Дать боссу (по носу)

Я огляделась. И правда. Мы стояли у ворот в небольшую одноэтажную виллу. Мне казалось, мы довольно далеко отъехали от лазурного берега, поскольку рядом не было даже намека на другие постройки, однако, прислушавшись, я поняла, что слышу шум моря.

Фернандо выскользнул из машины и спустя секунду открыл передо мной дверь. Было странное ощущение дежавю. «Ах, да», — верная мысль промелькнула в голове. Такое уже было, когда-то не так давно, когда он забирал нас с Хулией из клуба. В тот раз он еще был для меня чистым листом, с которым мне только предстояло написать новую историю.

И вот я снова была с ним. Выходила из желтой Феррари, в которой едва заметно пахло бергамотом, сандалом и яблоком — кто бы что ни говорил, но от запаха его парфюма я сходила с ума.

Я вновь попыталась разобраться в своих чувствах. Ферретти вроде как спас меня, но вроде как и предал? Я слишком запуталась, что чувствовать что-то одно.

Тем временем Фернандо достал из багажника небольшую сумку и с довольным видом вернулся ко мне. Он явно не испытывал никаких угрызений совести. Но я так просто не могла отпустить все, что мне пришлось пережить.

— Пойдем, — сказал он, глядя на меня, как на котенка, которого только что подобрал на улице.

Сил спорить с ним или пытаться что-то доказать не осталось. И я молчаливо пошла за ним. Неохотно поглядывая на спину Фернандо, я все старалась понять, чего я хочу. Но почему я хотела только вернуться в ту ночь, когда он снимал с меня босоножки на своей кровати?

Мы зашли на территорию дома. Узкая лестница, выбитая прямо в скале, вела нас наверх вдоль высоких туй и кипарисов. Спустя пару минут мы оказались на широкой ровной площадке. Здесь располагалась вилла: маленькое, но уютное на первый взгляд здание с каменными стенами и черепичной крышей. Оно напоминало мне кукольный домик, с которым я играла, когда была маленькой девочкой. А затем я развернулась спиной к дому и обомлела.

Передо мной открылся вид на бесконечный морской горизонт. Море было так близко, словно я могла не задумываясь уместить его в свою ладонь, но при этом я чувствовала себя властелином мира. Крошечными и ничтожными отсюда казались парусные яхты, которые с такого расстояния едва ли отличались от водных барашков. А огни маяка вдали сливались со звездами в небе. Пахло цветами, хвоей и влажным песком, и каждый из этих ароматов заставлял меня возвращаться обратно в прошлое и вновь ощущать то, что я чувствовала к Фернандо.

Но я сопротивлялась этой ностальгии, что есть силы.

— Красиво? Правда? — спросил мужчина, глядя на мой завороженный взгляд.

— Да. Безумно, — мой ответ заставил его улыбнуться, а затем он отвлекся, чтобы открыть дверь.

Постояв еще несколько минут на улице, я последовала следом за Ферретти. Мне предстояло посетить очередной богатый дом.

Гостиная встретила меня окнами в пол, из которых открывался вид на море. По центру расположилась лаконичная лаунж-зона с двумя диванами и крохотным стеклянным столиком. Чуть дальше виднелась кухня.

— Я бы предложил тебе спать вместе… — начал Фернандо, но я тут же перебила его.

— Нет.

— Что ж, твоя спальня за этой дверью, а я тогда буду здесь.

Ни слова больше не говоря, я прошла в свою комнату. Небольшую и выдержанную в ослепительно белоснежных тонах, на первый взгляд показавшуюся мне даже немного скучноватой после всех царских апартаментов, в которых я жила. Но постепенно я поняла, что так даже лучше. Никакого лишнего декора, только свежесть, спокойствие и море за окном.

В задумчивости я присела на кровать, лишь сейчас осознав, что я все время путешествую налегке. С момента, как я переехала к Филиппу, и по эту самую секунду я словно все время бежала куда-то, чтобы наконец остановиться, вздохнуть и подумать, что делать дальше.

Поразмыслив немного, я с ужасом поняла, что у меня совершенно ничего не осталось. Я приехала сюда без цента в кармане, у меня не было дома и семьи. У меня было лишь то, во что я одета — шелковая ночнушка, чтобы втюхать меня миллионеру. Но даже эта пугающая неопределенность сейчас была не такой волнующей, как мысли о Фернандо.

Лунный свет заливал комнату, и я думала о том, как мне поступить с ним. Достаточно ли того, что он сделал для меня, чтобы простить его? Хватит ли мне его обещаний и клятв, чтобы унять ту боль, которую я переживала, пока он вновь не объявился? Готова ли я закрыть глаза на то, что он позволил мне остаться у Бориса, оправдываясь тем, что спасал нас обоих?

Почему делать выбор всегда так сложно? Я закрыла глаза и начала медленно считать до десяти, пытаясь заставить себя принять окончательное решение. Ох, Фернандо. Почему с тобой все так сложно? Простить тебя или навсегда отпустить? Ответ пришел в голову совершенно неожиданно.

***

Фернандо стоял на балконе, голый по пояс. Он опирался о перила террасы и отрешенно глядел вдаль. В руке он держал стакан с чем-то крепким.

Было темно и довольно прохладно. Луна, которая медленно ползла над морским горизонтом, освещала его лицо, и я хорошо видела застывшую на лице Фернандо печаль. Он был задумчив и мрачен, пока безмолвно глядел на морское побережье. Интересно, о чем он думал?

