Наследница поневоле 2

* * *

До огромного склепа в живописном уголке сада дошли быстро — даже чересчур. Элизар пытался остудить ее пыл, хоть как-то притормозить, поговорить, успокоить…

Но Анна не слушала.

Ей вдруг страшно, непреодолимо захотелось почувствовать хоть что-нибудь к этому человеку — пусть уже мертвому. Хоть как-то, близостью его могилы попытаться пронять себя дочерней любовью и прощением. Задушить обиду, с которой она так и не смогла справиться все эти годы.

Ведь должна же она простить покойника? Должна?!

Тем более сейчас нет времени лелеять старые обиды. Обязательно должна!

— Анна, стой! — не выдержав гонки, Элизар схватил ее за руку, остановил и заставил развернуться к себе.

— Что? — в нетерпении она кусала губы и притопывала, снова порываясь бежать.

— Я хочу, чтобы ты успокоилась. И попыталась… не знаю, понять, что ли.

Анна быстро закивала и безуспешно подергала рукой.

— Обязательно пойму! Вот сейчас увижу его могилу, порыдаю, как полагается дочери, и сразу же все пойму. Пусти!

— Нет, не пущу. Пока у тебя истерика, тебе нечего там делать.

— Пусти, я сказала! Духи, ко мне! Связать его и доставить обратно в Тронный зал!

Она и сама не знала, о чем думала, когда призывала каких-то там «духов» против любимого мужчины. Скорее всего ни о чем — лишь бы избавиться от надзора. От заумных рассуждений о том, что, мол, это «бывает», когда отец не хочет видеть собственное дитя и позаботиться о нем… От психологических объяснений такому поведению, способных соревноваться с фрейдистскими… от моралей и призывов «не истерить».

Понимая, что так просто ей не простят, она бросилась вперед, затыкая на ходу уши и стараясь не обращать внимания на звериный рык и ругательства советника, разнесшиеся по саду.

Она вымолит у него прощение — как угодно, на коленях, задабривая своим хорошим поведением… но вымолит. И Черноцвета сама нарвет — благо Элизар очень хорошо описал, как именно он выглядит.

А теперь… теперь ей надо побыть одной.

Тропинка плавно закончилась, переливаясь в мощеную камнем, довольно широкую дорожку, уходящую в коридор между двумя крытыми колоннадами.

Внезапно растеряв весь запал и уверенность, Анна остановилась у самого входа.

Гулял веселый ветерок, пели и скакали птицы по ветвям кустарника, оплетающего колонны, и если бы она не знала, никогда не догадалась бы, что это и есть общий склеп королей династии Хэйан.

— Что ж… — девушка глубоко вдохнула, выдохнула, потопталась немного на одном месте и медленно, с дико колотящимся сердцем пошла между высокими могилами, встроенными подле широких проемов, напоминающих окна.

Внезапно ей стало страшно, что сейчас она увидит его. Точнее ее — могилу своего блудного отца.

Увидит, и не сможет простить.

Ведь это же страшно — не простить покойного. Господи, как же страшно…

Одно за другим проплывали мимо места погребения, каждое оформлено красивой, мраморной статуей, изображающей "обитателя". Или даже целой композицией статуй.

Вот женщина, склонившаяся к толпе существ, похожих не то на гномов, не то на эльфов. Королева «Адриана Восьмая» — прочитала Анна — Повелительница Долины Моррока.

Молодой парень, стоящий на груди у поверженного чудовища — Антейро четвертый Отчаянный, спаситель Солнечного Града.

Мальчик на коленях у грустной, миловидной женщины — Его Высочество Герцог Ортанский, в юном возрасте оставивший эту Вселенную, чтобы присоединиться к Зоргам — Хранителям Светлых Миров.

И постепенно забывая свои обиды и страхи, все больше проникаясь атмосферой вечного покоя королевского кладбища, Анна принялась изучать их, эти тихие изваяния, видеть в них магию, красоту… и величие.

Ее родовое величие.

Все эти люди. Все эти ушедшие в прошлое поколения — властных, мудрых, одаренных магией, управляющих драконами и возглавляющих огромные армии… Поколения королей, принцев, градоначальников, мудрецов и дипломатов… Умеющих также, как и она, видеть то, что не видят другие, перемещаться между мирами и командовать духами… Коронованные по праву своей крови — самой драгоценной, самой древней крови на земле, нерушимой нитью тянущейся из древности и соединяющей их с богами…

— Невероятно… Просто невероятно… — чувствуя, что колени слабеют от великолепия этого места, Анна остановилась. Спиной прислонилась к одному из столбов и зажмурилась.

Дышать… медленно и вдумчиво дышать… дышать и больше ничего…

Стояла долго, выгоняя из головы туман и успокаивая взбесившийся пульс.

Наконец, справившись с головокружением, медленно открыла глаза, оглянулась, снова впитывая в себя величественную картину погребения предков.

Ее предков!

Черт возьми, а ведь она думала, что одна в этом мире! Что у нее есть только коллеги по работе и мама, давно ведущая свою личную жизнь, почти забывшая о ней, и уж точно не являющейся группой поддержки.

И ведь если бы отец, двадцать два года назад не решил поразвлечься с симпатичной землянкой, все так и оставалось бы. Точнее, ее самой бы не было, но даже если на миг предположить, что была бы… Она так и жила бы одна.

Неприкаянная. Никому не нужная. Оторванный ломоть. Без роду, без племени.

А теперь…

Анна расставила руки в стороны, вновь закрывая глаза, позволяя энергетике этого места просочиться под кожу, наркотиком прыснуть в вены и побежать по ним — резво, бурно, смешивая новую кровь со старой… оторопью беря перед великанами прошлого, и тем не менее, слыша их и понимая…

Вот оно, ее место силы.

Ее предки. Ее род.

Анна снова открыла глаза и поняла, что стоит прямо там — перед той самой могилой, к которой и собирался подвести ее Элизар.

Рэйгар Дориан Тринадцатый, Целитель — прочитала она.

Тот, кто дал ей гораздо больше, чем отнял. Ее отец.