Потоки судьбы

— И да, и нет. «Союз» находит нам кандидатов, а мы самостоятельно решаем кто из них может стать комендантом, но перед этим, сенешаль алькасара в обязательном порядке советуется с духами, которые должно утвердить коменданта, или предложить альтернативу. Чаще всего утверждается самый лучший и перспективный кандидат, но исключения бывают. Важно то, что духи никогда не ошибались, и алькасары всегда с удовольствием принимали выбранного духами коменданта. Еще важно помнить, что «Союз» молодая организация, и до его деятельности кандидаты хоть и были, но в гораздо меньшем количестве. Бывало, что духи выбирали никому неизвестного человека, который никогда не проходил проверки для кандидатов, но после их прохождения выяснялось, что он подходит.

Очень интересно. Видимо духи все же имеют достаточно большую власть. Надо будет побольше узнать про них.

Мы прошли еще пару комнат, поднялись сначала по широкой лестнице, а а потом еще по одной, но поуже, и оказались в самом широком и шикарно обставленном коридоре, который я видел за сегодня. Большие витражные окна бросали разноцветные блики на стены, украшенные множеством картин и флагов. У каждой двери стояло по две мраморные статуи, изображающую миниатюрную, по меркам анкульцев, женщину, в длинном одеянии с надвинутым на лицо капюшоном и сложенными в молитве руками.

— Святая Амалия, — сказал Сабитер, увидев что я внимательно разглядываю статую. — Жила около двух тысяч лет назад. Подробностей о тех временах практически не осталось, но легенда гласит, что Амалия, не имея никаких магических сил, смогла усмирить целую толпу разъяренных магов. Они хотели убить пятерых комендантов, которые решили покончить с долгой кровопролитной войной, где маги бились друг с другом за власть. Спасенные коменданты смогли убить архимага развязавшего войну, тем самым, закончив вражду длившуюся почти двадцать лет. Когда война была окончена, был собран совет, где все до единого коменданты преклонили колени перед Амалией и предложили ей место в совете, но она отказалась и вернулась к своей семье. С тех пор, она считается покровительницей комендантов, а статуи в ее честь воздвигнуты почти в каждом алькасаре. Ее даже назвали святой, хотя в нашем мире такое звание не так распространено как на Земле.

— Почему? — спросил я, повернувшись к Сабитеру.

— Потому что мы не верим что человек после смерти может кого-то защищать, особенно если он не был магом. — загадочно сказал Сабитер и снова улыбнулся.

Решив не уточнять что он имел ввиду, я снова продолжил разглядывать статую. Лицо было скрыто капюшоном так, что на виду были только щеки, челюсть и нос, но при этом скульптор, каким-то чудом, сумел сделать открытые участки лица настолько натуральными и выразительными, что казалось будто губы вот-вот зашевелятся в молитве. Соседняя статуя оказалась точно такой же, причем они обе были настолько одинаковыми, будто это был не мрамор, а отливка из гипсовой формы. С трудом оторвав взгляд от статуй, я спросил Сабитера:

— Я так понял, Даглугаль не единственный алькасар?

— Да. Существует двадцать девять алькасаров, а еще от одиннадцати остались лишь руины. Так же, в мире есть руины, которые тоже называют разрушенными алькасарами, но доказать это практически невозможно, поскольку никто не знает сколько алькасаров было изначально, — ответил Сабитер, а видя что я собираюсь задать еще один вопрос, добавил: — Может зайдем в ваши покои, и там я отвечу на вопросы?

Пожалуй он прав, особенно учитывая, что у меня уже начали ныть ноги от долгой ходьбы. Кивнув, я подошел к Сабитеру, который уже стоял у двери в середине коридора.

— Это вход в ваши покои. Дверь слева ведет в башню, где находится библиотека Даглугаля, а за дверью справа располагается трофейный зал.

Войдя, мы оказались в небольшом помещении напоминающее приемную, где стояло несколько удобных на вид диванчиков, столик с напитками, различные растения в горшках и даже приличных размеров аквариум с маленькими серебристыми рыбками. Стены украшали картины с различными видами абстрактного импрессионизма, при взгляде на которые у меня возник приступ морской болезни. Надо будет попросить чтобы картины сняли и использовали как растопку для камина.

На другой стороне приемной была тяжелая деревянная дверь, которую Сабитер открыл серебряным ключом, и жестом пригласил меня войти. Оказавшись внутри, я обомлел. Комната была размером с банкетный зал в котором я завтракал, при этом, большую часть дальней от двери стены занимало огромное окно из отдельных кусков толстого голубоватого стекла. Окно, по желанию, можно было закрыть тяжелыми бархатными шторами, которые свисали с толстенной гардины из лакированного красного дерева, и судя по размерам штор, одной такой можно было с легкостью обмотать небольшого слона. Слева от двери стояло несколько полок с книгами, большой письменный стол с удобным креслом, а так же пара застекленных шкафов заполненных различными безделушками, типа серебряных фигурок, золотых кубков, кинжалов на подставках и множеством других антикварных вещей. Справа от окна располагался большой мраморный камин, украшенный изящной резьбой, а перед ним стоял широкий диван с парой кожаных кресел. Над камином висело штук десять голов различных животных, часть из которых мне были знакомы, например лось, олень и горный козел, а вот остальных животных я не смог опознать. Пол украшал довольно толстый бордовый ковер, а с потолка свисали две люстры, которые давали более чем достаточно света, притом создавая небольшую иллюзию игры теней на ковре. Стены и потолок были обиты деревянными панелями, украшенные резьбой и золотой росписью. Помимо всего этого великолепия, по комнате было расставлено несколько красивых столиков из лакированного дерева и таких же стульев,

Справа от камина была дверь, за которой располагалось спальня — огромная (по-настоящему огромная) кровать, окно с тонким тюлем, несколько шкафов для одежды и красивый столик с зеркалом. В спальне было еще две двери, одна из которых вела в ванную комнату, отделанную белой мраморной плиткой, а за второй была гардеробная с множеством шкафчиков до самого потолка и целым рядом вешалок с различной одеждой.

