Тракт Чёрной Вдовы

— Скорее всего, да, её не тошнило кровью, что хороший знак. А такой яд имеет временный эффект. Свежий воздух, покой и хорошее питание сделают своё дело. С вами сложнее.

— В меня чем-то выстрелили, какой-то иглой. Леди Арманд, — напрягся он, заметив, что я наклоняюсь к нему ещё ближе, — вы же не собираетесь меня осматривать?

— А вы попробуйте остановить, — усмехнулась растерянному герцогу, аккуратно поворачивая его голову набок, рассматривая красивую шею.

Резиночка на запястье сейчас очень нужна. Я касалась лица Кенана, парализованного, блин, Макбула, и могла думать только о том, какая горячая у него кожа, и как хочется не просто касаться, а провести по ней пальцем.

— Мне никогда ранее не было так неловко, как сейчас. Сложно представить ситуацию более возмутительную.

— Ой, вы видели меня почти в неглиже, сразу после того, как я убила своего третьего мужа. Вот та ситуация было более неловкой, уж поверьте. Так что я победила.

— Никому не рассказывайте, что я только что над этим посмеялся, меня лишат печати.

— Кенан, — глухо начала я, — простите, лорд Макбул…

— Можете называть меня Кенан, Аделаида.

— Я не всезнающая в ядах, так что могу ошибаться, но характер раны… Но очень похоже на то, что в вас выстрелили иглой, смазанную ядом кураре.

— Кураре?

— Это такое растение с маленькими белыми цветами. Но у нас оно не растёт, только в очень южных странах.

— Продолжайте, вы мне только что рассказали больше, чем мои лекари.

— Возможно, есть противоядие, вот только я не знаю, где и как его получить, — теоретически я знала, но вряд ли здесь есть в свободном доступе специфические африканские бобы.

Мы замолчали. На улице в такт настроению закапал мерзкий осенний дождь. Я же изо всех сил пыталась сдержать слёзы. Казалось, если сейчас расплачусь, сломаю что-то очень ценное. А именно свою маску, за которой я прячу своё влечение к этому мужчине. Пусть это будет моей тайной.

— Постойте, — я даже подпрыгнула от неожиданной мысли, — я всё думала, зачем травить и похищать вашу невесту, если она ведёт такой спокойный образ жизни, а ответ ведь на поверхности. Из-за вас!

— Поясните, — я пропустила холодные нотки в голосе, просто не заметила, когда начала выхаживать круги по его спальне.

— Сами подумайте: то, что произошло — это дерзость. Посреди дня. Кто-то явно хотел утереть вам этим нос. Причём, у этих людей есть доступ к южным растениям. Есть кто-нибудь, кому вы перешли дорогу, кто приезжий?

По его лицу было видно, что у него только что появился подозреваемый.

— Но делал он это не своими руками. Если он выглядит южанином, то на улице точно найдётся куча свидетелей, которые его запомнят. Но его пособник наверняка крепкий мужчина, в прошлом обвиненный в магии.

— Аккуратнее, Аделаида.

— На окне, через которое похитили Сессилию, есть всего четыре отпечатка пальцев, и располагаются они соответствующе. У человека вероятно нет большого пальца.

— Отпечатки пальцев?

— Да, у каждого он свой. Индивидуальный. И не смотрите на меня скептически. Найдёте хотя бы два одинаковых отпечатка, тогда я, так уж и быть, выйду замуж и перестану мозолить вам глаза.

— Я думал, вы не хотите замуж.

— Вот именно, и одинаковых отпечатков вы ни за что не найдёте.

— Скажите мне одно: откуда вы это всё знаете? Где научились? Никто из знакомых мне женщин, да даже мужчин, не обладает такими знаниями. — У него даже получилось в той самой привычной манере выгнуть вопросительно бровь.

— Читала всякое по вечерам. Хотела блеснуть знаниями в высшем обществе, — спокойно пожала плечами, отводя взгляд. Могла бы сдерживать себя в руках.

— В высшем обществе не говорят о ядах, отпечатках пальцев, не выстраивают цепочки преступлений.

— Вот видите, — развела руками, — поэтому у меня и нет друзей.

Мысль о том, что подсказка так близка, вызвала внутри шквал возбуждения ищейки. Я уже начала размышлять вслух о способах похищения Сессилии, под наблюдением внимательных чёрных глаз, попутно жуя остывший обед, который зачем-то притащили Кенану.

— … поэтому, надо искать отравителя. Такой яд и иголки — у него наверняка есть противоядие.

— Я дам распоряжение своим людям. Почему вы мне помогаете? — Неожиданно он сменил тему, — у меня сложилось стойкое ощущение, что при любом удобном случае, вы бы избегали моей компании. Даже больше: вы меня опасаетесь.

— Это неправда. И я вас не избегаю, лорд Макбул. Просто не представляю, как наши жизни могут пересекаться. Не считая тех моментов, когда вы меня к себе вызывали. И, самое главное, вы помогли мне вернуть моих ребят. И жизнь спасли, так что… Кажется, на этот раз я должна вам больше четырёх золотых.

Не знаю, почему, но мой ответ ему не понравился. Лицо окаменело, а улыбка исчезла. Но ведь я сказала ему правду.

Он-то не знает, как я распорядилась его печатью на самом деле. Абстрактно пообещала убрать Фитху с улиц, а сама пошла той же, по сути, дорогой. Как ни крути, а Кенан вряд ли такое простит.

И у него скоро свадьба. Всякий раз при мысли об этом внутри разливается горькое чувство, будто забирают что-то моё, а я не имею право возмутиться.

Сессилия — идеальная, особенно для Кенана. Утонченная, грациозная, добрая. А я? От меня воняет. Я лажу по канализациям и болотам. У меня не хватит смелости зайти в кондитерскую в верхнем городе, сколько бы я себя не оправдывала, что мне это не нужно, у меня просто не хватит смелости.

Нижний город, трактиры, бордели, мошенничество, грязные волосы, старое вдовье платье — вот это про меня.

Пусть всё так и останется.

И, если раньше я замуж не хотела, потому что это конец моей свободе, то сейчас я чётко поняла, что буду каждого кандидата, хочу того или нет, сравнивать с Кенаном.

По просьбе герцога, я позвала гвардейцев. Они, может, и удивились моему присутствию, но виду не подали, а просто выслушали отрывистые приказы герцога.

— Аделаида, — окликнул он, когда я выходила из комнаты, — вы ведь хорошо помните нашу первую встречу?

Вопрос мне не был понятен. Мы ведь только недавно даже шутили над ней.

— Конечно, в замке барона Тюренн.

— Спасибо вам, — я уже почти закрыла за собой дверь, как услышала то, что заставило меня похолодеть, — только наша первая встреча была задолго до замка Тюренн.