Калужский вариант

«Эврика» или «утка»?

Газетная моя статья о калужском варианте имела судьбу, которую автор вправе назвать счастливой.

Вначале пришло письмо из Свердловска, от Константина Николаевича Карамелева, предсказывавшего мне всяческие напасти, советовавшего быть мужественным, держаться: «Вас ждут большие трудности, но в том и прелесть жизни, чтобы, несмотря на скептиков, недоброжелателей, находить новых энтузиастов».

Признаюсь, я не вполне понимал Константина Николаевича, но корреспондент мой непонимание предвидел: «Если вы скромный человек и судьба вас не баловала нежданными подарками, то, возможно, вы думаете, что сделали обычную работу и не предполагаете, что открыли богатейшую золотую жилу. Когда я прочитал о калужском варианте, мне захотелось крикнуть: «Эврика!» Вашу находку можно сравнить...»

Не успев насладиться лестными сравнениями свердловчанина, я вскрыл конверт, пришедший из Саратова. Там оказалась заводская многотиражка, сообщавшая о «недоверии многих работников, предрекавших, что статья А. Левикова при ближайшем изучении окажется «газетной уткой». Группа специалистов была послана в Калугу».

Попробуйте представить тогдашнее мое состояние...

Из Барановичей писали, что в Калугу после «детального ознакомления со статьей направлена делегация из четырех человек во главе с заместителем директора завода»... Из Новосибирска поехали старший инженер, начальник цеха и экономист, из Красноярска — старший мастер и бригадир, с волгодонского «Атоммаша» — инженер по труду и начальник бюро, из Клайпеды — директор завода, из Брянска — секретарь цехового партийного бюро, с «Белгородхиммаша» — токарь...

Приведшее журналиста в изумление поразит ли трезвых, опытнейших, тертых производственников, невольных моих ревизоров? Они в своей жизни навидались «починов», они на шее своей испытали хомут снабжения и клещи плана, они давно уже перестали радоваться объявлениям о вакансиях. Слова «текучесть», «штурмовщина», «выбивание программы» для них не темы, в которые годами обмакиваются журналистские перья, а собственная жизнь со всеми ее пертурбациями: здесь и семейный бюджет их, и личная карьера, и престиж — все, вплоть до крепости домашнего очага. Таким людям не вотрешь очки статейкой из газеты.

Так или примерно так рассуждал я, не без тревоги ожидая приговора «проверяющих», новые и новые имена которых присылал мне, ориентируясь на поступающие отовсюду заявки, милейший Альберт Николаевич Северин. Когда-то он пригласил меня в Калугу, теперь мы вместе пожинали плоды.

«Ну и ну! Вот так да! Первый телефонный звонок раздался через час после получения в Калуге газеты со статьей. Звонили с соседнего завода. Они выхватили из почты экземпляр, но говорят, что им мало, стали требовать у меня: «Ты себе достанешь!» А я еще и сам не получал! Каково?.. Валентина Ивановна и Галя, мои «бэбэфотки», очень довольны: сегодня нам даже стол предложили. Ха! Чего только пресса не делает! Не могу отделаться от чувства, что все еще только начинается, а?! Вот только бы мои девчата в это поверили...» «Уже едут люди, уезжают довольные. Отзывы пока все положительные. Что-то дальше будет?.. Наш «Турбинист» решил перепечатывать статью с продолжением в нескольких своих номерах. Во всех цехах уже стихийно началось ее обсуждение. Привет от Разумова, Филиппенко, Чернова, Федулова — всех наших. Когда еще будете у нас? Есть о чем поговорить и что рассказать».

«Был в Туле. Нас — восьмерых бригадиров и меня — пригласили для передачи опыта. Публикацию о калужском варианте видел на столах многих инженеров, мастеров. Делаю вам королевский подарок — во граде Туле заводы перепечатывают статью сами, образец высылаю. Передайте своему редактору, что они аргументируют это «недостаточностью тиража «Литгазеты». Присланные вами экземпляры все у меня «увели»...»

«Все решительно перевернулось вверх дном. Как вам понравится такое сравнение: было что-то вроде ожидания с удочкой у лунки, где, по слухам, плещется золотая рыбка, а теперь взгромоздились на дышащий вулкан. Сидим, поглядываем по сторонам. Далеко видно! Ой, не сгорим ли?»

