Пророк тёмной жрицы

Глава 22. «Дорога домой»

Путь до Языка Дьявола обещал быть долгим и тяжёлым. Эдвард хорошо помнил карту всего архипелага, поэтому понимал, что ему придётся преодолеть огромное расстояние. От главного города северного региона Йондаль до порта Сиднгара путь в три раза длиннее, чем от Мьяны до Хальты. Далее предстояло добраться по морю до Менрака на Голове Дьявола, а затем дорога по суше между горными хребтами через руины Варгота до Шадеры, что на краю залива. И только потом, переправившись на пароме, можно будет оказаться в Хальте. Будь он один, никаких трудностей бы не возникло, но одна молодая особа значительно усложняла дело.

После страстной ночи Эдвард и Мила с утра и до полудня шли без остановок. Для пророка постоянные пробежки стали привычным делом, поэтому поход лёгким прогулочным шагом, пусть и на дальнюю дистанцию, не представлял каких-либо трудностей. Возрождённый больше переживал за Милу, однако девушка была на удивление стойкой. Возможно, это результат беготни по поручениям, из-за чего приходилось проводить целый день на ногах.

В полдень было решено устроить привал у дороги, но тут Мила заметила впереди за деревьями что-то серое. На их пути от поместья лорда должна быть деревня, вполне вероятно, что они уже добрались до неё. Они прошли ещё немного до того места, где дорога плавно поворачивает, и увидели, что впереди действительно есть дом и не один. Эта деревня отличалась от тех, что Эдвард видел на Языке Дьявола. Семьи Предместья и Мьяны жили далеко друг от друга, словно каждая из них была сама по себе. Здесь же дома стояли довольно близко, разделяемые только невысоким забором, и тянулись вдоль дороги ни один километр.

Такая разница между поселениями наталкивала на мысли, что это другая страна. Но стоит отметить, что Голова Дьявола не всегда была территорией Халь-Шагата, возможно, там смогли сохранить свои старые обычаи и порядки. Всё это было довольно интересным, и у пророка появилось желание окунуться однажды с головой в историю этого мира и посетить все места, в том числе Эрджару, Аргарот и Микирию. Может быть, даже получится добраться до родины визирийцев.

Эдвард решил, что сейчас подходящее время, чтобы позволить Миле попрактиковаться в сборе информации, и отдал ей первое поручение. Нужно было узнать, где можно остановиться на ночлег, цена вопроса, сколько ещё идти до следующей деревни, и не собирается ли кто туда. Если бы можно было нанять повозку, то это упростило бы задачу.

Девушка с радостью взялась за это простое поручение. Её глаза сияли от счастья, а улыбка не сходила с лица, ведь теперь Мила чувствовала, что может принести хоть какую-то пользу. Пока очаровательная спутница бегала от дома к дому, выясняя всё, о чём её просили, Эдвард медленно шёл по дороге, осматривая деревню.

Здесь были такие же бревенчатые дома как в Мьяне, но окна были больше и при этом окаймлены резной рамой. Так же можно было заметить за домом небольшой земельный участок, что говорило о развитом огородничестве, хотя поля здесь тоже были. Забор вокруг домов был самый разный, как говорится, кто во что горазд. С одной стороны было просто две перекладины между столбами, с другой — штакетник, кто-то даже красил его, а некоторые украшали красивой резьбой. Всё это создавало разнообразие, придавая каждому дому индивидуальность. Если сравнивать эту деревню с Мьяной, то складывалось впечатление, что работать по дереву здесь учат с детства.

Обстановка здесь была настолько спокойная, что казалось, будто даже время здесь течёт чуть-чуть медленнее. По улице носилась ребятня сломя голову, дети радовались снегу и обсуждали, как скоро они начнут лепить снеговиков, строить крепости да рыть пещеры. Кое-где можно было встретить соседей, болтающих друг с другом через забор между их домами, они обсуждали самые обычные дела, шутили и смеялись. А вот тут мужик поправляет упавшую ограду, а его жена упрекает за то, что целый месяц прошёл, а он только взялся за дело. Казалось, что вот-вот начнётся ссора, но в какой-то момент женщина подошла к своему мужу и протянула ему глиняный стакан да кусочек вяленого мяса, сказав с заботой: «Выпей, согреет. Холодно же».

