Морально нечестивый

Франко тут же бросается к нему, но Марчелло опережает его на шаг — в буквальном смысле. Раздается тихий звук, глаз расплющивается под ботинком Марчелло, и Франко впадает в истерику.

Я даже не успеваю ничего понять, как меня уносит муж.

— Что это было? — шепчу я в замешательстве. Весь этот эпизод был... Я просто в шоке.

— Возможно, я намекнул, что ему могут восстановить глаз, если будут выполнены некоторые условия.

— Он может? — удивленно спрашиваю я.

— Уже нет.

Мы садимся в машину

, и всю дорогу домой Марчелло не отпускает мою руку.

Пока он ведет машину, я украдкой разглядываю его профиль и влюбляюсь в него еще больше.

Для кого-то его действия могут показаться слишком жестокими, но для меня они значили весь мир. Никто раньше публично не заступался за меня.

Марчелло еще не знает об этом.

Но он только что стал моим ангелом-хранителем.

Как только мы добрались до дома, он подхватил меня на руки и отнес в мою комнату.

— Тсс, молчи, — шепчет он мне в волосы, когда укладывает меня на кровать, его дикие глаза оценивают мое разорванное платье и синяки.

Он поворачивается ко мне спиной и идет в ванную. Я слышу шум воды и думаю, что он набирает мне ванну.

— Марчелло? — спрашиваю я неуверенно.

Он снова появляется и медленно идет ко мне. Со страдальческим видом он падает к моим ногам и кладет голову мне на колени.

— Мне так жаль. Ты даже не представляешь, как мне жаль... Это все моя вина. — Он плачет, его голос полон эмоций.

Моя рука тянется к его волосам, и я медленно провожу пальцами по ним.

— Это не твоя вина, любимый. Это не так. — Как он мог помешать тому мужчине напасть на меня? В женском туалете, в любом месте.

— То, что ты сделал для меня... как ты защитил меня. — Я качаю головой, в моих глазах блестят непролитые слезы. — Никто никогда не делал этого раньше. Никто так за меня не заступался. И поэтому ты — мой герой, — говорю я ему с нежностью.

— Я ни для кого не герой, — говорит он после небольшой паузы. — Герой... я, — сухо смеется он. — Если бы ты только знала...

Его руки обхватывают мое тело, и он обнимает меня.

— Мне так жаль, — продолжает бормотать он.

Мы остаемся так на некоторое время, и я наслаждаюсь теплом его тела рядом со своим. Я чувствую себя в безопасности... в такой безопасности. Вновь взяв меня на руки, он входит в ванную комнату и ставит меня рядом с почти наполненной ванной. Марчелло выглядит озадаченным, его взгляд переходит с меня на ванну и снова на меня.

— Я... — начинает он, но качает головой. — Я буду снаружи. — Он заметно сглатывает, прежде чем повернуться, чтобы уйти.

— Подожди, пожалуйста! — слова вылетают у меня изо рта прежде, чем я успеваю их обдумать.

— Останься. — Я не знаю, откуда взялась эта смелость, но, глядя в его глаза, я понимаю, что могу это сделать. Я могу показать ему свое самое уязвимое «я».

Трясущимися пальцами я потянула за боковую молнию своего платья и вылезла из него. Теперь я стою только в лифчике и трусах. Взгляд Марчелло темнеет, окидывая меня, и по позвоночнику пробегает дрожь.

Я могу это сделать!

Прежде чем струсить, я протягиваю руки за спину и расстегиваю застежку лифчика, позволяя ему упасть.

— Лина, — простонал Марчелло, и мои щеки запылали от смущения.

Набравшись смелости, я быстро снимаю трусики и залезаю в ванну.

От обжигающей температуры воды у меня бегут мурашки по коже, и я стискиваю зубы от болезненного жара.

Мне не требуется много времени, чтобы привыкнуть к воде. Я поднимаю голову и вижу, что Марчелло все еще стоит в дверях и смотрит на меня.

— Ты можешь мне помочь? — я поднимаю губку и протягиваю ему. Я не знаю, откуда это взялось... эта бесцеремонность... но я не хочу, чтобы он уходил.

