Пророк тёмной жрицы

— Именем Арсхель я приговариваю вас к смерти!

Один чернокнижник создал барьер, защищая себя и своего товарища, а второй собрал в ладони сгусток тёмно-синей энергии и запустил в Эдварда. Пророк встретил вражескую атаку пылающей ладонью и спалил, не оставив от заклинания и следа. Серебряная пуля мгновенно пробила барьер, но адепт смог уклониться в последний момент.

«Они хорошо контролируют свою магическую энергию, как будто ничто не мешает им концентрироваться. А как же боль от потери конечностей? Странно, что я сразу об этом не подумал. Последователи культа изучают те же заклинания, что и я, значит, им ничего не мешает использовать «регенерацию». К тому же это самое первое заклинание из гримуара».

— У Арсхель интересная магия, не правда ли? — Обратился Эдвард к адептам. — Она даже мёртвого способна воскресить, а про заживление ран и говорить не стоит.

Двое чернокнижников переглянулись, не понимая всей сложившейся ситуации. Человек в маске перед ними так легко произносит имя Арсхель и ради неё хочет убить последователей культа, который был создан её пророком. Раз этот маг начал диалог, то чернокнижники решили, что у них получится всё прояснить, возможно, даже договориться, ну, или хотя бы потянуть время, чтобы придумать план. Однако Эдвард не дал им такой возможности.

— Я не знаю, что вам известно о культе и самой Создательнице, но вы совершили грех, уверовав в учения пророка-предателя. Возможно, Арсхель бы вас и простила, но я — нет. Уклоняйтесь и защищайтесь сколько угодно, вы всё равно покойники. Так умрите же и отдайте мне свои воспоминания!

Эти слова ясно дали понять адептам, что с человеком перед ними не договориться, значит, выход один — убить его. Эдвард наполнил своё тело «серебряной кровью» для усиления и отпрыгнул в сторону от летевшей в него тёмно-синей волны. Пророк сделал кувырок в воздухе, приземлился на стену, оттолкнулся с помощью огня и перелетел через всю комнату, в мгновенье ока оказавшись за спиной адептов. Вырвавшееся пламя изо рта должно было сжечь чернокнижников, но один из них создал барьер, заблокировав проклятый огонь, а другой бросил тёмно-синий сгусток в возрождённого.

Так началась битва между Эдвардом и последователями «Чёрного Солнца». Безногий адепт не прекращал посылать заклинания одно за другим в противника, а тот, что был без руки, всё время использовал защитные заклинания. Пусть они и не могли устоять перед пробивной мощью «серебряной крови», но всё же атаки пророка им удавалось отклонять. Это была битва на износ.

«А они довольно опытные. Сколько же хлопот от двух магов. Надо торопиться. У меня нет времени следить за старостой, и он может скрыться через какой-нибудь подземный лаз. Наверняка он подготовил себе путь к отступлению, если всё пойдёт не по плану. Что ж, пора заканчивать».

Магический круг «Воля грешника». Гнев. Гордыня.

Тут же взрывная сила пробудилась в теле Эдварда, а поглощаемая энергия извне помогала контролировать эту мощь и подпитывала магический сосуд. Уже следующим рывком пророк молнией прилетел с другого конца комнаты и оказался между двумя чернокнижниками. Только встретившись с человеком в маске, адепты не знали, чего можно от него ожидать, поэтому первым же делом воздвигли барьер перед собой, чтобы противник не смог к ним подойти. Но в дальнейшем бой сложился так, что защитные заклинания использовались лишь для блокирования атак пророка. Это и сыграло с ними злую шутку.

Барьер, предназначенный для отклонения полёта маленькой серебряной сферы, не смог справиться с тем, кто был значительно крупнее, и Эдвард оказался точно между чернокнижниками. И стоило его ногам коснуться пола, как за этим последовал удар воспламенившегося кулака. Доски проломились, а волна магической энергии разбросала чернокнижников по разным сторонам. Безрукий адепт, который ещё мог убежать, стал первой жертвой. Пламя, охватившее его тело, несло в себе «тёмную метку», после этого поглотить его жизненную силу не составило труда. Высушенный труп упал на пол.

Другой адепт на удивление быстро пришёл в себя и, пока Эдвард был занят поглощением, запустил в противника сгусток тёмно-синей энергии. Пророк не успел среагировать, и удар пришёлся в спину, впечатав свою цель в стену. От удара возрождённый почувствовал, как хрустят его кости, а боль пронзает всё тело с головы до пят. Не успел Эдвард коснулся пола, как в него тут же полетело следующее заклинание, но он сумел вовремя среагировать и вытянул руки вперёд, встретив вражескую атаку горящими ладонями.

Магический круг «Регенерация».

Пусть раны пророка и стали заживать от заклинания, но на исцеление нужно было время, а оставшийся в живых адепт явно не собирался дожидаться начала нового раунда. Противника нужно прикончить, пока он ранен. Ещё один сгусток тёмно-синей энергии сорвался с рук чернокнижника, еле-еле Эдвард смог перекатиться в сторону, и вражеское заклинание врезалось в пол, пробив доски.

Дом старосты трещал по швам. Стены, пол и потолок были похожи на решето, а крыша только каким-то чудом ещё держалась, словно хотела дождаться окончания боя, а затем накрыть собой оставшегося в живых мага, похоронив его под завалами. Коль жилище главы деревни уже было в столь плачевном состоянии, то и нечего его было жалеть. Так решил Эдвард, а затем упёрся ладонями в пол и поджёг его. Огонь стал быстро распространяться, заполняя всё вокруг. Безногий адепт защищался барьером от губительной стихии, но в какой-то момент сквозь защитное заклинание пролетела серебряная пуля, разбив препятствие как стекло. Затем последовало огненное дыхание и, наконец, поглощение. Привычная тактика. Ещё одна жизненная энергия пополнила «обитель душ».

