Колонист «Вано»

Без ложной скромности скажу: разве что один человек из тысячи сумел бы найти выход. Тот, кто привык думать, оценивать и действовать — и делать это быстро. Потому что ситуация с каждой минутой становилась для нас, запертых в своих жилищах, только хуже…

В первый момент люди сумели дать отпор. Какой-никакой, но хотя бы организованный. Мужчины с копьями встали рядами, перегораживая узкие проходы. Женщины с камнями лезли на крыши. Вот только нет у человека клыков и когтей… А к рукотворным (или купленным на Алтаре) ещё надо привыкнуть.

И голубоглазые твари знали, что мы не привыкли. Кто знает, сколько людей они к тому моменту успели убить? Да что уж там, они знали нас куда лучше, чем мы их. Потому что мы видели в них обычных хищников, а эти твари в нас — опасную, но вкусную добычу.

Они знали, чем опасно оружие. Знали, как беззащитны безоружные. Знали, что женщины слабее. И ударили все одновременно, дав возможность своим прыгучим собратьям забраться на крыши к девушкам-стрелкам…

Никогда до этого я не видел столько крови, как в ту страшную секунду, когда выглянул в окошко двери. Но в голове уже билось понимание, что может быть и больше. И я не растерялся, тратя драгоценные секунды на оценку ситуации.

Я видел, как твари, в считанные мгновения прорвав оборону, устремились внутрь скопления капсул. Кто-то из людей успевал уйти. Часто это были женщины, которых прикрывали мужчины. Они платили своими жизнями за почти незнакомых людей. Просто в силу социальной ответственности перед тем, кто более беззащитен.

И твари об этом знали. Они знали, что так и будет. Поэтому отпускали женщин, добивая мужчин.

Я видел, как ложатся в засаду отдельные особи у некоторых капсул. И был уверен, что они не сторожат пустые жилища — только те, где есть люди. Пока их было мало, пока они только готовились… Но скоро, когда основная стая пройдётся косой по посёлку — придёт подкрепление.

А ещё я видел, как мой сосед Миша попытался убить своих охранников. Через щель в двери, не открывая её до конца. Что ж, будь перед нами обычные хищники, могло бы и прокатить. Придержать дверь ногой, не дать зверям расширить проход головами, как это делают земные собаки и волки…

Однако твари отлично знали, как вскрывать человеческие убежища. Поэтому и сторожили парой. Одна хваталась лапами за край двери, упираясь задними в край дверного проёма — и распрямлялась, как упругий согнутый прут. А вторая — врывалась внутрь.

Миша продержался семь секунд… Но я уже видел: твари прекрасно поняли, что такое дверь, как она работает и как её открыть.

И когда я потянул свою дверь вбок, между ручкой и дверным проёмом была заклинена рукоять недоделанного топора.

Голубоглазые бестии сильно удивились, когда, несмотря на их усилия, проход остался узким. И ещё сильнее удивились, когда умерли…

А следом умерли твари, кинувшиеся на помощь от соседних капсул.

А потом я воспользовался маленьким временным окном, которое подарила мне судьба. Выбрался из капсулы и рванул прочь. А голубоглазые охранники других капсул смотрели мне вслед и выли на все голоса, отчего кровь стыла в жилах.

Особенно, когда со всех сторон пошёл отклик, в виде ответного воя…

Я ещё успел заметить, как стартанула капсула Миши. Из неё вывалились голубоглазые бестии, вместе с вещами и покусанным телом. Вывалились — а затем легко, без малейшего испуга, снова встали на лапы… Они уже знали, что так всё и будет.

А на месте, где стоял наш посёлок, состоялся массовый старт звёздного флота, сука!.. И это наводило на нехорошие мысли, что живых внутри почти не осталось.

Я думал уйти вдоль реки на побережье, но…

В той стороне выли так дружно и так много, что я выбросил эту дурацкую идею из головы. Значит, на этом пути нас ждали. О да! Они нас, сука, там ждали — и ещё как!.. Удобно, что я и сам когда-то занимался организацией облав… Я прямо родственная душа с ними, чтоб их!..

