Мафиози и его одержимость

— Как тебя зовут? — спросил я странно мягким голосом.

Не пугай ее. Будь нежен, и она будет у тебя в руках, — пробормотал дьявол. На какую-то долю секунды я представил, как он скрещивает ноги и потягивает чай из чашки, весь такой нахальный и дерьмовый.

Она снова посмотрела на свои колени, ее рука задвигалась. Я заглянул в блокнот, но увидел, что он пуст.

Я ждал, но вместо того, чтобы писать, она протянула мне ручку.

— В чем дело? — спросил я, забирая у нее ручку. — Разве она не работает?

Я не ожидал никакой реакции. Но она задвигалась. Ее голова слегка кивнула мне.

Маленькая монашка продолжала меня удивлять. Интересно. Я снова откашлялся и швырнул ручку через всю комнату.

— Ну, тогда она бесполезна, — пробормотал я.

Она снова кивнула, глядя на меня из-под ресниц, почти застенчиво. Я нашел это…милым. Одарив ее своей лучшей улыбкой, я выудил ручку, которую всегда держал в кармане.

Не раздумывая ни секунды, я протянул ее ей. — Тогда можешь воспользоваться моей ручкой.

Взяв ручку из моей руки, она уставилась на бумагу. Я наклонился ближе, пока ее колени не коснулись моих ног. Легкая дрожь тела выдала ее.

Я видел, как двигалась ручка, когда она писала для меня. Ручка остановилась, и она взглянула на меня, прежде чем показать блокнот. Буквы были написаны красивым почерком.

Вэл

Я в замешательстве наморщил лоб. — Вэл? — спросил я, прежде чем скрыть смех кашлем. — Так тебя зовут? Твои родители, что ненавидели тебя?

Она дерзко вздернула подбородок в ответ на мое оскорбление, ее глаза сузились с легким блеском. А вот и огонь, который я искал. Она скрывала его и раньше, но я хотел этого.

Снова взглянув на бумагу, она быстро что-то нацарапала и снова показала мне блокнот.

Нет, Вэл — это сокращенно. Меня зовут Валери.

Валери. Мои глаза медленно проследили каждую букву, произнося имя в своей голове.

— Валери, — прошептал я, наши глаза встретились. Ее щеки стали нежно-розовыми, когда она красиво покраснела. — Валери.

Так чертовски мило и красиво. Совсем как она.

Ее губы приоткрылись, когда она вдохнула, ее язык высунулся, чтобы пробежаться по ее трахни меня губам. Жар окатил меня, омывая огнем. Она действительно была искусительницей. Красивая монахиня — без голоса, но все же искусительница.

— Ты имела в виду Валерия? — спросил я, нарушая молчание. Это было бы правильное русское произношение. Разве что… она не русская. По-видимому, она бегло понимала английский. Может быть, она американка.

Я увидел, как она нахмурилась, и это вырвало меня из моих мыслей. Она выглядела очень несчастной, услышав имя Валерия, как будто оно ей не нравилось. Она сморщила нос, и я усмехнулся. Ну, черт возьми, немая монахиня была просто злючкой.

Нет. Меня зовут Валери. В. А. Л. Е. Р. И.

Сжав губы, я попытался сдержать смех. Но это было почти невозможно.

Она уставилась на меня на секунду, прежде чем моргнуть. Валери забрала блокнот и снова принялась писать. Наклонившись вперед, я вгляделся в бумагу.

Как тебя зо--

Она даже не закончила свой вопрос, я положил свою руку на ее, и уже говорил. Она удивленно подняла глаза.

— Виктор, — быстро, не задумываясь, ответил я.

Когда я услышал резкий вздох позади себя, я понял свою ошибку. Блять! Двойное блять.

Но так же быстро, как я понял свою ошибку, когда уголки ее губ приподнялись в легкой, едва заметной улыбке, я снова забыл об Игоре.

Она беззвучно произнесла мое имя, и мое сердце дрогнуло.

Виктор

Она перевела взгляд с меня на наши руки. Я проследил за ее взглядом, уставившись на свою руку поверх ее. Она не двигалась и не пыталась избежать моего прикосновения. Она сидела неподвижно и ждала.…

Мой большой палец ласкал тыльную сторону ее ладони, ее кожа была такой мягкой, почти шелковистой. Краем глаза я наблюдал за ней. Ее реакция была еще одним толчком к моему самолюбию.

Она казалась завороженной, напряженно следя за каждым движением моего большого пальца. Я наклонился ближе, мои губы почти касались уголка ее уха. Ее глаза закрылись, а другая рука легла на живот, пальцы сжали ткань платья.

— Ты так прекрасна, ты знаешь это? — прошептал я только для ее ушей. — И ты мне больше нравишься, когда нервничаешь, молчаливая мышка.

Моя рука крепче сжала ее, и она резко открыла глаза, наблюдая за нашими переплетенными руками. Она повернула голову в мою сторону.

Когда кто-то откашлялся позади нас, я в отчаянии стиснул зубы.

Я отпустил Валери, и она вздохнула, нахмурив брови и уставившись на свои руки. Я выпрямился, прежде чем сделать шаг назад.

Валери нервно сглотнула, прежде чем снова посмотреть на меня. — Думаю, на сегодня всё. Спасибо, что назвала свое имя, — тихо сказал я.

Она кивнула, и в ее карих глазах погасла та искорка, которую я видел раньше. Сделав еще один шаг назад, я повернулся, чтобы уйти.

Но вид ее торопливых записей в блокноте остановил меня. Валери показала мне свой блокнот, и я уставился на слова.

Спасибо, что ты тоже назвал мне свое имя, Виктор.

Я молча кивнул, потому что впервые, черт возьми, не знал, что сказать.

Когда я не ответил, она снова принялась писать.

И спасибо за ручку.

Она показала мне блокнот и протянула руку с ручкой. Я снова двинулся к ней. Я сложил ее пальцы на ручке и положил ей руку на колени.

— Теперь она твоя. Забирай её.

С этими последними словами я сделал шаг назад и пошел прочь.

Но не раньше, чем увидел, как она уставилась на ручку, словно это был ее спасательный круг. Одинокая слеза скатилась по ее щеке.

Это было последнее, что я видел.

С сердцем, застрявшим в горле, я посмотрел на Игоря сверху вниз, бросая на него угрожающий взгляд. Он быстро опустил глаза, склонив голову. Когда я вышел, он закрыл за мной дверь.

Я оставил прекрасную немую монахиню там — в ее башне.