Он идет ко мне, откидывая рукава рубашки. Когда он оказывается рядом с ванной, он опускается на колени и берет губку из моих рук.

Он намыливает губку хорошим количеством геля, а затем начинает мыть мою руку. Его движения медленны, губка мягко касается моей кожи.

Он продвигается к моей ключице, и мне приходится тяжело сглотнуть от этого ощущения. Я украдкой смотрю на него, и он тоже не остается равнодушным. Марчелло обрабатывает обе мои руки, а затем переходит к спине.

Я хватаю его за руку, внезапно вспомнив, что он сейчас увидит.

— Она уродлива, — шепчу я, но медленно поворачиваюсь к нему спиной.

Мне страшно от его реакции. Я не могу этого видеть, но могу сказать, что он шокирован, по его мгновенному вдоху.

— Лина... — его голос мягкий, его дыхание почти касается моей кожи. Затем я понимаю, как близко он находится ко мне.

— Мар... — Я прервалась, когда почувствовала его губы на своей спине, прямо там, где начинается мой шрам. Он начинает проводить губами по контуру шрама, и мои глаза слезятся.

— Ты прекрасна, Лина. Такая, такая красивая. — Его голос как бальзам на мое сердце. В нем такая теплота... Я не думаю, что когда-либо чувствовала подобное раньше. Эта эмоция, больше, чем жизнь, разрастается в моей груди и стремится выйти наружу. Я напрягаюсь, болезненно хватаясь за край ванны.

Господи, что это за чувство?

Губка снова касается моей кожи, и Марчелло продолжает свои процедуры. К тому времени, как он заканчивает, я тяжело дышу, и не знаю, что это - пар от воды или...

Он приносит полотенце и помогает мне выйти, укутывая меня. Он возвращает меня на кровать.

— Спасибо тебе. За это. — Он берет мою руку и подносит ее к своим губам для легкого поцелуя.

Когда я смотрю в его глаза, я оказываюсь загипнотизированной.

— Не уходи. Останься со мной, пожалуйста.

— Лина, ты даже не представляешь, о чем просишь.

— Я хочу... Я хочу этого. Я хочу тебя.

Впервые я хочу контролировать то, что происходит с моим телом. И Боже, как я хочу его. Он — это все доброе и хорошее, и я даже не знаю, что я сделала, чтобы заслужить его.

Он — это все.

Мои пальцы ласкают его щеку, и я наклоняюсь вперед, чтобы поцеловать его в губы, желая показать ему, как сильно я этого хочу.

— Ты уверена? — спрашивает он, его голос едва превышает шепот.

Я киваю.

— Пожалуйста.

Его рука поднимается по моей шее, и он обхватывает мою челюсть, притягивая меня для поцелуя. Я раздвигаю губы, чтобы впустить его внутрь, мой язык ищет его.

Я падаю обратно на кровать, увлекая его за собой. Мое полотенце распахнуто, и я пытаюсь прижаться к его телу, желая почувствовать себя ближе.

Его руки начинают проводить по моей груди, и я дрожу от прикосновений, похожих на перышко.

— У тебя есть презерватив? — вдруг вспомнила я и спросила. Я знаю, что он говорил, что хочет детей в будущем, но я не хочу предполагать, что он имел в виду в ближайшем будущем.

Он поднимает голову на долю секунды, его зрачки настолько расширены, что он почти отводит глаза назад.

— Нет. — Он делает паузу. — Но я чист. Я ни с кем не был уже более десяти лет. — Его слова удивляют меня. Я никогда не думала, что такой мужчина, как Марчелло, может быть безбрачным так долго. Но учитывая его проблемы с прикосновениями... Я понимаю, как это может повлиять на ситуацию. И это заставляет меня чувствовать себя невероятно польщенной тем, что он делится со мной этой частью себя.

— Я тоже, — отвечаю я. — Я никогда раньше не занималась любовью. — Я краснею от этих слов и инстинктивно опускаю голову в смущении. Технически, я даже не могу сказать, что у меня раньше был секс... не учитывая того, как прошел мой первый и единственный раз, и как мало я о нем помню.