Если бы мне надо было загнать, никого не упустив, толпу бегущих людей, именно так бы я и расположил загонные команды. Ниже по течению реки, со стороны выхода на равнины — основной заслон. Выше по течению реки — заслон поменьше. И ещё перекрыть узкие места.

А в горах пустил бы патрули. В расчёте на то, что туда сунутся лишь самые умные и самые глупые. Глупых поймать было просто, а умным бы я организовал изматывающую погоню. День за днём, неделя за неделей… Загнал бы их в какие-нибудь норы, а потом выкуривал бы оттуда.

Но я-то знал, что умных лучше бы вообще не выпускать!

Мало кто понимает, какая живучая тварь, на самом деле, человек. Если есть, ради чего жить — пересидит облаву в своей норе. Надышится ядами и дымом, отравится, но выживет. Если есть стимул жить — он не сдастся. А умным всегда есть, ради чего жить. Это дураки во всём видят трагедию вселенских масштабов.

И уходил я так, как не хотел бы, чтобы уходили от меня. Выше в горы! Выше по склону! Взбираясь на уступы, пересекая ручьи, перебираясь через глубокие промоины и ущелья. Я сам измотаю сраных голубоглазых бестий!.. И выживу.

Обязательно выживу.

Первой, кого я увидел, была Люда. Веселая хохотушка-лентяйка из нашего посёлка. Теперь она не хохотала. И впервые в жизни, наверно, жалела о своей лени. Дешевые и лёгкие тапочки, которые Люда купила на Алтаре, разваливались чуть ли не на ходу.

Я подумал, а не помочь ли ей… А потом увидел её окровавленные ноги. И только и смог, что, мысленно извинившись, пожелать удачи. Она стала бы обузой, которая в итоге утащит нас обоих на дно. И хоть Люда упорно двигалась вперёд, причём правильным путём, я слышал потом её отчаянные крики. Значит, догнали всё-таки…

Было ли мне стыдно? Да, мать моя женщина, любому мужику будет в такой ситуации стыдно!.. Потому что мать моя была женщина! И я её любил! И в каждой женщине вижу, в том числе, и свою мать! Но это не я покупал Люде дурацкие тапочки. Хотя и предупреждал её у Алтаря: в этом дерьме она далеко не уйдёт. Но тогда Люда никуда и не собиралась…

Следующие, кого я увидел, были Ромка с Кристиной. Двое влюблённых охотников. Друг в друга были влюблены, в охоту, в лук…

Ключевое слово — «были». Я видел, убегая, туши хищников со стрелами в боках и башках. А ещё я видел, что Кристина тащит Романа на себе. Если бы было наоборот, я бы, не задумываясь, помог. Два здоровых мужика утащат хрупкую девушку. Но хрупкая девушка, даже с моей помощью, не может тащить здорового мужика быстрее, чем двигаются хищники.

Страшный, сука, выбор!.. Помочь или нет? Я должен был помочь, но хотел жить. И понимал, что если меня ранят, то Кристина потащит дальше своего Ромку, а я — сдохну. Так что простите меня, Кристина и Рома…

А вот Лёше я пытался помочь. Он бежал почти по моим пятам, когда меня нагнала стая в одиннадцать голов. Точнее, его нагнала стая… А я успел выйти из-под удара.

И попытался помочь ему забраться на отвесный обрыв. Тянул копьё, готовясь вытащить Лёху… Но ему не хватило пяти сантиметров до древка. Несчастных пяти сантиметров…

Голубоглазая бестия вонзила два клыка над подошвой его ботинка. Этого хватило, чтобы Лёха сорвался с обрыва. Он упал прямо в гущу хищников.

Лёха умер молча, забрав с собой двоих врагов, хоть его и рвали на живую… Я вот точно не смогу молчать, когда меня жрать начнут. Буду орать так, как в жизни не орал. Напоследок можно…

Косогор закончился и уткнулся в пятиметровый обрыв. Именно на эту непроходимую стену я и надеялся. Его можно было обогнуть, но для этого пришлось бы идти вдоль русла реки, которая петляла в этих местах, как бешеный заяц, выискивая лазейки среди скал. Расстояние было втрое, а то и вчетверо больше, чем если просто залезть на обрыв.

