Мафиози и его одержимость

Глава 28

Виктор

Я отвернулся к окну, пытаясь сдержать гнев. С каждым разом в присутствии Валентина мне становилось все труднее. Если ярость, живущая во мне, была не из-за Валери, то из-за моей семьи.

Алессио.

Айла.

Принцесса.

Люди, которых я поклялся защищать до своего последнего вздоха.

Валери не входила в мои планы — я не должен был увидеть ее, встречаться с ней, прикасаться к ней, целовать ее. Ничего из этого не должно было случиться, но все равно случилось.

Судьба — жестокая штука. Ей нравится трахать нас всех огромным гребаным огурцом в задницу.

А теперь игра изменилась.

Покачав головой, я глубоко вздохнул. Валентин все еще говорил — о новой сделке с Карлосом. И я все еще возвращался к началу.

Каждый раз, когда я задавал вопрос, Валентин менял тему. Каждый раз, когда у меня появлялась зацепка — это был тупик. Они отлично заметали следы.

Я должен был догадаться. Если Алессио был силен, то Карлос был так же силен.

Два короля друг против друга. Сражаются в одной битве.

Поскольку Валентин не был на нашей стороне, мы околачивались рядом, пока я не смогу расколоть его и его дела.

Я отвернулся от темноты и посмотрел на Валентина. Он смотрел на бумагу, лежащую на столе, но, услышав мой вопрос, резко вскинул голову.

— Абрам сказал мне, что Карлос торгует с нами афродизиаками. Для чего именно они нужны?

Валентин сглотнул, но промолчал. Шагнув вперед, я схватил его за шею, притянув к себе его лицо, прежде чем зарычать. — С меня хватит твоего дерьма. Ты хочешь, чтобы я сражался за тебя — ты хочешь выиграть эту чертову войну, но забываешь, что для победы в этой войне тебе нужен я. Ты также, кажется, забываешь, что эта война-моя.

Он свирепо посмотрел на меня, прежде чем начал брызгать слюной. Я перекрыл ему дыхательные пути, и Валентин боролся за каждый бесполезный вдох. Было заманчиво — так чертовски заманчиво покончить с его жизнью прямо здесь и сейчас.

Перед моими глазами мелькнуло лицо Валери. Ее слезы. Ее боль. Ее безмолвные крики — безмолвная мольба — безмолвный призыв стать ее темным воином.

Я крепче сжал его горло, жажда крови пробежала по моим венам. Его лицо покраснело, но он не утратил свой гребаный взгляд.

Просто продолжай играть, Виктор. Игра никогда не закончится, пока не появится победитель.

В конце, только один человек будет стоять и дышать. И есть только два варианта. Я или Солоник.

Я услышал голос Алессио в своей голове, и мои пальцы ослабили хватку на шее Валентина. Я отпустил его — потому что еще предстояла игра.

Он кашлял, отплевывался и, наконец, снова начал дышать. Это заняло у него некоторое время, но он ругался и проклинал меня.

Я пожал плечами. — Я слишком долго давал тебе поводья. Так что же, черт возьми, происходит? Я Солоник — и имею полное право знать, чем занимается моя семья и чем занимается мой бизнес.

Валентин боролся еще мгновение, прежде чем повернул свое разъяренное лицо ко мне. — Я думал, ты еще не готов к этому, но, похоже, я недооценил тебя, Константин.

А потом он улыбнулся. — В конце концов, ты мой наследник. Я ждал, что ты огрызнешься и потребуешь ответов.

Его улыбка стала садистской, и у меня появилось чертовски плохое предчувствие. На самом деле, обо всем его уродливом старом лице.

Валентин встал со стула и подошел ко мне. Он обнял меня за плечи и рассмеялся. — Афродизиак, ты об этом спрашиваешь?

Его смех утих, но не злой блеск в глазах. — Мы используем его для многих вещей. Но самое лучшее применение… — Он помолчал, а потом ухмыльнулся. — Женщины. Лучше всего они действуют на этих шлюх. Он делает их киски такими чертовски влажными. Лучшее гребаное зрелище, скажу я тебе.

