Ледобой. Зов
![Ледобой. Зов](/uploads/covers/2024-01-21/ledoboj-zov-0.jpg-205x.webp)
- Автор: Азамат Козаев
- Жанр: Самиздат, сетевая литература / Боевое фэнтези / Магическое фэнтези / Темное фэнтези
Читать книгу "Ледобой. Зов"
* * *
— Здесь вроде, — Сивый огляделся.
Окраина Хизаны выглядела так, словно блистательную середину города с его белокаменными сооружениями, башнями, теремами, переходами без затей перенесли сюда, только пока несли разбавили простотой и безыскусностью, как иные хозяйчики разводят у себя бражку водой. Высотой строения окраины вышли пониже, цветом не столь ослепительно белы, не такие ровные, не настолько красивы, сильно меньше.
— Белый дом с синими наличниками, — проговорил Стюжень, водя глазами с одного белого дома на другой. — Да тут все дома белые, а наличники синие!
— Была ещё одна примета, — подсказал Безрод.
— А ты на меня своими талыми ледышками не таращься, — рявкнул верховный. — И с памятью у меня всё в порядке! Помню я ту примету!
— Цветочный горшок распилен пополам вдоль, да половины вмурованы прямо в стену…
— Сопли подбери, — рыкнул старик. — Подсказывать ещё вздумал! Да Стюжень всех вас мальков переживёт!
— Горло простудишь, — Сивый мрачно усмехнулся.
— Ну и где те горшки, умник ты наш? Раскинь соколиным глазиком, отыщи спрятанное!
— Туда.
— А может сюда?
Стюжень растерянно озирался, раздражённо тряс рукой, его коню передалось волнение наездника, и он мало на дыбки не вставал, выплясывая, ровно обученная лицедейская лошадь.
— Может, просто спросим?
— Ну, слава богам! Наш малыш изрёк хоть одну умную мысль!
Старик подъехал к дому напротив, спешился, громко затарабанил в дверь.
— Эй, заснули что ли?
Из-за угла шагах в десяти от боянов, вышел человек, хотел было повернуть в сторону чужеземцев, но испуганно остановился.
— Стой, не двигайся, — прошипел старик Безроду. — Спугнёшь. И не гляди на него. Говорить буду я.
Верховный озадаченно поскрёб загривок, посмотрел вправо, поглядел влево, недоумевающе пожал плечами, рукой поманил прохожего. Тот знаком переспросил: я? Стюжень кивнул. Сивый медленно отъехал, дабы не спугнуть местного. Хизанец подошёл. Человек, как человек, глядит испуганно: а ты попробуй не испугайся двух чудищ с расписанными лицами, да ещё при оружии — одежонка у местного опрятная, но старенькая, колпак… ничего такой колпак, бодренький, держится стоймя не ломается. Правда, тощенький получился проводник у мамки: шея тонкая, гортань выпирает здоровенным углом, спина колесом, плечи вислые.
— Мы ищем дом с цветочными горшками, вмурованными прямо в стену. Там живёт наш старинный друг.
— Сабрук? — робко спросил местный. — Горшки вделать в стену у нас додумался только он.
— Точно! Сабрук! — воскликнул верховный.
— Так его дома нет. Я — Тевед.
— А где он?
— Да, нету, нету!
— А где, где?
— Ну… могу показать.
— Эй, босота, далеко поехал? Этот добрый человек согласился нас проводить! Возвращайся!
Хизанец показал подъехавшему Безроду: слезай с коня, пойдём пешком.
— Далеко идти?
Местный пожал плечами, развёл руками.
— Это как понять? — озадаченно бросил верховный Безроду.
— Привык ты по полдня ногами отмахивать — недалеко, — Сивый ухмыльнулся. — А ходишь только лишь до задка — и вовсе край света. Темнота.
— Где вас таких умных делают? — проворчал старик, плюнув под ноги.
Пока шли, домишки будто распрямлялись и просыпались: подтягивались, выравнивались, росли, белели, ровно устыдились чужеземцев за неметёные углы, да паутину в щелях и трещинах, а когда вышли на широкую площадь, на одном конце которой стройная, как берёза, тянулась к небу белая башня, а на другом конце полукругом, чисто подкова, разлёгся терем с красными наличниками, Тевед остановился.
— Там? В тереме? — не понял Стюжень.
Проводник глядел как на беспортошных, что агукают, угукают, но ничего не понимают, вздохнул, махнул рукой, приглашая дальше следовать за собой.
— Красивый терем. Нам дальше? В тот проулок?
— Нет, мы пришли. Сабрук здесь.
Бояны переглянулись. Ужегов подручный живёт в этом богатом тереме с красными наличниками и крышей и богато изукрашенными переходами? Полно, а так ли плачевно всё, что нарисовал бритый ворожец в срубе посреди лесной глухомани? И лишь когда не замечать сделалось невозможно, когда на белоснежной стене терема, как на скоморошьем заднике сами собой нарисовались несколько виселиц, верховный еле слышно выматерился.
— Еслибыдакабыть твою в растуда!
— Третий слева, — только и бросил провожатый, да умчался.
— Да что это такое? — вослед ему рыкнул старик.
— Судебная площадь!
— В растуда твою еслибыдакабыть, — упавшим голосом прошептал верховный и уткнулся лбом в шею коню.
— И орать не надо было там, в переулке, — усмехнулся Безрод. — Всё равно заметили бы.
— Уверен?
— Шкурой чую: глазами царапают.
— Тогда на постоялый?
Безрод кивнул, поднял глаза. Висит Ужегов сотоварищ не первый день и даже не первую седмицу: тряпье издырявилось, плоти почти не осталось — падальщики поработали — на человека уже мало похож, и во всем окружающем великолепии одна только странность занозила мало не до крови: вот терем, стены белые, наличники и крыша красные, переходы резные, а как повесят кого, да как поплывёт по округе трупная смердь, разве не пристаёт вонь липкой испариной к белоснежным стенам? Судьям не тошнотно?