Колонист «Вано»

Я видел, что Сочинец вообще предпочёл бы бежать вперёд. Но нельзя было: попутчики «устали», и у них «разболелись ноги». В результате, они еле плелись, тормозя нас жалобами и короткими минутными привалами.

— Вон, на склоне отдохнём! — не выдержал в какой-то момент Сочинец, указав на пологий подъём соседней возвышенности, а потом ткнул в сторону, откуда мы пришли. — Смотрите туда!

Посмотреть было на что… По промоине, где мы спускались, и ещё по трём таким же, видневшимся дальше, с рёвом неслись в распадок потоки воды. То, что вскоре нас просто смоет, как в унитаз, понял даже тупица Туз.

— А-а-а-а! Ля! Чё встали?! — заорал он на всех, в том числе и на нас. — Дёру, нафиг! Дёру!..

Оставшиеся три сотни метров до склона (а затем ещё сотню по склону) наш отряд бежал, постепенно замедляясь лишь наверху. Тут даже у меня ноги разболелись. Особенно после того, как я пару раз споткнулся, чуть не вывихнув лодыжку.

Остановились мы, только оказавшись в недосягаемости для воды. А если конкретнее, то неподалёку от очередных зарослей, куда больше похожих на непролазный лес. Мы их, кстати, видели со своего склона: они были довольно обширными, и чтобы добраться до скопления капсул и Алтаря Вознаграждения, их пришлось бы обходить. Идти через лес дураков не было.

Но идти сразу мы не смогли. Устроили первый большой привал. Алёна с Сандрой выгрузили несколько тех самых плавней, то есть кусков сухих деревяшек. А Прокачун уселся разводить костёр. И через двадцать минут мы уже грелись вокруг жаркого пламени.

Попутчики поглядывали на нас с неприкрытой завистью. Роман даже попросился погреться, плюнув на гордость. Но Сочинец предложил ему сложить ещё один костёр, чтобы не толпиться у нашего. А огоньку — так и быть, пусть возьмёт у нас. Помаявшись ещё пару минут, наши попутчики всё-таки договорились между собой.

И организовали себе три костра. Три… Костра… Отдельных…

Да уж, взаимное доверие так и прёт!

Более того, все расположились так, чтобы держать друг друга в поле зрения. За лесом вообще наблюдал только наш отряд. Остальные куда больше внимания уделяли друг другу. Так и сидели, подозрительно оглядываясь, ещё полчаса.

Ну а я успел достать из кулька пару ломтей мяса, спокойно перекусить… И даже проверить сандалии. Удивительно, но обувь пока держалась, несмотря на бодрую пробежку по склону.

А вот ногу начинало в одном месте натирать…. Пришлось оторвать от кулька небольшой кусок листика, чтобы подложить под опасное место. С натёртыми ногами я далеко не уйду — факт. Я вспомнил, как однажды мучился с мозолью целый день, и как она кровила вечером. Представил, как это будет происходить здесь… И понял — да ну нафиг, из-за мозоли тут ногу можно потерять.

Да и Сочинец вчера предупреждал о мозолях. И даже снова напомнил, когда мы устроились на привал. Спорить никто не стал. Каждый из нас проверил ноги, постаравшись прикрыть листьями опасные места.

А вот наши попутчики, кажется, о таких мелочах не задумывались. Шли, как на курорте. Туз и вовсе начал прихрамывать вскоре после привала.

Скорость отряда упала до черепашьей. Вдоль опушки леса мы двигались медленно и печально. До места, где снова пришлось, обогнув лесной массив, подниматься по склону, удалось добраться только после обеда.

А всё почему? Потому что по пути устроили ещё один привал, два пятиминутных отдыха и один «перекур». И это несмотря на то, что моё поколение не курило: нам просто курево не продавали от слова «совсем».

Вот батя мой — тот ещё мог купить. Дед вообще курил. А мы уже нет. На законодательном уровне перекрыли. Вот только алкоголь никто не запрещал. И синтетические лёгкие стимуляторы нового поколения не успели запретить. Почему так? Парадокс!