Я знал это. Я, блять, это знал. Но это было еще не все. Было еще что-то.

Я молчал, выжидая. И ждал. Наконец он покачал головой.

— Как, по-твоему, я построил свою империю, Константин? Как ты думаешь, почему я до сих пор такой сильный? Если бы я следовал за Алессио, как потерявшийся щенок, Солоник не был бы таким могущественным. Тебе повезло, сын мой. Очень повезло, что я отдаю тебе все, что заработал за годы своей работы.

Кровь застыла у меня в жилах, сердце заколотилось. Мое сердце колотилось, потому что я знал, к чему это приведет. Я не хотел видеть, верить, но вот оно всё, прямо перед моим лицом. Я должен был догадаться.

— Покупка и продажа.

Его слова прорвались сквозь туман моей головы. Я сжал кулаки и глубоко вздохнул. Успокойся, Виктор. Успокойся. Блять.

— Ты имеешь в виду торговлю людьми? — медленно уточнил я.

Он кивнул, его ухмылка все еще была на месте. — За одну ночь можно заработать миллионы.

— Я думал, мы не будем этим заниматься. Алессио был против этого, — продолжал я, пытаясь понять, откуда это взялось.

— Мы занимаемся этим. Они нет. Алессио не знал, да ему и не нужно знать. Для Босса он довольно жалок, — усмехнулся Валентин.

Кивнув, я выдохнул через нос и сыграл свою роль. — Ты прав. Их потеря. Наша выгода.

Валентин снова обнял меня за плечи с гордым выражением лица — как будто он был гордым отцом, а я-его сыном. И когда он заговорил, в его голосе тоже звучала гордость. — Я всегда знал, что ты для этого подходишь. Чтобы официально поприветствовать тебя и объявить своим наследником, через неделю состоится грандиозный прием. Там будут все наши ближайшие соратники.

Я молчал, погруженный в свои мысли — погруженный в это внезапное открытие. И что, черт возьми, мне теперь делать? Подыграть? Послать к черту те невинные души— только для того, чтобы я смог убедить Валентина? Покупать их, использовать — продавать?

От этой мысли меня затошнило, и желудок скрутило. Я сжал, а затем снова разжал кулаки, отчаянно пытаясь удержать остатки своего треклятого рассудка.

— Я также пригласил Алессио.

Услышав имя Алессио, я вырвался из своих мыслей и бросил на Валентина злобный взгляд.

— Почему?

Он рассмеялся. — Мальчик. Неужели ты так его ненавидишь?

Если бы ты только знал…

— Несколько недель назад мой человек отследил звонок. Айла звонила тебе, — медленно произнес он.

Мое сердце остановилось, и мне показалось, что я перестал дышать воздухом. Я закашлялся, а затем прикрыл это смехом и пожал плечами. — Как я и сказал, она попалась. Так чертовски просто. Неудивительно, что Алессио влюбился в нее. Ее киска, должно быть, была легким доступом для него, — я сделал паузу и глубоко вздохнул. — Или, может быть, её киска была просторная. После всего времени, что Альберто трахал эту потасканную киску.

— Я опять недооценил тебя, — он рассмеялся и кивнул в ответ. Валентин выглядел довольным собой, словно наконец-то выиграл самое лучшее в мире.

Моя полная преданность — то, чего он всегда хотел.

— Я слышал новость…что итальянская блядь снова беременна. Ты ничего не сказал, когда вернулся, — пробормотал он, задумчиво потирая подбородок. Я нервно сглотнул. Блять. Мы шли по плохой линии.

— У меня были другие, более важные дела, — медленно ответил я, наблюдая за его реакцией.

Он цокнул на меня, разочарованно качая головой. — Ты ведь не понимаешь, что это значит? Нам повезло, что в первый раз была девочка.

Пушечный выстрел…прямо в сердце.

— А что, если на этот раз родится сын? Мальчик — который возьмет фамилию Иваншовых, продолжит их наследие? Мы потеряем все шансы, Константин.

