Печать бездны

Чувства обрушились потоком, снося все на своем пути. Ужас, боль, страх, неуверенность. Любовь, отчаяние, злость. Слабость.

— Интересно. Очнулась все-таки. — неизвестный голос звучал задумчиво.

— Где я? В Аду? Или в Чистилище? Хотя… А я жива?

— Ох уж этот оптимизм! И никакого почтения к Старшим. — Голос устало вздохнул. Отвечать он не спешил.

А я собирала мысли и воспоминания в подобие логических цепочек. Но заторможенный мозг отказывался работать как полагается.

— Лава — гнев горы. Химера — бабушка в лаве, — не заметила, что думаю вслух. — Я в лаве. Аркан из лавы. Не помню дальше. Лава. Лава. Лава. Лава. Везде она. Лава.

По глазам резануло. Все оттенки красного окружали, подавляли. Нет форм, граней, разделений цветов, лишь переливы, течения и завихрения. Попробовала рассмотреть себя в этом мареве алого безумия. Бледная до прозрачности. Как будто из меня выкачали всю кровь. И не только кровь. Силы не было. Это как ослепнуть, оглохнуть, потеряться. Это… Я это чувствовала в киселе. Ошарашенно осматривала себя. Даже просканировать повреждения не получалось. Каналов нет. Нигде. Источника нет. Пустота. Как же так?!

— Совсем? Ни капельки? — голос звучал жалобно, ну и Бездна с ним. Не верила, отчаянно хотела обмануться. Так не бывает.

— А ты как хотела? Знала же, что придется поплатиться за заемную силу, — самодовольству голоса не было предела.

— Знала, но… чтобы забрать все?! — отчаянно мотнула головой. — Я не просила! Я пользовалась своими! — Злость заполняла меня, бурлила, словно вулкан готовый извергнуть из себя потоки лавы.

— Первый раз — может быть! Кстати, весьма изящный способ убийства — испарить кровь. Удивила. — В голосе невидимки послышалась толика уважения. — Еще и чудом пережила инициацию! Какая-то пешка! Твоя задача была — остановить ритуал. И ты это сделала. Так какого рожна ты поперлась играть в героиню и всех спасать? Влезли бы василиски, и с них спрос. Не спасли Пелагею — их проблемы. В худшем случае получила бы вечных должников Осколку, себе корону и стихийный дар, пусть и не чистый. Все-таки дитя пустоцвета. Генетика. А так. Тьху! Дура девка! Могла стать ферзём, а стала ничем. — Голос умолк.

А я обдумывала услышанное. Пустоцвет значит. Ну будет тебе дитя пустоцвета. Как говорит Марьям, иногда формулировки очень много значат. Вот и попробуем попридираться к словам. Выбора всё равно нет.

— Задача говорите? Ну если я — лишь исполнитель Ваших задач, то какие ко мне претензии? Я свою часть сделки выполнила? Выполнила. Ритуал прервался. Силой меня наделяли без моего согласия? Без. Так какого, спрашивается, меня лишили всех сил и уничтожили энергетические каналы? Более того, во время моего «геройства», ручаюсь, аркан сотворила не я. У меня нет ни таких сил, ни таких знаний. А значит… Кто-то, — особенно выделила эти слова, — незаконно, без согласия носителя, завладел телом для отстаивания собственных интересов, причинил тяжкие телесные и магические повреждения носителю и поставил под угрозу его жизнь, здоровье и Дар. И этот носитель, по Межвидовой Конвенции, не относится к юрисдикции Черноземья, что делает невозможным использование его без согласия во имя интересов любых Осколков Междумирья. Статья 6 Межвидовой Конвенции. Нарушение данной нормы влечёт за собой наказание от закрытия выходов на Землю вплоть до разрыва энергетических связей между Осколком и Землёй в зависимости от ранга сущности, совершившей проступок. А Ваш ранг, явно, выше некуда!

Выдав на одном дыхании сию зубодробительную тираду, я мысленно поблагодарила Марьям за идею освежить в памяти статьи Межвидовой Конвенции. Кто ж знал, что оно пригодится.