В общем, как дело пошло в гору — в смысле, опять пришлось взбираться наверх — попутчики потребовали обеденный перерыв. Сочинец только глаза закатил, но спорить не стал. Друзей держи близко, а врагов — ещё ближе. Упускать из виду гопоту никто не собирался. Ещё не ровен час, эти придурки в лагерь вернутся…

Обедали снова с кострами, и снова каждый в своём кругу. От Ники подходил взять огонька Одиночка. И Сочинец не упустил момента с ним пообщаться.

— Чего ты забыл в этой компании, боец? — спросил он.

— Я не боец… — ответил тот, как-то нервно дёрнув щекой. — И уж точно не твой.

— Значит, их? — с улыбкой уточнил военный.

— Я сам по себе… Как будет возможность, сразу от вас всех свалю. Вы просто обуза… — Одиночка позаимствовал у нас огонь, который, кстати, не умел разводить. И с независимым видом направился к своим.

— Вот это самомнение!.. — шёпотом восхитился Дунай. — Слышь, Вано… Ты там заканчивай со своей скромностью: вчистую проигрываешь!

— В самом деле… — согласился я. — Со своими пятью копьями за вечер я ему в подмётки не гожусь… Одно слово — обуза!

Народ вокруг захихикал, а Одиночка посмотрел на нас очень подозрительно. Слышал или нет? Впрочем, какая разница? С таким подходом к сотрудничеству он практически бесполезен для группы.

Чтобы заставить отряд идти дальше, пришлось повозиться. В основном, возился Сочинец, который временно переквалифицировался из военного в воспитателя детского сада. Главное — чтобы у этого воспитателя нервы не сдали: малыши-то давно выросли, а ленивые задницы ремня просят.

В общем, спустя час привала Сочинец начал ходить от костра к костру, уговаривая всех встать и идти. Как ни странно, я хорошо понимал наших попутчиков. У меня у самого до сих пор болели мышцы на ногах. Да и натёртости, несмотря на подкладку из листиков, ещё больше проявились.

Заставить себя встать и идти было реально тяжело! Я вообще прошёл в этот день больше, чем в любой другой день своей жизни! Ну не привык современный человек столько шагать…

Легче всего, как ни странно, переносили поход культуристы. Они-то как раз к подобным нагрузкам оказались привычные. Не один час в тренажёрных залах топтали беговые дорожки. Конечно, синтетические препараты для ускоренного роста мышц помогали решить вопрос многочасовых тренировок, но и настоящие занятия никто не отменял.

В итоге, спустя полтора часа после начала обеденного привала, отряд снова двинулся в путь. Муторный, долгий и медленный путь… Постоянно в гору, задыхаясь, обливаясь потом, прикрывая глаза от солнца, мы всё-таки двигались вперёд…

Какое же счастье я испытал, увидев впереди, на вершине подъёма, скопление белых капсул!.. Казалось, что наши мучения на сегодня наконец-то закончились. Но вскоре выяснилось, что до их завершения ещё далеко…

А всё потому, что у капсул нас тоже заметили. Хотя… А что бы я сам испытал, увидев, как к моей дружной и сплочённой группе приближается отряд в пару десятков рыл, с оружием и решительным видом?

Вынес хлеб и соль?

Побежал бы навстречу, раскрыв объятия?

Хрен там! Я бы рванул собирать всех, кто способен драться.

Вот что я бы сделал. И Туза бы пригласил, не постеснялся бы! И женщин бы камнями нагрузил — пусть во врагов бросают.

В общем, не было ничего удивительного в том, как нас местные встречают…

Пришлось, не доходя около сотни метров, высылать парламентёров: Романа, Сочинца, Нику и Туза. Ну а пока шли переговоры, я с живым интересом разглядывал наших соседей.

Первое, что бросалось в глаза — у них было пять фракций, причём чётко выраженных.

Вооружение у местных оказалось хуже. Однако у пары человек виднелись металлические топоры. Зато с одеждой у них всё было отлично! Плотные штаны и куртки поверх белых трико — у всех поголовно.

