках ждала «приветственный» ужин. Внимания совсем не хотелось. А вдруг они догадались, что я иларианка?

Кают-компания походила на маленькую семейную гостиную.

Стол был праздничным. Кто-то постарался создать домашнюю атмосферу. Стол застелили цветной клеенкой — по виду технической. В центре стояла ваза с цветами, выращенными на гидропонике. Несколько колокольчиков, похожие на те, что росли у мамы, шикарные красавицы-лилии. И все это в лапах пышного папоротника.

— Какая красота, — прошептала я.

— Ёж придумал, — ответила Эмма, усаживаясь за столом.

Я с благодарностью улыбнулась, несмотря на страх.

— Когда вы запомните мое имя? — наиграно разозлился он, и подмигнул мне, мол, тебе подарочек.

— Мы помним, — ответил капитан.

— Только выговорить не можете.

Ужин готовили по вкусам, кажется, всех членов команды. Здесь были рисовые шарики, национальный хлеб — быстрого приготовления, но был он таким же пышным и хрустящим, как положено. Больше всего поразил десерт: ломтики фруктов в глазури… Заметив в прозрачной и тягучей глазури лепестки некоторых цветов с Иларии, я покрылась мурашками.

У нас хорошие десерты, пользуются популярностью. А многие и в свои рецепты, взяв пример с нас, начали добавлять цветы и травы. Я повозила ложечкой в тарелке. Цветки были дегидрированными и восстановленными. Надеюсь, это стандартная приправа, и кто-то на корабле любит нашу кухню. И десерт приготовили не потому, что узнали меня.

— Я тоже такой люблю, — ухмыльнулась Ю, заметив, как я копаюсь во фруктах.

Я вежливо улыбнулась и съела кусочек.

Вкус был другим.

Десерт готовил тот, кто на моей родине никогда не был.

После ужина никто не ушел. Включили музыку — она доносилась из динамиков, тихая и мелодичная. Свет был мягким, тянуло подремать, но вместо этого капитан разложил на столе карту, механик достал коробку с настольной игрой, а Эмма села переделывать ремень своей разгрузки.

— Вроде, идем по графику, — заметил капитан.

— Отрадно слышать, — фыркнула Эмма. Судя по смешку, это было что-то понятное только им.

Атмосфера была семейной, уютной. Мне нравилась эта компания. Надо будет тоже придумать себе занятие. Чем бы я могла заниматься здесь, после ужина, вместе с ними? Хотелось быть одной из них: тоже с игрой, шитьем или другим мелким делом, сидеть расслабленно, отвлекаться, чувствуя себя в безопасности. Они все выглядели такими спокойными, что хотелось быть похожей на Эмму, капитана. На кого угодно, только не на себя.

Механик забросил ноги на стол и откинулся на спину, судя по напряженному лицу, читал что-то захватывающее в своем ежедневнике. Стало ясно, что так они проводят каждый вечер — личное время тратят на компанию и чувствуют себя превосходно.

До этого нравилась каюта, потому что там я чувствовала себя уединенно. Теперь в компании стало лучше. Я спаслась. Это первый шаг, но я спаслась.

Жизнь после рокового предложения генерала в каюте «Стремительного» можно было описать двумя словами: непроходящий страх.

Я мечтала вернуться в семью. Она меня не приняла.

Я вышла замуж, надеясь, обрести поддержку среди семьи мужа, но боялась его родных. Мне нигде не было места. И самое страшное — Лиам остался жив. Теперь я всегда под угрозой. Мне иногда снились кошмары. Стоило закрыть глаза, как перед внутренним взором появлялось жестокое лицо Лиама. Я задыхалась, и утром старалась занять себя чем угодно, лишь бы отвлечься.

Но наши миры достаточно велики, чтобы я спряталась навсегда, главное, решить с документами. Моя главная цель — устроиться в жизни.

Пока я решила дать себе передышку. Оглядеться, растаять душой на этом маленьком уютном корабле. У меня были хлеб, крыша над головой, и безопасность.

Вечер прошел отлично, на утро мы состыковались с базой.

Я бодро встала, привела себя в порядок, убрав волосы в строгий узел и оделась. Улыбнулась себе в зеркало, стараясь подбодрить. В первый рабочий день всегда страшно.

Особенно сегодня.

За мной будут следить, проверять, как справлюсь с задачами, подхожу ли я им.

Перед шлюзом стоял только Лони. Волосы скручены на затылке в жгут, вместо рабочего плаща — обычная капитанская куртка.

Я оглядела пустой коридор.

— Идем вдвоем?

— Ага, — он подмигнул. — Волнуешься?

— Еще как, — не стала я скрывать. — Но… там безопасно? Ни Ёж, ни Эмма с нами не идут?

— Не беспокойся, — он показал пушку на поясе и запахнул куртку. — Команда нужна здесь. Вдвоем справимся.