Дотянуться до солнца

Эпилог

Высокий красивый юноша в широкополой шляпе и темных очках выкатил инвалидную коляску на взлетное поле и уверенно зашагал к самолету. Со стороны могло показаться, что он только-только сошел с подиума, настолько костюм, облегающий великолепную фигуру, идеально на нем сидел. Но это была лишь видимость, не соответствующая действительности.

Резкий порыв ветра заставил его остановиться. Парень наклонился и поправил плед, лежащий на коленях девушки в коляске. Влад выпрямился и, положив ладонь ей на плечо, слегка сжал пальцы. Она устало вздохнула и накрыла его пальцы своими.

Он улыбнулся, глядя на ее макушку:

— Все хорошо. Самолет уже здесь.

Катя подняла на него глаза и ответила ему благодарной улыбкой. День сегодня выдался таким же ветреным, как и год назад, когда она упала с крыши. Через месяц, выйдя из комы, первым, кого она увидела, был именно он.

«Если все получится, он уйдет? Или я снова смогу увидеть его, проснувшись однажды рано утром здоровой?»

Его обеспокоенный взгляд заставил ее снова улыбнуться.

— Я в порядке. Перестань.

Катя поежилась от нового порыва ветра. Они готовились к новому этапу, улетая на север в очередную частную клинику, которую он нашел.

Он, в который раз, убедил ее бороться… не ради кого-то, ради себя…

Через двадцать минут самолет взлетел, оставляя Михалыча с чувством выполненного долга перед ней и ее семьей.

За последний год мужчина из водителя превратился в преданного поверенного, обошедшего все возможные инстанции и суды, чтобы дочь банкира Ионова смогла вступить в законные права и получить положенное ей наследство.

Михалыч улыбнулся, вспомнив, как помог девушке Влад. Этот парень все время находился рядом с ней, оберегая и помогая поверить, что жизнь не закончена. Он ухаживал за ней, пока Катя восстанавливалась после многочисленных операций, продолжал приходить, несмотря на ее истерики и попытки прогнать его, был рядом, когда мать девушки, отказавшись помогать в лечении, подала прошение в суд на право распоряжаться имуществом, несмотря на завещание мужа, заявив в прессе о недееспособности дочери. И все это время Михалыч видел в его глазах одно и то же выражение, какое видел когда-то в глазах Кати, смотрящей на Максима.

Ни на секунду водитель семьи Ионовых не пожалел, что соврал год назад на допросе, скрыв настоящую личность Влада, и сказав, что он — двоюродный брат девушки, а его документы сгорели при пожаре. Поступи тогда Михалыч иначе, Катя Ионова не дожила бы до сегодняшнего дня.

Он ненавидел этих детей и считал, что им не место на земле. А после пожара в доме, когда одна из них закрыла его в подвале, а он потом чуть не сгорел, так и не изменил своего мнения.

Но этот парень смог не только переубедить его, но и заставил поверить, что на сущность человека влияют не только внешние факторы, но и сам человек. Выбор есть у всех, и какой дверью воспользоваться, решают только сами люди, и никто больше. Именно поэтому сейчас мужчина отпускал Катю с легким сердцем, зная, что кем бы ни был Влад, он никогда не причинит ей боль.

Он поднял руку в прощальном жесте:

— Счастливого пути…

Максим вышел из такси и направился в интернет-кафе. Кепка и темные очки. Темная куртка, рюкзак и наушники. Блокнот в руках.

Остановившись у кафе, парень открыл свои записи и сверил их с тем, что помнил.

«Кафе на углу, в 12 часов…»

Он посмотрел на часы.

«Без пяти… не опоздал…»

Максим открыл дверь и, осмотревшись, направился к дальнему столику, за которым его уже ждали. С его губ не сходила счастливая улыбка.

— Перестань. Опять разнюнился.

— Прости. — Он сел напротив.

Алиса подняла глаза и недовольно фыркнула:

— Опять забыл убрать книги со стола. Как поступать собираешься, если таких элементарных правил запомнить не можешь?

Парень прыснул со смеху и поднял руку, привлекая к себе внимание официанта:

— Два кофе, пожалуйста. — Вздохнув, он перевел взгляд на девушку. — Это ж не преступление. Забыл, прости?

Он снова рассмеялся.

— Что смешного?

— Настроение хорошее. Смешно ведь, кто бы мог подумать, да? Непривычно все забывать.