Всё это создавало такой уют этого места, что возникало желание задержаться здесь хотя бы на несколько дней. Однако вскоре Эдвард почувствовал некоторую неловкость от взглядов местных жителей, которые то и дело оборачивались и пристально смотрели на странного путника в чёрной одежде.

После часа блужданий по деревне Мила вернулась к Эдварду с новостями. Следующее поселение находится довольно далеко, даже если они выйдут рано утром, то нет гарантии, что успеют добраться до наступления темноты, и в ближайшее время туда никто не собирается. Что до ночлега, то в этом поселении нет постоялого двора, а принимать в свой дом чужаков местные жители отказались.

— Я им говорила, что мы заплатим за хлопоты, но они и слушать не хотели, — говорила Мила беспокойным голосом. — А некоторые сразу начинали гнать из дома со словами «чужакам здесь не место».

— Понятно. Спасибо за твою помощь, дальше я сам разберусь. Знаешь, где находится дом старосты?

Мила на некоторое время замялась с ответом, явно не желая туда идти, но всё же указала путь. Пророк сделал вид, что не обратил внимания на беспокойство своей спутницы, но в душе он готов был взорваться и с праведным гневом начать погром. Большой дом с высокой крышей в центре деревни принадлежал старосте. Путники вошли внутрь. Главная комната была довольно просторной для крестьянского жилища. У печи сидел седой старик, а рядом с ним стоял мужчина средних лет, они что-то обсуждали. Стук в дверь и последующий скрип прервали разговор двух человек, и они обернулись. Как только мужчина увидел Милу, его лицо расплылось в довольной улыбке, и он подошёл к гостье.

— Как погляжу, ты решила согласиться на моё предложение.

— Ох, нет, простите, я здесь не за этим, — быстро проговорила Мила.

Девушка тут же спряталась за спиной Эдварда, и тут пророк понял, откуда это беспокойство у его спутницы. Мужчина с пренебрежением посмотрел на коротышку перед собой.

— А ты ещё кто? Здесь не рады таким как ты.

— Я хочу поговорить со старостой.

— Хочешь поговорить со старостой? А я хочу, чтоб эта девка согрела мне постель. Можем пойти друг другу навстречу, и все останутся довольны. — Затем мужчина посмотрел на Милу с похотливой улыбкой. — И ты, красавица, останешься довольна, уж я об этом позабочусь.

— Только тронь мою женщину, и это будет последняя ошибка в твоей жизни, — злобно процедил сквозь зубы пророк.

— Ба! Какие мы грозные. А ты часом не из Охотников, а, коротышка? Думаешь, на таких как ты мы не найдём управы? — После этих слов мужчина достал нож. — Выметайся, а девку оставь.

— Какое разочарование. С виду эта деревня казалась такой мирной и уютной, что даже приятно было здесь находиться. Что ж, первое впечатление, как правило, обманчиво.

Эдвард вытянул руку в сторону мужчины, и серебряная сфера, вырвавшаяся из ладони, отбросила грубияна и повалила его на пол. Староста медленно встал со стула и подошёл к незваным гостям. Тут же воздух вокруг него завихрился, и глава деревни произнёс угрожающим тоном:

— Вам уже говорили, что здесь не рады чужакам. Мой сын повёл себя грубо, поэтому я закрою глаза на твой проступок. А теперь уходите, пока целы.

— Хотел бы я посмотреть, как ты сможешь мне навредить, старый пердун.

Воздух вокруг Эдварда начал быстро нагреваться. Мила почувствовала, что запахло жареным, и потянула пророка за рукав, посмотрев на него молящим взглядом, чтобы он не устраивал тут погром. Возрождённый сделал глубокий вдох, немного успокоился, а затем обратился к старосте:

— Я запомню ваше «гостеприимство». Если однажды эту деревню озарит «Чёрное Солнце», или случится какая другая беда, от меня помощи не ждите, даже если буду рядом.