— И я буду жить здесь? — ошеломленно сказал я.

— Именно так.

Я вышел из спальни в гостиную (если эту комнату можно так назвать) и уселся на диван перед камином, продолжая разглядывать все это великолепие. Сабитер подошел и передал мне ключ от покоев, который оказался достаточно крупным и покрытый замысловатой гравировкой.

— Дубликат есть только у меня, так что, если вы захотите уединения, то вам достаточно предупредить меня и закрыть дверь, тогда никто не сможет войти в ваши покои как бы он не старался. Уборка проходит каждый день во время завтрака, так что не закрывайте двери. По желанию вы можете изменить расписание.

Положив ключ в карман, я поближе пододвинул лежащую на столике пепельницу (как предусмотрительно) и закурил.

— Теперь я могу обстоятельно ответить на все ваши вопросы. — сказал Сабитер и сел в кресло напротив меня.

Весь день меня мучили сотни вопросов, но сейчас я понял что не могу выбрать какой задать первым.

— Если вам угодно, — произнес Сабитер, видя мою неуверенность. — я могу начать с общих фактов, которые вам необходимо узнать в первую очередь.

— Пожалуй да. — облегченно выдохнул я, решив, что буду задавать вопросы по мере их поступления.

— Хорошо. Мы находимся на суперконтиненте под названием Андилин, занимающий почти половину планеты и большинство анкульцев не знают мира за его пределами, поскольку за Андилином лежит бескрайний океан и множество небольших островов, в большинстве случаев бесплодных. На континенте существует четыре королевства, находящиеся на четырех разных концах света. На юге раскинулся жаркий Наблахир, жители которого невероятно преуспели в торговле и бизнесе. Предприятия южан расположены по всему миру, а почти половина всей мировой экономики строится на решениях торговых гильдий Наблахира. На западе стоит королевство Лепенгаль, в котором живет умный и гордый народ, лучше всех сведущий в магии и всевозможных науках. Именно туда стекаются лучшие ученые умы со всей планеты. На востоке находится Кхантал — королевство с трудолюбивым, но очень религиозным и консервативным населением, глубоко ценящим древние традиции. Северное королевство же зовется Гритентелем, а населяют его сильные и выносливые люди, способные вынести суровые условия жизни среди высоких гор и заснеженных лесов. При всем этом, гритентельцы почти так же как и кхантальцы ценят традиции и заветы предков. Кстати говоря, Даглугаль находится на территории Лепенгаля, недалеко от границы с Кханталом.

Сабитер откинулся на спинку кресла и продолжил:

— Алькасары разбросаны по всему Андилину и официально находятся под юрисдикцией королевства на территории которого расположены, но по факту, все обстоит иначе. Каждый алькасар автономен, имеет собственные земли, мануфактуры и ресурсы. У всех алькасаров есть свои уникальные торговые отношения и традиции, порой не имеющие ничего общего с тем королевством в котором находятся, а так же свои собственные военные силы, в том числе и магические. Если сравнивать с понятными вам земными терминами, то алькасар с его территориями примерно равнозначен графству.

— И алькасар никак не зависит от королевства? — спросил я, пытаясь представить масштабы услышанного.

— С алькасаров взимается земельный налог, а так же, у них более выгодные торговые отношения со своим королевством, но в остальном, алькасары независимы.

— А если король прикажет коменданту атаковать кого-то?

— Все зависит от коменданта. Например в Кхантале все коменданты беспрекословно подчиняются королю, а вот в Гритентеле коменданты очень строптивы и редко слушают чьи-либо приказы. На самом деле, отношения алькасаров и королевств достаточно сложные и регулярно вызывают множество споров, поэтому, для того чтобы подчеркнуть свою независимость, был организован совет комендантов, куда входят все коменданты без исключения. Если независимость одного алькасара будет поставлено под сомнение, то другие коменданты будут способны тем или иным способом повлиять на ситуацию, но подобных прецедентов не случалось уже сотню лет.

Звучало все хорошо, но я чувствовал какой-то подвох. В моем понимании, король на то и король, чтобы брызжа слюной требовать беспрекословного выполнения приказов от всех жителей своей страны. Тут же, на земле короля есть несколько отдельных маленьких государств, которые на любую просьбу могут показать правителю кукиш. Вряд ли король стерпит подобное, тем более от маленького кусочка своего же королевства. Я озвучил свои сомнения Сабитеру, на что он мне ответил:

— Вы сравниваете Анкул с Землей, но здесь все совсем по другому. Анкульцы довольно приземленный и спокойный народ, а так же гораздо более логичнее и прагматичнее землян. Мы стараемся не влезать в конфликты ради сомнительной выгоды, а так же всегда смотрим на свои решение в перспективе, продумывая их на много шагов вперед. История Анкула знает немало примеров, когда очередной правитель делал недальновидное решение, но его довольно быстро останавливали те, кто видел последствия данного решения. В нашем мире, объективный взгляд на вещи гораздо важнее личного мнения.