Два этажа, Коля, ты справишься!

Только нужна минута отдыха. Да, все они на счету, но иначе я потеряю больше. Последний рывок — и свобода!..

Женская фигурка вынырнула из-за валунов внизу склона. И понеслась по косогору вверх, как совсем недавно нёсся я. Она так же цеплялась за сухую траву. И так же упрямо ползла к обрыву. Даже интересно стало, кто это ещё такой догадливый и умный…

Я привстал и чуть не выматерился. Сраные роботы брали в колонисты людей в возрасте от двадцати до тридцати. Но сейчас ко мне бежало тридцатишестилетнее исключение…

Лена! Красивая баба, легко давшая бы фору многим молодым.

Упёртая такая, серьёзная.

Вот сейчас, в шаге от спасения, я бы любую кинул, а её — не мог. Ноги сами понесли меня навстречу Лене. И даже три голубоглазых бестии, появившиеся следом, не остановили.

Вытащу её! Вот вытащу — и плевать. На хрен спасаться, бросив Лену, если потом стыдно будет в зеркало смотреть?!

Я взял в руки копьё и примерился в самую прыткую сволочь.

Лена заметила меня. Сначала испугалась, а потом всё поняла.

Обернулась, доставая из-за пояса нож.

— Беги, мать твою, беги! — закричал я, почти съезжая вниз в облаке маленьких камушков.

Послушалась, побежала… Умница! Лидирующий в забеге хищник увидел меня: постарался уйти с траектории и пропустить мимо. Наивный дурачок… Я — человек! Мои предки извели на своей планете все подобные сучьи виды!.. Я даже когда копьё делал, задумывал его именно против таких хитрецов, как ты! Как знал, что однажды встречу здесь настоящих хищников…

Костяной крюк пропорол бок зверя, воткнувшись между пластин, которые прикрывали почти весь верх тела. Визг раненой бестии огласил косогор, заставив её товарок сбавить обороты. Я успел заметить обиженный взгляд слишком умных голубых глаз. А ещё коричневую кровь, хлестнувшую из рваной раны, и широкие рёбра, видневшиеся в разрыве. Отбегалась, паскуда!..

Второй твари я запорошил проклятые голубые глазки… Вполне прицельно. Съезжал мимо неё, но не пропустил момент: сыпанул гальки и каменного крошева. Бестия жалобно заскулила и начала мотать головой.

А вот в третью я оттормозился.

Она не додумалась уйти подальше. Наверно, думала, что я просто падаю. И о том, что это управляемое падение — не догадалась. Я подправил траекторию движения, и копьё пробило проклятую зверюгу, войдя в зубастую пасть и выйдя откуда-то из жопы.

Хвататься за наконечник с крюком, измазанный её испражнениями, было противно. Но что делать?! Это короткое копьё было моим единственным оружием. А вторая бестия уже проморгалась и как раз нацелилась на меня. Не успею…

Я понял это внезапно… И как-то даже спокойно. Не успею — и всё тут. Третья ещё бьётся в агонии: если меня моим же копьём поранит, пока буду его вытягивать, я не выкарабкаюсь. Заражение крови, сепсис… Раны с дерьмом не слишком хорошо заживают, а у меня воды осталось совсем чуть-чуть. И лечебный набор выронил, когда из посёлка уходил…

И в этот самый момент Лена с разгону врезалась хищнику в бок. Видимо, поняла, что я теперь безоружен. Покатилась вниз и влепила медный нож в шею голубоглазой бестии… Я от досады чуть не взвыл. Ну зачем? Зачем полезла?! Зачем в шею била?! В сердце надо было! Или в бок, где внутренние органы — расковырять там всё, чтобы от боли не могла даже кусаться!..

Удар в шею хищник почувствовал… И даже обиделся, но не сразу понял, что уже мёртв. Фонтан крови, конечно, был красноречивым. Вот только шок у сволочи… Боли нет, а злость есть…