— С какого… перепугу ты вдруг перестала относиться к Черноземью? — оторопело уточнил Голос.

— У бабушки в опекунстве указано моё основное место жительство — Земля. Основное место жительства возможно изменить только по достижению совершеннолетия, которое наступает, в случае обучения в высшем учебном заведении, в двадцать четыре года. Фактически, я обучаюсь в двух ВУЗах одновременно, в Черноземье и на Земле. Поэтому… Увы и ах. Я гражданка человеческого мира с возможностью приобретения временных социальных ролей в Осколках Междумирья. — Это я сразу ответила на не заданный вопрос про участие в круге ближниц Пелагеи.

Повисла многозначительная пауза. Толика первоначального уважения сменилась лавиной раздражения. Я физически чувствовала, что меня готовы были раздавить, как букашку, не оставив мокрого места. Но только Голос это уже сделал. Во мне нет ни капли силы. И вся моя бравада — лишь бессильное клацанье цепного пса.

— Будем договариваться? — как можно более безразлично предложила Голосу.

— Ты вообще ошалела? — Голос кипел гневом и злостью. — Там такой ритуал творили, что прорыв Бездны был не за горами. Какое тут соблюдение Конвенции? Целый Осколок пустить под нож на алтарном камне, чтоб все законы соблюсти? — Тональность его понижалась, переходя от глухого шипения к грохоту. Что-то мне это напомнило. Ай, помирать так с музыкой!

— А Конвентам искренне фиолетово на ваши Осколочные проблемы. Они в любой момент могут односторонне запечатать выходы из Осколков за нарушение Конвенции. Если Земле будет грозить опасность, они сами могут такой геноцид устроить, что твари Бездны нам цветочками покажутся. — Это были лишь собственные умозаключения. Я шла ва-банк. Терять мне было нечего, дара нет, жизнь — и та под вопросом.

— Ты уж определись, ты к нашим или вашим, маленькая пешка? — Голос иронизировал.

Я же подспудно ждала какой-то пакости. Не прощают Старшие сущности такого качания прав. И оказалась права.

— Договариваться мы не будем. Не с кем. — Сказал, как припечатал. — Фактически, ты — труп. Тебя не существует. Ты уже должна была отправиться на перерождение за Грань. Но одна капля моей магии, грязной, разбавленной твоей кровью, сопротивлялась переходу за Грань. Паршивка не захотела возвращаться к папочке. Поэтому даю тебе выбор: ты можешь быстро без боли уйти и переродиться в линии с чистой кровью и настоящим стихийным даром либо попробовать испытать судьбу ещё раз и попытаться доказать, что ты ещё можешь стать ферзём в этой жизни. Выбирай.

Выбор без выбора, как я это люблю. Умирать не хотелось. Я отлично помнила ощущения вязкого болота, липкой бесцельности барахтанья в нигде. Обещания «папочки» не внушали доверия. Я уже привыкла к себе, научилась получать удовольствие от жизни и Дара. У меня ещё есть планы на это воплощение: найти убийцу Эльжбеты, познакомиться поближе с Рэксом и его носителем, в конце концов, посмотреть на рождение сверхновой в виде инициации Марьям и увидеть бабулино выражение лица, когда она узнаёт, кто спас её стервозную пятую точку. Я улыбалась.

— Конечно второй вариант. Хуже, чем есть, уже не будет.

— Как же ты ошибаешься, — ответом мне стал зловещий смех. — Я вернусь, когда ты окончательно сломаешься и будешь молить забрать отсюда на перерождение.

Голос умолк. Алая какофония оттенков отступила. Стали проявляться темные очертания камня, трещины в толще горы, нагромождения булыжников, наплывы лавы, застывшие водопадами из расселин. Потрясающе красиво. Я оказалась на островке посреди лавового озера внутри закапсулированного Источника Черноземья.

— Что я должна сделать? — крикнула в пустоту.

— Всего-то пересечь лаву и оказаться на берегу. Живой, — донёсся до меня насмешливый шёпот.

— Твою ж…. Живой?! — Я ругалась со вкусом и от всей души. Во мне не было ни капли магии, а мостик на берег отсутствовал.