В это время Баламар сражался около дома старосты с сотней сумеречных зверей. Каменные големы ломали кости нежити и разбивали им головы, но бестий было слишком много, да и проворства им не занимать. Живые мертвецы осыпали ударами своих когтей творения старого мага, постепенно превращая их в щебень. Голос Повелителя душ громом раздался, отчего задрожала земля под ногами, несколько жестов руками, и вот на небе чёрные тучи завихрились, образовав огромную воронку. Оттуда, словно из мира загробного, вырвались духи и направились к сумеречным зверям. Проносясь сквозь них, призрачные сущности вырывали силы бестий. Пусть против мёртвых это заклинание не было столь эффективно, как против живых, но в таком сражении шанс на победу будет только при такой атаке, которая покроет всё поле боя.

Сумеречные звери постоянно пытались обойти Баламара со слепой зоны и уклониться от его духов и големов, чтобы добраться до источника всего этого хаоса, но каждый раз наталкивались на барьер. Магическая стена не только защищала Повелителя душ от нежити, но и обжигала её, пусть и не было ничего смертельного, но это заставляло их отступить. Особое заклинание старого колдуна не пропускало тех, у кого нет души, идеальный барьер против живых мертвецов.

Селяне много раз слышали как о подвигах Баламара, так и о его невероятной силе и глубоких познаниях в магии, но никто никогда не видел его в деле. Теперь же те, кто не убежали домой, а остались посмотреть, чем же завершится эта битва, словно заворожённые созерцали то светопреставление, что устроил Повелитель душ.

Чёрные тучи, переливаясь пурпурным цветом, кружили на небе, образовав настолько большую воронку, что она накрыла почти треть деревни. Из этих врат в потусторонний мир без конца выходили духи и с жалобным воем, от которого кровь в жилах стыла, бросались на врага, вытягивая из него силы. Из земли вырывались призрачные руки и хватали сумеречных зверей за ноги, чтобы обездвижить, дав шанс для возможной атаки. Из воронки ниспадали молнии, со страшным грохотом поражая бестий. Каменные големы дробили кости нежити, проламывали головы и отрывали конечности, а барьер вокруг Баламара то и дело вспыхивал от очередного прикосновения живых мертвецов.

Созерцая столь прекрасную и в то же время ужасную картину, селяне начали осознавать, насколько велика может быть разница в силе между магами, а про обычных людей и говорить нечего. Эйх мог раздавить камнями в мгновенье ока любого человека, но в то же время он пал в бою против десятка сумеречных зверей. А Баламар сейчас сражался с целой сотней. И это было вовсе не противостояние. Нет, совсем неподходящее слово. Бойня, истребление, тотальное уничтожение врага своего. Вот как это можно было назвать.

Однако каким бы могущественным не казался Баламар жителям Мьяны в тот день, лишь искушённые в магии люди могли осознать, насколько невероятны способности Повелителя душ. Полчища призраков, барьер, что поражает всех бездушных существ, молнии и големы. Четыре заклинания, одновременно используемые, три разных типа магии, и Баламар, пусть и не без труда, контролировал всё это, каждая крупица энергии была подвластна его воле.

Но не всё шло так, как планировал старый маг. Несмотря на его старания удержать всю эту свору сумеречных зверей на площади, кое-то из тварей всё-таки смог проскользнуть мимо духов и големов и ворваться в полуразрушенный дом старосты.

Как только Эдвард покончил с последним чернокнижником и уже собирался бежать в соседнюю комнату, из которой доносилась аура чёрного камня, что был у старосты, в дом ворвались три сумеречных зверя. Первая бестия, что ринулась вперёд, тут же получила серебряную пулю в лоб и упала замертво. Две твари в это время обошли сбоку, пытаясь окружить свою жертву, и набросились, вытянув свои острые когти вперёд, но пророк отпрыгнул назад и выстрелил из пальцев, как из пистолетов, «серебряной кровью». Ещё два трупа, только на этот раз они уже не встанут.

Покончив с нежитью, пророк помчался за старостой в ту комнату, где был чёрный камень, но стоило возрождённому открыть дверь, как по его груди полоснули острые когти сумеречного зверя. Эдвард отшатнулся, прижав руку к ране, из которой потекла кровь. Только собрался испепелить живого мертвеца, как сзади другая тварь клыками вцепилась в плечо пророка, разгрызая плоть до кости. Всего мгновенье промедления, и та нежить, что стояла впереди уже обгладывала ногу. Эдвард вопил от боли, но изо всех сил старался привести в действие магическую силу, однако разум был настолько затуманен телесными муками, что всё было напрасно.

— Презренная нежить! — Зазвучал эхом голос Эдварда. — От вас огонь мой не оставит и следа, пылает яростно моя душа!

В тот же миг всё тело пророка окутал необычайно жаркий огонь, который перенёсся на сумеречных зверей и в считанные секунды превратил их в пепел. Не обращая внимания на раны, Эдвард бросился в комнату, где должен был быть староста, но там никого не было, только чёрный камень лежал на столе, испуская слабую ауру Богини.

Зубы пророка заскрежетали от злобы, обуреваемый яростью он начал громить всё в этой комнате, пытаясь найти подземный лаз или потайной ход, что вёл наружу. Хоть что-нибудь должно было отыскаться, ведь староста как-то смог убежать из комнаты, в которой даже окна не было. От огня кровь запеклась, но сами раны не зажили, и Эдвард не стремился использовать «регенерацию», а лишь продолжал крушить.