Элегия смерти

Теперь нужно было решить судьбу Черныша. Никто из них не сомневался, что Черныш убил Шуня и заслуживает сурового наказания. Только где взять преступление, которое можно на него повесить? Черныш отбывал срок за торговлю наркотиками, других его грехов они не знали. Пин несколько минут мерил шагами камеру, а потом вдруг хлопнул по кровати и указал пальцем на Шаня.

– Разве над тобой не висит нераскрытое преступление? Скинь его на Черныша!

Шань подпрыгнул на месте.

– Потише, братец Пин!

– Успокойся, здесь никого нет.

Шань кивнул в сторону двери, намекая на охранника.

– Он с нами в одной лодке, – громко заявил Пин.

– Все равно надо соблюдать осторожность, – взмолился Шань.

– Ладно, ладно, – смягчился Пин и понизил голос: – Ну что? Ты согласен?

Шань задумался.

– Если получится такое провернуть… А если что-то пойдет не так и вина падет на меня?

– Вряд ли, – усмехнулся брат Пин. – Столько лет прошло, а ты до сих пор боишься… Все мы скажем, что того парня убил Черныш. Пока на нашей стороне начальник Чжан, Чернышу никак не отвертеться!

Шань пробормотал:

– Ну, улик я не оставил, иначе их уже раскопали бы…

– Тут ты прав, улик нет, – вмешался Ду. – Твой сообщник Пан Дабао мертв, выдать тебя некому.

Шань до сих пор понятия не имел, откуда Ду все узнал, однако почему-то верил каждому его слову.

– Видишь? Все пройдет как по маслу, – сказал Пин. – Тебе больше не придется переживать о том убийстве. Начальник Чжан нам поможет. Когда еще представится такая возможность? Это твой последний шанс!

Шань загорелся.

– Хорошо, братец Пин, сделаем, как ты говоришь.

– Прекрасно. Тогда давайте все скажем, что слышали, как Черныш хвастался. Он ведь враждовал с Шунем, верно? Вот мы и скажем, мол, Шунь хвастался тем, что зарезал главаря банды, а Черныш упомянул об этом убийстве, чтобы не отставать от соперника. И говорил он так убедительно, что все мы ему поверили.

– Точно! – горячо согласился Шань.

– Хорошо, теперь ты в роли Черныша. Расскажи, как все было.

Шань во всех подробностях описал ограбление и убийство, которые он совершил в 1996 году. Когда тот закончил, Пин повторил основные моменты и убедился, что все их запомнили. Затем он подошел к двери и постучал.

Охранник Цзян открыл окно.

– Все? Вы закончили?

– Да, – уверенно ответил Пин.

Охранник Цзян открыл дверь и оглядел комнату.

– Отлично. Шэнь Цзяньпин, ты первый.

Пин пошел обратно в кабинет начальника. Рядом со столом стояли три стула, перед каждым из них лежали ручки и бумага.

Охранник Цзян сел справа от начальника Чжана, готовый вести протокол. Они начали задавать вопросы, сосредоточившись на самоубийстве Шуня и нераскрытом преступлении Черныша. После Пина на дачу показаний сходили Шань и Хан. Им удалось не противоречить друг другу, и две большие лжи сплелись в один клубок.

Ду пришел последним. В отличие от остальных он стоял ссутулившись, оглядываясь по сторонам, совсем не нервничая. Начальник Чжан прочистил горло.

– Ду Минцян, тебя привели сюда сегодня, чтобы задать несколько вопросов. Надеюсь, ты намерен сотрудничать.

Ду посмотрел ему в глаза и протянул:

– А зачем задавать вопросы? Просто напишите показания сами.

– В каком смысле?

Ду ухмыльнулся.

– Вы же хотели сотрудничать? Состряпайте показания, а я подпишу. Пытаюсь сэкономить время.

Начальник Чжан почувствовал прилив гнева, однако, учитывая обстоятельства, решил сгладить углы.

– Это допрос, так что тебе придется говорить. Мы зафиксируем твои слова, а ты поставишь подпись. Или ты возомнил себя министром?

Ду вздохнул.

– Вы правда хотите, чтобы я давал показания? Если я скажу то, чего вы не хотите слышать, все равно запишете?

Охранник Цзян хлопнул ладонью по столу.

– Ду Минцян, как ты смеешь!..

Начальник Чжан протянул руку и, остановив Цзяна, пристально посмотрел на Ду. Раньше тот был образцовым заключенным, не участвовал ни в одной из враждующих коалиций и не доставлял хлопот охранникам. Так почему же он упрямится именно сейчас, в решающий момент?

Начальник Чжан понял, что есть только одно объяснение. Из всех людей, вовлеченных в инцидент, только Ду не чувствовал за собой вины в произошедшем. Это поставило его в выгодное положение, в то время как остальные пытались избежать ответственности.

Начальник Чжан отвел взгляд и велел охраннику:

– Просто суммируй показания других заключенных. В любом случае, все они из одной камеры, не обязательно каждому сидеть на допросе.

Охраннику оставалось лишь подчиниться. Закончив заявление, он положил его перед Ду на подпись, словно квартальный отчет на одобрение директору фирмы.

Несмотря на заминку, теперь четыре подписанных заявления подтверждали самоубийство Шуня и вину Черныша по открытому делу. План начальника Чжана успешно претворялся в жизнь; наверняка всем удастся выпутаться из этой неразберихи без особых потерь.

Когда Ду выводили из кабинета, начальник сверлил его взглядом.

– Что же до уплаты этого долга, – пробормотал он, – время рано или поздно придет.

30 августа 2003 года