Тракт Чёрной Вдовы

Поэтому я с фанатизмом изучала все ходы и выходы на поверхность. Системы люков здесь не существовало, но вот из подвалов многих домов были выходы к тем туннелям, где не протекали сточные воды, а лишь те, которые шли в городской водопровод.

Отметила для себя крестиком те здания в среднем городе, чьи канализационные выходы были ближе к главным разветвлениям, и, наконец поплелась в кроватку, возле которой уже спал Тыковка, свернувшись в небольшую чёрную гору, сливаясь с тенями.

— Народ у нас суеверный, — говорил Грот в трактире, — канализации боятся, там и терялись люди, как на ваших болотах, леди Моэр. Зато платят хорошо, когда надо иной раз спуститься, чтобы почистить. Вот только и карты никто не даёт. Нету точной.

Я надеялась, что моя карта была точной.

На следующий день Кос представил меня выпускнику академии — кандидата на должность воспитателя детского приюта. Внутри я ликовала. Этот парень действительно был похож на лошка, пусть Кос и не знал, что это означает, но он нашёл идеальный вариант.

Только светлые проницательные глаза выдавали острый ум молодого человека, сидевшего чуть сгорбившись в тёмном костюме с пятнами непонятного происхождения.

— Добрый день, леди Найран-Моэр, — привстал парень, чуть рваным движением поцеловав мне руку, — меня зовут господин Иварри. Ларган Иварри. Вот, мои рекомендации.

Рекомендации я просмотрела лишь для проформы, интересовало меня другое.

— Господин Иварри, — я чуть поддалась вперёд, ближе к парнишке, осознанно нарушая его личное пространство, — как Кос вам уже обрисовал, вам предстоит приглядывать и заниматься обучением шестидесяти детей, характер которых не сахар. Вы это понимаете?

— Да, леди Найран-Моэр, — парень даже не отшатнулся, когда я пыталась давить на него всем своим хрупким напором, — я уже работал помощником преподавателя в королевской академии. Смею уверить вас, отпрыски знати куда худшие воспитанники, нежели сироты. Те даже осознавая, зачем им обучение и стоимость оного, нарушали все мыслимые законы короны и морали.

— Но, господин Иварри, самое главное — никто не должен об этом знать.

— Что, простите?

— Обучение мальчиков должно проходить в тайне. Не всех сразу, по порядку, можете поделить их по возрасту или заинтересованности.

— Но, как же? — Его выдержка закончилась. Ларган беспомощно обернулся на Коса, который сидел с невозмутимой миной, — но моя заработная плата будет выплачиваться короной, я должен регулярно отчитываться о проделанной работе.

— Вы и будете, корона нанимает вас как воспитателя, а не учителя. За обучение вы будете получать золотой каждый месяц от меня. А ещё другой золотой за заботу о здоровье мальчиков и за абсолютную и полную конфиденциальность. Прежде всего перед Алесией.

— Но как… Это огромные деньги…

— Надеюсь на стратегическое творческое мышление, как сделать так, чтобы Алесии и дела не было на то, как дети спят, что едят, и чем занимаются. Мы друг друга поняли?

Ларган сидел, задумавшись достаточно долго. Но потом согласился подписать со мной так называемое дополнительное соглашение.

Дети из приюта, встречавшиеся мне на улице, уже щеголяли в новой, обманчиво старой одежде. Меня порадовало, что их носы уже не были такими красными, а вот щёчки румяные.

— Он на набережной, — бросил мне один и сирот, пробегая мимо.

Сталкиваться лицом к лицу с Фитхой не хотелось. Для него по рассказам детей я ходила по магазинам, но ничего не покупала. Да и магазины посещала не для богатой знати. Откуда у бедной вдовствующей баронессы деньги на новые туалеты?

А вот дети мне рассказывали, что он уже начал совать нос в мои дела. Ещё до посещения приюта, дети лишь по просьбе моих мальчиков, соврали, что не знают, кто печатает газеты. Что все выпуски они находят возле борделя. А зарабатывать на продаже — это они уже придумали сами.

Брунг додумался убрать печатные станки и бумагу подальше из своей мастерской. Под недовольство его жены, он и ещё несколько мужиков не нашли лучшего выхода, чем спрятать их в борделе мадам Трутин, того самого, что возле трактира Доры и её мужа.