Я сделала несколько шагов вперед и остановилась. Ферретти все еще не видел меня. Признаться, я не знала, зачем пришла сюда. Я все еще злилась на Фернандо, но почему-то невыносимо хотела увидеть его. Именно сегодня, именно сейчас, пока солнце не покажется из-за горизонта и солнечный свет не озарит лазурный берег.

Ветер гулял по побережью, унося пышные шапки облаков далеко на юг, а я почувствовала, как на глазах выступают слезы. Я вспомнила, как он нежно целовал меня под дождем на виноградниках, как аккуратно прикасался, когда мы оставались наедине, как страстно ласкал меня под платьем на том ужине, после которого все пошло прахом.

Я все еще помнила вкус его губ, помнила запах, помнила тепло от его прикосновений. И от этих воспоминаний я не могла сбежать. Ненавидеть его казалось таким простым решением. Предатель, который прикинулся моим другом, а потом пустил пулю прямо в сердце. Если бы все было так просто, я бы ушла без раздумий. Но все оказалось гораздо сложнее, и количество вопросов нарастало, как снежный ком, не давая мне сделать правильное решение.

Фернандо стоял на прежнем месте, так и не шелохнувшись. Казалось, словно он был где-то очень далеко в своих мыслях. Он стоял ко мне вполоборота, и рельеф его тела напоминал статую греческого бога, сошедшего с Олимпа. Я давно заметила, что независимо от того, насколько плохо он со мной поступал, я все равно не могла не восхищаться им.

Внезапно он вынырнул из омута своего забвения и, повернув голову, с небывалой теплотой посмотрел на меня. Я уже обо всем сказала ему в машине, и нам, казалось, больше не о чем было говорить, но сейчас что-то точно переменилось. Может быть, я перестала злиться и теперь просто пыталась понять, чего хочу?

Я присмотрелась. Такой же высокий, сильный, безупречно красивый. Но что я чувствую к нему? Я его ненавижу? Или все-таки нет?

То, что я ощущала, было коктейлем из обиды, боли, страха, сомнений, страсти и желания. Чего я хотела? Ударить мужчину или заплакать на его плече? Убежать без оглядки или остаться на всю ночь рядом с ним? Ненавидеть его до конца жизни или найти в себе силы простить?

— Что мне делать, Фернандо? — спросила я, сделав два едва заметных шага ему навстречу.

Тогда он позволил себе сделать такие же ответные шаги, и спустя секунду мы стояли совсем рядом.

Ярко горели звезды на небе, и совсем рядом шумело море. Дорогие виллы на склонах утопали в огнях, но самым завораживающим был диск полной луны, нависающий над нами.

— Посмотреть правде в глаза и понять, что я не предавал тебя. Да, я поступил отвратительно, не сказав тебе о своих планах, но, поверь мне, так было лучше. Теперь я могу помочь тебе, и все будет иначе.

Мне было нечего ему возразить, и тогда он продолжил:

— Жизель, — Фернандо взял мою руку, а у меня не хватило сил сопротивляться. Ну еще бы, я желала этого мужчину с момента, как он вошел в столовую в поместье Ферретти, а теперь он был так близко. — Я думал о тебе каждую секунду, пока тебя не было рядом, хотя и знал, что, быть может, ты даже не станешь меня слушать. Но даже если бы так, я бы все равно спас тебя, я бы достал тебя откуда угодно.

Спустя короткое мгновение его пальцы скользнули выше и через мгновение коснулись щеки. Так легко, что я едва заметила это.

Теперь он был совсем рядом, глядел на меня сверху вниз, словно пытаясь понять, что еще я позволю ему сделать. А я все еще не понимала, что чувствую. Гнев? Нет. Пустоту? Тоже не то. Оно было глубоким, оно текло по венам, оно было таким плавным и при этом таким сильным, что я невольно начинала задыхаться. Я не ненавидела Фернандо — наконец, дошло до меня — я его любила.

— Когда-то ты спросила меня, любил ли я кого-то в своей жизни, — тихо сказал он, а я вздрогнула, услышав слово «любил».

— Ты сказал, что не способен любить ничего, кроме своей компании, — ответила я с горечью.

— Да, я так думал. А потом появилась ты. Ты показала мне, что успех — это не гонки на крутых тачках и завтраки с моделями. Ты заставила меня увидеть, что счастье нельзя обрести раз и навсегда, потому что оно состоит из крохотных мгновений. Но самое главное, ты открыла мне глаза на правду, доказав, что компания ничтожна по сравнению с теми моментами, которые я проводил с тобой.

Я видела, как тяжело ему давались эти слова. Но еще сложнее мне было слушать их так, чтобы не разреветься. Неужели он говорил мне именно те слова, что я хотела услышать от него, когда он целовал меня в ванной во время ужина у Ферретти? Сердце вновь забилось быстрее, когда он двумя руками коснулся моего подбородка, словно собираясь поцеловать. Но дальше действовать не стал. Глядя мне прямо в глаза, он прошептал:

— Ты сказала, что любовь — это самое яркое событие в жизни, что ей не хочется делиться с кучей левых людей, что за ней не нужно ехать куда-то. Но я все же приехал за ней, потому что она — мое счастье, без которого я не могу жить.

— Что ты хочешь этим сказать?

Фернандо наклонился к моим губам. Он едва ли не касался их, поэтому я чувствовала каждый его вдох:

— Что я люблю тебя, Жизель.