50 дней из жизни Кислого или ведьмы тоже ошибаются

Глава 52. Последний шанс

Мерный стальной лязг, издаваемый доспехами при ходьбе, Кислицин уже хорошо знал. Знали его и остальные каторжане. Они все моментально затихли, внимательно прислушиваясь к тому, что происходит на верхней палубе галеры. Там говорили явно по-английски, но довольно тихо. Во всяком случае Сергей не смог ничего понять. А вот «сокамерники» догадались сразу.

— Местное начальство пожаловало — уверенно констатировал лысый — Пошлину взимать. Возможно досмотр будут делать.

— Не будут — возразил Секира — Охота им нюхать вонь?! Деньги получат и сразу отвалят.

— Ну, не знаю — с сомнением произнёс лысый — Время-то военное. Мало ли чего. Должны досмотреть. Для порядка. Тогда можно прикинуться пленными. Людьми шерифа, которых принц незаконно продал в рабство. Вдруг освободят. Чем мы рискуем?!

— Да, плевать им на шерифа и на его людей — заметил один из «сокамериков» — А с нас потом хозяин шкуру спустит.

— Ну, поколотят, если что — не унимался лысый — Так не до смерти же. Ему запасные гребцы нужны. А это наш последний шанс на спасение.

— Попробовать конечно можно — буркнул в ответ Секира — Только никто это корыто досматривать не станет.

— Надо сделать так, чтобы стали! — воскликнул лысый и начал что есть силы барабанить кандалами в борт галеры — А ну, ребята! Помогай!

Перспектива быть ещё раз избитым Кислицину совсем не нравилась, но отрываться от коллектива в таких ситуациях гораздо опаснее. И Сергей тоже стал активно барабанить здоровой рукой в унисон остальным каторжанам. Они громыхали так, что закладывало уши.

— Братья валлийцы, помогите! — орал лысый, своим хриплым голосом, стараясь перекричать царивший в трюме гвалт.

Первыми на шум отреагировали надсмотрщики. Склонившись над решёткой люка, они что-то угрожающе вопили и размахивали палками. Но от этого шум на гребной палубе только усилился. Наконец раздалось звяканье кольчуг, сбегающих вниз по лестнице, солдат. Кислицина и остальных зачинщиков беспорядка извлекли из трюма и бесцеремонно вытолкали на верхнюю палубу. Восемь каторжан, построенные в одну шеренгу у дверей «кают-компании», стояли и растерянно щурились от лучей заходящего солнца. Кроме них на палубе галеры находилось ещё дюжина солдат в зелёных сюрко поверх кольчуг и вооружённых короткими копьями с широким лезвием на конце. Вся команда галеры теснилась на корме, возле рулевой пристройки, под присмотром четырёх местных воинов. Кроме Исула. Хозяин галеры находился возле спущенного трапа и радушно улыбался двум офицерам, которые по всей видимости и руководили досмотром, вновь прибывшего, судна. Один из офицеров, что был постарше, держал в руке довольно увесистый кошель, видимо полученный от Исула. Он был в доспехах и таком же зелёном сюрко, как и у солдат. А вот офицера помоложе защищала только лёгкая кираса и короткий меч, висевший на дорогом, кожаном поясе. Если бы не кираса, молодой человек вполне мог сойти за портового чиновника. Да, и судя по безразличному взгляду, парня всё происходящее не особо интересовало. Словно он отбывал какую-то нудную и бессмысленную повинность. Молодой джентльмен стоял рядом с пожилым офицером и брезгливо прикрывал нос концом красного платка, украшавшего его длинную шею. Точно такие же красные платки Сергей видел у моряков-мэнцев, когда обедал с ними в Кардиффе. А когда Кислый глянул дворянчику в лицо, то невольно вздрогнул. Это был один из людей Мэнского, прибывший вместе с герцогом на тот злополучны праздничный ужин, где Сергея чуть не укокошили. Кислицин моментально опустил голову вниз и уставился на свои босые грязные ноги. Слабая надежда на освобождения из рабства вмиг резко понизилась. Ведь если этот холуй Мэнского его узнает, то прикончит на месте. Или нет? Скорее всего отведёт к своему герцогу.

— Кто такие? — строго спросил у Исула пожилой офицер.

— Это обычные воры и проходимцы — как можно безразличнее, ответил хозяин галеры — Купил в Кардиффе. Путь длинный. Гребцы болеют. Кто-то умирает. Замена нужна.

— Сэр! — вежливым тоном обратился к офицеру лысый — Мы не воры, а такие же солдаты, как вы. Служили графу Гламорган. Защищали наш с вами Уэльс от проклятых мерсийцев, но попали в плен. Неужели вы позволите этому заморскому кровососу, измываться над своими братьями-валлийцами.

— Ах ты, лживая собака! — взвизгнул Исул — За «кровососа» отрежу твой поганый язык. Пленных принц казнил. Никого не помиловал. Это знает весь Кардифф. Воры они, мой господин. Висельники. Их собирались отправить на рудники, а я честно купил.

— Нас просто схватили позже остальных — пояснил лысый офицеру — Когда малолетний душегуб поостыл немного. И те мерсийские свиньи, что нас поймали, реши подзаработать, продав вот ему.