— И, правда, обхохочешься, как можно было переборщить с дозировкой с такой феноменальной памятью? Это твое наказание! Умерев, ты нарушил свой жизненный цикл, убил часть своего мозга… И тебе все еще смешно?

Максим протянул к ней руку и накрыл ее пальцы своими:

— Но ведь все обошлось? Я потихоньку восстанавливаюсь.

— Потихоньку? А, если бы я тогда погибла, кто восстанавливал бы тебя сейчас?! Придурок! Чудо, что ты вообще очнулся!

Единорог незаметно примостился рядом с парнем, уже с порога кафе услышав, как Алиса в очередной раз отчитывает его.

— Пришел?

Мужчина кивнул и, сняв темные очки, все же остался сидеть в кепке. Оглядев помещение, Единорог удовлетворенно кивнул.

— Хорошее местечко для любовных ссор. Лучше, чем у вас дома.

Алиса сверкнула глазами в сторону Максима:

— Видишь, даже он заметил, как ты безалаберно относишься к чистоте! Я же говорила тебе… Когда ты едешь?

Заместитель выставил ладони вперед в знак протеста:

— Не спрашивайте, все равно не скажу. Когда перестану вам надоедать, тогда, знайте, мой самолет взлетел.

Максим поднял ладонь, и Единорог хлопнул по ней, подмигнув девушке.

— Эй, хватит! — Алиса резко вскочила. — Тебе, может, и нравится все забывать, а я не могу привыкнуть, все помнить! Это ужасно… Просто ужасно…

Парень поднялся вслед за ней и вздохнул:

— Прости, попей кофе без нас, нужно прогуляться. А то она в прошлый раз чуть все тут не разгромила.

Его смех разнесся по кафе, привлекая внимание посетителей. Алиса попыталась ударить его, но Максим успел увернуться и бегом направился к выходу. Девушка, махнув на прощанье рукой, последовала за ним.

— Эй! Стой! Ну, я покажу тебе дома, где раки зимуют…

Максим перехватил ее за углом и, крепко обняв за талию, поцеловал в щеку.

— Покажи мне лучше, как любишь меня, несмотря ни на что… А дома продолжим?

Хмуриться, когда он так смотрел, никогда не получалось. Она кивнула и потянулась к его губам. Парень закрыл глаза и ответил на поцелуй.

Его мечта перекочевала из мыслей в реальность — они жили, как обычные люди, готовились поступать в университет, устроились на подработку, сняли квартиру и каждый день признавались друг другу в любви.

Максим нехотя оторвался от нее и, заглянув в глаза, улыбнулся:

— Отлично быть просто человеком?

Мысль, что теперь ее губы всегда улыбаются вместе с глазами, делала его самым счастливым человеком на земле. И пусть порой ей было совсем непросто смириться со своей новой сущностью и его забывчивостью, но он знал, что она непрерывно работает над собой, ежесекундно, только ради него. Теперь, целый год спустя, ему все чаще казалось, что они встретились почти двадцать лет назад только благодаря эксперименту Далматинца, а его непродолжительная смерть и ее новая личность помогли им изменить их жизнь и вырваться из-под тотального контроля.

— Да, замечательно, забывашка… Ха-ха-ха…

Взявшись за руки, ничем непримечательные на первый взгляд подростки, пошли вдоль домов, магазинов и кафе к себе домой, мимо таких же, как они непримечательных людей, спешащих, как и они, по своим делам.

Они шли вместе и держались за руки с улыбками на лицах.

И этого было достаточно для их настоящего и искреннего счастья…

Единорог улыбнулся, глядя им вслед.

«Мечты этих двоих сбылись?»

Он достал из кармана телефон и набрал номер. Трубку сняли после третьего гудка.

— Нет, еще не улетел… Да, у тебя все хорошо? Как у вас дела? Ну, и отлично… Сначала на кладбище… Хорошо, Абиссинец одобрил бы… Надеюсь, в твоем кафе вкусный кофе? Нет, может после… Появились дела… Обязательно, как закончу… Да, они в порядке…

Мужчина убрал телефон и сделал небольшой глоток, задумчиво задержав взгляд на папоротнике, одиноко растущем в углу помещения.

Натянув кепку, Единорог быстро направился к выходу.

Там, куда он отправлялся, его не ждали. Но он собирался вернуться, и все исправить. Как показал опыт, невозможного нет…

Мечта — стать человеком — была когда-то и его мечтой…