— Эй, — он приподнимает мою голову вверх. — Я тоже никогда не занимался любовью. Может, я и был с другими раньше, но это не было... приятно. — На его лице появляется небольшая гримаса. — Так что для нас обоих это впервые, хорошо?

— Хорошо. — Я едва успеваю выдохнуть это слово, как его рот снова оказывается на моем. Он целует меня, кажется, целую вечность, прежде чем переместиться выше, проводя поцелуи по всему моему лицу — носу, вискам, лбу.

— Я могу вытащить. Я знаю, что все еще есть риск, но...

— Нет, не надо. Я хочу тебя, всего тебя. — Я хочу быть его, и я хочу, чтобы он был моим. Любые дети, которые у нас могут быть, будут просто благословением.

Его выражение лица смягчается от моих слов, и он одаривает меня самой драгоценной улыбкой, которую я когда-либо видела. Мое сердце вот-вот разорвется в груди.

Марчелло поднимается и, прежде чем я успеваю запротестовать, снимает рубашку. Пусть, я раньше и видела его торс, но мне приходилось стараться не смотреть на него. Теперь я могу рассматривать его сколько душе угодно. Он берет мою руку и проводит ею по плоскости своего живота, призывая меня прикоснуться к нему. Сначала я двигаюсь осторожно, исследуя твердые выступы его живота, ощущая сильную кожу — такую непохожую на мою. Как раз в тот момент, когда я обретаю больше уверенности, он останавливает меня, целуя в последний раз костяшки пальцев, прежде чем повалить меня на кровать.

Его рот везде, и ощущения просто ошеломляющие. Хныканье вырывается из моих губ, когда он добирается до моих грудей, засасывая сосок в рот. Разве так должно быть? Эта мысль тут же улетучивается, поскольку он играет с моим телом, как маэстро. Он прикасается, и я отвечаю. Но потом он спускается ниже, к моему животу, оставляя за собой след из поцелуев. И ниже, пока...

Это не может быть правильным, не так ли?

Его дыхание обдувает мое самое сокровенное место, и я снова начинаю дрожать. Он раздвигает мои бедра, чтобы разместить свои плечи.

— Марчелло! — его имя на моих губах звучит как вопрос, но, когда его язык встречается с моей плотью, то это заканчивается восклицанием.

Я отчасти смущена, отчасти заинтригована.

— Боже, Лина, ты такая вкусная. Лучше, чем я мог себе представить.

Он целует меня медленно, смакуя и доводя меня до грани забвения. По собственной воле мои руки путаются в его волосах, подталкивая его вперед.

Он захватывает зубами какую-то точку и попеременно сосет, и покусывает, каждое действие заставляет меня терять контроль над своими конечностями.

— О, Марчелло... это так приятно... — задыхаюсь я.

Как крещендо, он стимулирует мое тело, пока оно не начинает пульсировать, завершая блаженную симфонию.

Мои глаза широко распахиваются, удивление заполняет меня.

Мне кажется, я слышала пение ангелов.

Но потом я спускаюсь вниз, мои руки вцепились в руки Марчелло и крепко держат его. Мое дыхание затруднено, когда я спрашиваю:

— Что это было? — выдохнула я, чувствуя себя вялой, но в то же время пораженной.

— Самое прекрасное, что я когда-либо видел в своей жизни, — отвечает он, с нежностью в глазах.

Он отодвигается назад и приподнимается, снимая брюки и нижнее белье.

И он... голый.

Я хочу прикрыть глаза, тепло снова путешествует по моей шее.

Чувствуя мою реакцию, Марчелло нежно прикасается к моему лицу.

— Мы можем остановиться, если ты хочешь.

— Нет. — Я энергично качаю головой. Я хочу этого. Это просто первый раз, когда я вижу...

Я заставляю себя посмотреть на него. Это Марчелло. Мой дорогой Марчелло. Мне нечего бояться. Я фокусирую взгляд на его груди, а затем медленно опускаю его вниз, к животу и к твердой длине, дергающейся в мою сторону.