Унизанная перстнями, жирная рука Исула вцепилась в рукоять кинжала. Похоже, он готов был немедленно выполнить угрозу насчёт языка. Но его остановил мэнский дворянин.

— Врут они или говорят правду легко проверить — произнёс он, не отрывая от носа кончик платка — Пусть назовут имена офицеров, бывших у шерифа в подчинении. Это ведь они должны знать?

Лысый притих. Заметно было, что он не знает ответ на поставленный вопрос и пытается найти этому факту логическое объяснение. А лицо Исула напротив расцвело злорадной улыбкой.

— Нам известно имя только нашего непосредственного командира — пытаясь оттянуть неизбежный финал, произнёс лысый — Как же его? Всё время забываю.

— А твои друзья?! — ехидно произнёс мэнец — Неужели тоже забыли?

— Капитан Гейт — буркнул Кислици не поднимая головы — Нами командовал капитан Гейт.

— Точно, Гейт — поспешно воскликнул лысый — Я обычно к нему обращался «господин капитан» или «сэр». Вот имя и вылетело из головы.

Ехидная улыбка исчезла с губ молодого офицера. Имя Гейта ему было конечно знакомо. Как же иначе. Ведь они вместе пировали у шерифа по случаю пленения Гастманов. Да и пожилой офицер видать знавал беднягу капитана.

— Похоже они действительно люди шерифа — усмехнулся он и недобро глянул на Исула — Придётся их конфисковать.

— Там на вёслах ещё один из наших — воскликнул Секира, ободрённый словами офицера — Уриеном кличут. Мы все люди шерифа. Все, кроме вот этого.

И он бесцеремонно вытолкнул Сергея из строя.

— Это человек Гастманов. Он сам признался — продолжал вопить чернявый — Тех самых Гастманов, что присягнули мерсийцам. Его надо повесить! Прямо сейчас!

У ошарашенного Кислицина похолодело внутрях. Он стоял, растерянно хлопая не заплывшим глазом, и не знал, что ответить. После слов Секиры, внимание всех присутствующих обратилось на Сергея. Но это лишь на мгновение. Вешать его прямо сейчас никто не собирался. Он теперь был собственностью Исула и только хозяин галеры мог наказывать своего раба. Молодой дворянин так же не проявил к персоне Кислицина никакого интереса. За последние дни, физиономия Сергея подверглась довольно сильному физическому воздействию. Сперва Бакером, а затем и Уриеном. Так что узнать его могли разве что родители. Да и то, с трудом.

— Значит так! — кивнув на Кислицина, приказал пожилой офицер — Этого обратно в трюм, а остальных валлийцев расковать.

— Путь длинный. Как же я без гребцов — запричитал было Исул.

— Купишь новых — отрезал офицер — У нас такого добра полно. И не дорого.

Два бойца в зелёных сюрко резво подхватили Сергея и поволокли к лестнице, ведущей вниз. Скорее всего даже не в трюм, а сменить на вёслах Уриена. От такой перспективы Кислицину стало совсем дурно и он заорал первое, что пришло ему в голову.

— Господин офицер, я не разбойник, а гонец. Я должен был доставить послание Его светлости — герцогу Мэнскому от графини Виктории Глостер.

— Стойте! — услышав имя своего сюзерена, воскликну молодой джентльмен — Что за послание?

— Письмо… У меня было письмо от графини к герцогу — затараторил Сергей — Раньше письма для Их светлости доставлял служанка по имени Дарси, но теперь они с графиней и шагу без охраны сделать не могут. Вот Дарси и попросила меня доставить это очень важное послание.

— Почему тебя? Кто ты такой? — подозрительно разглядывая Кислицина, спросил дворянин.

А Сергея уже понесло.

— Дарси моя невеста, сэр — не моргнув глазом, ответил он — Кому же ей доверится, как не мне. А зовут меня Питер. Мы с Дарси на рынке в Глостере познакомились.

— Повезло тебе с невестой, Питер — усмехнулся молодой офицер — Ладно! Так и где же это письмо?

— Отобрали конечно! Вот он и отобрал — жирная скотина! — кивнул на Исула Кислицин — Я попросился подвезти меня, а он схватил и бросил в трюм. Гребцов у него видите ли не хватает!

— Письмо у тебя? — обратился мэнец к хозяину галеры, который от такой чудовищной наглости на мгновение потерял дар речи.

— Он письмо порвал и выбросил за борт — ответил за офигевшего Исула Сергей — А когда читал, смеялся и обзывал вашего герцога разными нехорошими словами.

— Ах ты, собака! — наконец заорал хозяин галеры — Какое ещё письмо?! Врёт он всё, господа! Я и читать по-вашему не умею. Купил я его у одного уважаемого человека. Брата Эвана. Инквизитора. Еретик он Ваша милость.

— Раз я вру, зачем ты меня тогда пытал?! — показывая замотанную тряпкой руку, воскликнул Кислицин — Там в письме была приписка, что самое главное я должен передать на словах, вот он и устроил мне дознание третьей степени устрашения. Но я ничего ему не сказал. Честное слово!

Если уж Сергей начинал сочинять, уличить его во лжи было крайне сложно. Лож была единственным предметом, которым он в совершенстве овладел за нелёгкие школьные годы.