Я промолчал, чувствуя, как во рту отяжелел язык. Я не мог говорить, из меня не выходили слова.

Валентин продолжал расхаживать по комнате, как зверь в клетке. Он рассказал мне о своих планах.

— Убеди Айлу прийти на вечеринку, — объявил он, злобно ухмыляясь. — Это твоя война, в конце концов…ты можешь оказать честь.

Мое тело стало холодным, а руки ледяными, когда я слушал его слова. Ребенок, невинный ребенок — ребенок Алессио и Айлы еще даже не родился, — но его смерть уже планировалась.

Я сделал единственное, что мог.

Я кивнул.

Я, блять, кивнул…на убийство ребенка моего брата.

Голова у меня закружилась от слишком многого количества информации. Валентин думал, что недооценил меня…Но это я недооценил его.

В первый раз Алессио недооценил своего противника — чертовски сильно.

Валентин выглядел удивленным и подмигнул. — Похоже, ты нервничаешь, сынок.

Покачав головой, я очистил свои мысли и тихо улыбнулся. Голос звучал злобно и холодно для моих собственных ушей.

— Нет, старина. Я не нервничаю. Я просто думаю о разных способах пролить кровь.

— Ты найдешь очень подходящий. Ты всегда находишь. Сделай это болезненным для нее— и для него. Оставь самое лучшее для семьи, верно?

Я уставился на него, прямо в глаза. — Правильно. Ты чертовски прав. Оставить лучшее напоследок.

Он кивнул. — Хорошо. Я горжусь тобой, сынок. Я знаю, что ты не опозоришь мое имя, наше имя.

Валентин повернулся и посмотрел в большое зеркало на стене. Он поправил галстук и провел пальцами по седым волосам. — Теперь, когда все это позади, я хотел бы навестить свою жену. Я уверен, что она скучала по мне.

Его слова отправили меня в темную спираль беспорядка. Мое сердце сжалось, и мне стало трудно дышать. Это чертовски…больно.

Моя прекрасная молчаливая мышка. Та, что заперта в своей башне…ждет меня.

Мне пришлось бороться с желанием потереть ноющую грудь. Откашлявшись, я оглядел комнату, стараясь казаться равнодушным.

— Она будет присутствовать на вечеринке?

Валентин покачал головой. — Она никогда не присутствует. Ей не разрешено покидать ее комнату.

— Ну, это скучно. Я думал, будет весело. Выставить напоказ свою собственность, чтобы все видели — но никто не мог прикоснуться к ней и завладеть ею. Будь я на твоем месте, я бы с гордостью представил ее всем и заставил всех этих похотливых ублюдков ревновать. Пусть знают, что она моя.

При моих словах с его губ сорвалось тихое собственническое рычание. Я ждал, наблюдая за его реакцией. Наконец он ухмыльнулся.

— Ну и черт с тобой, Константин. У тебя всегда самые лучшие идеи, — ответил он, и его смех эхом прокатился по стенам.

Я вздернул подбородок в знак признательности. — Это будет…весело.

Валентин не ответил. Вместо этого он направился к своей цели — моей цели.

И я не мог ему этого позволить.

Не сегодня. Я просто…не мог.

Я не мог позволить ему причинить ей боль.

Просто не сегодня. Не после всего, что я только что узнал.

Сегодня моя Валери не почувствует боли.

— Подожди, — крикнул я, останавливая Валентина. — Как насчет тоста сегодня вечером? Отпраздновать нашу победу немного рановато? Я уверен, что ее киска может подождать еще немного.

Он обернулся, на секунду задумавшись.

Я ждал…и ждал.…

Я перестал дышать, надеясь…черт возьми, умоляя.

Он кивнул.

Я почувствовал прилив облегчения и чуть не упал на задницу.

Моя милая Валери.

— Я принесу выпивку! Тост. За нашу победу, — он подмигнул и ушел.

Я отшатнулся и опустился на диван. Закрыв лицо руками, я откинулся на сиденье.

Валентин сбросил несколько бомб, а я все еще шатался.