Фитха пришёл и к нему. Со своими людьми. Всё могло закончиться хуже, но этому мерзавцу действительно не к чему было придраться. И дети подтвердили, что Брунга к газетам, в которых этим утром появились портреты его главных головорезов, с пометкой «особо опасны», не причастен никаким образом.

Да, теперь экипажи, заприметив эти лица, брали дополнительную охрану их королевских гвардейцев, если направлялись с ценным грузом.

Мы с Донкином обходили уже четвёртое по счёту помещение в среднем городе.

— Леди Моэр, — сокрушался он, — я право не понимаю, чем это вам не угодило? Оно отлично подойдёт для вашего книжного магазина. Хотя, я настоятельно рекомендую открыть его в верхнем городе. Люди среднего класса не могут себе позволить множества книг.

— Мои книги они себе позволить смогут, — не говорить же ему, что в том помещении дверь в канализационные тоннели были замурованы.

Пятое помещение было тем, что надо. Двухэтажное здание в стиле старой Европы громадной витриной снаружи уже выглядел уютным. Но самое важное: перед канализационной дверью был встроен шкаф с фальшпанелью. Видимо, предыдущему хозяину жутко не нравилась возможность, что через неё могут вылезти многочисленные грызуны, но на закладку дорогостоящим кирпичом он попросту пожалел денег.

— Это же идеально! — Стены, обитые вишнёвым деревом, будто выделяли тепло, даря тот самый зимний уют, как когда за окном пушистая зима, а ты сидишь с чашкой горячего какао перед камином, а в душе живёт предчувствие сказки.

Второй этаж с аккуратными перилами представал перед глазами, хвастаясь своими большими мозаичными окнами.

Но самое главное — под этим зданием стекались основные тоннели подземных путей, как я их про себя прозвала.

— Берём!

Бывший владелец бежал из города как раз из-за Фитхи. Тот выдвинул ему за свою «крышу» такой тариф, что бедный торговец готовым платьем просто работал в ноль. А это ещё и при том, что ткани он покупал со складов Фитхи, тоже за бешенные деньги. Мне было жалко добродушного человека, которому так сильно нужны были деньги. Но потратить почти всё своё состояние, которое уже начинало таять, я никак не могла себе позволить.

При Донкине мы заключили договор рассрочки. Это новое для него слово он несколько раз прокатил на языке. Но всё еще сомневался, как это так, он мне целое здание, а я ему обещание, что за пять лет расплачусь ежедневными платежами?

Но письмо из банка о моей платёжеспособности и разрешение на право заключать такие сделки от самого Верховного Королевского Канцлера сделали своё дело.

Кажется, бывший владелец даже проникся ко мне симпатией, когда я сразу же заплатила за два месяца вперёд, а после, уже в банке, когда убедила банкиров дать распоряжение сотрудникам пятнадцатого числа каждого месяца списывать с моего счета по двадцать золотых в пользу бывшего владельца.

— Но, так не делается, леди Моэр, — возражал пузатенький банкир, напоминающий недовольного холёного кота.

— Это противозаконно?

— Нет, но…

— Тогда давайте подпишем пятилетнее требование к моему счёту.

Донкин в последнее время выглядел всё лучше и лучше. И в трактире всё реже и реже прикладывался к выпивке. Всё же, острому уму порой тоже нужна пища и встряска. А мои идеи с рассрочками, требованиями к счетам, договорам личного найма и о конфиденциальности он воспринимал с диким восторгом, даже с лёгким флёром фанатичности.

— Как я могу открыть своё дело? — Спросила поверенного и моего личного юриста при выходе из банка.

— Ваше право на покупку недвижимости и аренду, которое выдал Верховный Канцлер, на самом деле гораздо шире. Он сослался на один из пунктов из свода королевских законов, где это право должно быть целевым. То есть, вы не можете просто купить здание, вы должны им пользоваться. В любых целях, кроме тех, что нарушают закон.

Вот как. Спасибо, Кенан!

— Я просто внесу запись в реестр.

— Часто реестры проверяют?

— Вы задумали что-то плохое? — Донкин ощутимо напрягся.

— Нет, лишь книжный магазин.

Пока что.