Вот только людей у них было не больше, чем в нашем сборном отряде. И, судя по количеству капсул, «встречать» нас и вправду вышло всё население. Причём мужчин было в два раза больше, чем женщин.

— Кажись, переговоры идут не очень удачно! — хмуро заметил Дунай.

Туз что-то экспрессивно говорил, размахивая руками. Пять человек со стороны соседей тоже разговаривали на повышенных тонах. Вот только одно дело — Туз: он вообще много экспрессии выдаёт в эфир. А вот то, что Сочинец выглядит мрачным, это немного напрягало…

— Не думаю, что такие прения сторон были бы по вопросу торговли! — покачал головой я.

— Да, Сочинец хотел и про Алтарь сразу уточнить, — кивнул Дунай.

— Если эти ребята решили, что Алтарь принадлежит им, то это они зря! — насупился Чемодан.

— И что ты им сделаешь? — выгнув бровь, спросила Сандра.

— Я? Ничего! — ответил ей Чем, широко ухмыльнувшись. — Ночью обойду их капсулы по дуге и всё решу. Но рано или поздно сюда притопает отряд посерьёзнее… И тогда придурков вырежут за косой взгляд.

— Звучит отвратительно! — расстроилась девушка.

— Прости… Но так уж здесь складывается! — пояснил здоровяк.

Окончания переговоров ждали ещё полчаса. Сочинец вернулся мрачный и решительный. И сразу же повёл нас всех назад, не отвечая на вопросы.

— Всё потом! — отрезал он. — Сначала отойдём подальше…

Догадка о неудачных переговорах стремительно подтверждалась. И это не радовало. Совсем не радовало. Забавно, но наши попутчики так же спешно отходили от скопления капсул: каждый уводил подальше свою группу.

Наконец, мы перевалили небольшой обрыв, и капсулы скрылись из виду. А Сочинец разрешил привал.

Мы быстро разожгли очередной костерок, собрав немного дров по округе. И уже привычно поделились огоньком с попутчиками, которые остановились поблизости.

Вот тогда Сочинец и поделился новостями.

— В общем… Местные отказали нам в доступе к Алтарю! — сообщил он с тяжёлым вздохом.

— Ну мы как бы догадались! — кивнул Дунай. — И даже за плату не пустят?

— За плату? — Сочинец покачал головой. — Да, за плату-то они готовы…

— Так, может, заплатить? — хлопая глазами, спросила Алёна.

И осеклась, как только военный озвучил цену:

— Мы передаём им всех женщин в личное пользование. А ещё оставляем своё оружие. И покупаем десять ножей, которые тоже передадим им, когда будем уходить… Такова плата за использование Алтаря.

— В жопу они пошли со своими требованиями!.. — буркнул Чемодан, непроизвольно загородив широкой спиной Алёну с Сандрой.

— Примерно так я им и ответил… — кивнул Сочинец. — Вот только что теперь делать?

— Охрана у Алтаря есть, как думаете? — спросил я.

— Не знаю… — Сочинец пожал плечами. — Но я бы на их месте теперь выставил.

— Ну, значит, лишатся охраны! — сам себе поражаясь, сообщил я ему.

— Да? — Сочинец с сомнением посмотрел на меня.

— Вот смотрите…

Я принялся древком копья рисовать то, что видел с нашего склона.

— Тут Алтарь. От капсул этих уродов его вроде бы не видно. Тут можно к нему пройти от капсул. А тут, чуть правее, есть небольшая промоина типа той, по которой мы спускались. Если ночью мы пройдём по ней, то незаметно доберёмся до Алтаря. И я уверен, что про промоину эти товарищи не знают! Потому что она в лесу! А у них я ничего из леса не видел: не пользуются они дарами природы…

— И ты предлагаешь, значит, нам топать в лес? — уточнил Сочинец. — В незнакомый? Ночью?

— Не надо ночью! Надо прямо сейчас идти! — покачал я головой. — Пройдём выше, найдём сухое место и дождёмся темноты.