После этих слов Эдвард взял Милу за руку и вышел наружу. Первое впечатление об этой деревне развеялось пеплом по ветру. Если раньше было желание задержаться здесь, то теперь сама мысль о пребывании в этом месте вызывала отвращение. Пророк вместе со своей спутницей пошёл своей дорогой подальше от деревни.

По пути Мила не переставала восторгаться поведением своего спутника. Она очень эмоционально и с уже привычной игрой интонацией повторила слова Эдварда: «Только тронь мою женщину, и это будет последняя ошибка в твоей жизни». А дальше она уже не шла, а порхала как бабочка, и что-то напевала, искренне радуясь тому, как её мечты о романтичном путешествии воплощаются в реальность.

Выйдя за пределы селения, путники свернули с дороги. На обочине они постелили одеяло и сели для отдыха. Вяленая рыба, мясо да маринованные овощи — всё, что они взяли с собой дорогу. Провизии было немного, так как Эдвард знал о деревнях, что будут у них на пути, вот только он никак не ожидал, что даже за деньги с ними никто не поделится. Пророк предположил, что в следующем поселении история может повториться, тогда еды останется совсем мало, а охотиться на местную живность — трата времени, отбирать провизию силой не было никакого желания. В конце концов, Эдвард пророк Арсхель, а не грабитель с большой дороги.

Взвесив все «за» и «против», возрождённый решил, что вся еда достанется Миле, ведь он всё равно не испытывает ни голод ни жажду из-за жизненной энергии других людей, два-три дня на него никак не повлияют. Самое главное, чтобы это не затягивалось, иначе он умрёт от голода и обезвоживания, да и его растущему организму всё равно нужно стабильное питание, чтобы не остаться коротышкой. Когда Эдвард сообщил об этом своей спутнице, та бурно запротестовала, отказываясь от столь безумной идеи. Коль голодать, так вместе. Но пророк стоял на своём, и в итоге девушка сдалась.

После отдыха они пошли дальше на юг и остановились на привал только с наступлением темноты. Пока Мила подготавливала всё для сна, Эдвард бродил по лесу, собирая хворост, а после занялся костром, ведь разведение огня для него — плёвое дело. Во время ужина Мила всё расспрашивала своего спутника о мире, из которого он пришёл, и пророк с радостью отвечал. Он рассказывал о развитых технологиях, о том, как люди пришли к этому, как они вообще развивались без магии, а Мила с интересом слушала. День закончился тем, что Эдвард сидел на одеяле, крепко обняв девушку. Как и днём ранее он высвобождал крупицы своей огненной энергии, чтобы согреть свою дорогую спутницу. Так они и уснули в обнимку.

Утром пророк решил, что они продвигаются слишком медленно, а время не ждёт, надо спешить. К тому же он хотел проверить свою теорию о применении боевой магии. Он не понимал, почему она так слаба в усилении, но было предположение, что пророк неправильно её использует. Возрождённый наполнил свои мышцы и кости «серебряной кровью», затем покрыл ей свои ноги и велел Миле забираться на спину. Сначала она растерялась, но всё же сделала то, о чём её просили, пусть и выглядело это странно, ведь девушка была на голову выше Эдварда.

— Держись крепче!

Мила обхватила его руками и ногами, и пророк тут же пустился во всю прыть, лихо отталкиваясь от земли огнём. У девушки аж дух захватило, казалось, будто она скачет галопом на лошади, а Эдвард продолжал мчаться двухметровыми шагами. Пусть от такого забега пророку нужно было чаще отдыхать, но продвигались они заметно быстрее. К полудню Эдвард уже выбился из сил, но они всё же сумели добраться до следующей деревни. Теория возрождённого подтвердилась, для усиления надо наполнять своё тело «серебряной кровью» изнутри, а внешний покров применять лишь для защиты.