«Едут, к сожалению, всякие. Попадаются среди них и просто нахалы. Поражаюсь, как быстро наши бригадиры их раскусывают. А вместе с тем судьба осчастливила меня, свела с людьми интереснейшими! Кое-кто из приезжавших действительно Люди. Хорошо мыслят, суть схватывают на лету, у себя хотят двигать Дело и двигают уже».

«ББФОТ постепенно многих втягивает в свои заботы. При такой махине, как наш завод, просто удивительно, что мы (всего три человека!) вообще не затерялись. И мы еще пыль кое из кого трясем! Но вообще-то трудно. Самое дрянное — нет здоровья. Это уже невосполнимо, с трудом тяну до отпуска».

«Высылаю «Турбинист» со своей статьей о бригадных делах. Пожалуйста, «рецензию»! Очень жду. Привет от Чернова...»

«А. И., ау... Устал я сильно. Может, в августе отпустят отдохнуть?.. Поток делегаций, кажется, слава богу, иссякает. Устал, а раскисать нельзя. Со своими я не позволяю себе «выплакиваться», вот только с вами... Дело захватывает. Актив бригадиров становится все крепче и дерется за Дело уверенно. Это хорошо!»

«Приезжали сормовичи с брошюрой, которую они сами сделали у себя на заводе, перепечатав из «ЛГ» статью. Я у них выпросил и вам послал, получили? А в отпуск Пряхин меня не отпускает, держит. Со здоровьем плоховато. Чернов, Федулов — все передают вам огромный привет».

«Добрый день! Долго не писал не потому, что забыл, и совсем не потому, что ленив, а все оттого, что до дикости загрузили вы меня своей публикацией. Информационно: после выхода статьи у нас побывало 311 делегаций — более 800 человек! Среди них 14 институтов организации труда различных отраслей. Всем давали, что могли, особенно первым. Я имею в виду литературу, материалы».

«Не пришло ли время поплавать в «Дельфине»? В самом деле, приезжайте! Материал для продолжения работы я собрал. Ждем. Привет вам от Пряхина».

«Правда» в передовой сказала о нас доброе слово — не пропустили? На заводе все крутится-вертится. Взялись отлаживать качество бригадной формы. Ох и трудно это! Все упирается в психологию. Психология, психология — черт бы ее побрал! Нет, нельзя, чтобы «побрал», без нее совсем туго. Чрезвычайно живуче в человеке «я», а у нас на КТЗ главное слово — «мы». Демократия, коллективизм, товарищество. Не «я», а «мы». Не индивидуальная сдельщина — бригады. Не личная мелкая суета — коллективное участие в управлении. Не чье-то ставшее пупом земным мнение, а суд да совет многих умных людей».

«Захватывает Дело, и так хочется отработать до блеска все детали. Наше дело еще тонкий лед, очень просто провалиться, выкупаться в холодной купели. Тут нужно связывать все ниточки, поливать каждый росток. Не дай бог, бригадная форма сведется к формализму — завянет тотчас же».

«Приедете ли к нам на совет бригадиров? Высылаю официальное приглашение. Информационно: ожидается делегация бригадиров «Атоммаша» во главе с Савранским... Огромнейший вам привет от Разумова».

«Нам надо день за днем обучать людей искусству совместного решения, общей работы, коллективной ответственности. Ломать «я», утверждать «мы». Нет, не для сводок и отчетов существует наше бюро, ББФОТ, как это всем на заводе объяснишь? Я иногда в отчаянии. Прямо не знаю, чем все кончится. Устал я... Характерец же у меня... Говорю «мы», а сам все «я» да «я», попробуй-ка у себя сначала вытрави — хребет сломаешь. Сидит это в человеке, ох и крепенько сидит!..»

«Валентина Ивановна поехала на могилу отца в Любань, это под Ленинградом. Нашли два месяца назад, а погиб в сорок втором. Вот так!»

«Девчата мои (наши!) рубятся со всеми за Дело. Да и вообще — здорово! В цехах уже среди ИТР появились энтузиасты бригад, зубастые все и чем-то друг на друга похожие. Может, новая форма рождает не только новый тип отношений, но и тип человека производства, а? Или я хватил через край? Хочется верить».